* * * Не миновать и мне со смертью поединка. И прежде снег был бел и ал был цвет огня. Такая этот мир предолгая пластинка, Что будет петь, как пел со мной, и без меня. Но он поет со мной, И я иду по миру. И мир передо мной мой расстилает путь. И кто-то должен был меня окликнуть: «Милый…» И этим словом все в душе перевернуть. И ты пришла ко мне в свой срок, без опозданья… Все помнить о тебе, все знать и заодно Почувствовать в груди огонь того свиданья, Что впереди опять, как жизнь, мне суждено. Что б ни было со мной на повороте неком, Счастлива ли любовь, приносит ли беду, Что б ни было, скала очнется человеком, Когда, влюбленный, к ней я грудью припаду. Так быть должно… И я возьму любую ношу. И ослабею — лишь любви меня лиши. Что может значить ум, пускай и всем хороший, Когда не знает он веления души? Есть в жизни суд любви, И пусть он ждет нас где-то, Но каждый, где б ни шел, приходит и туда. Что б ни было, любовь должна остаться светом, Защитником моим перед лицом суда. Открытый путь любви не знает ложных петель. Иди вперед, не стой, раз выпало идти. Пускай огонь горит, ложь превращая в пепел. Пускай огонь горит, что б ни было в пути. ПАВЕЛ БОЦУ{180} (Род. в 1933 г.) С молдавского ПОРОГИ Должны перешагивать мы по дороге Пороги, пороги, пороги, пороги. Веселой гурьбой под веселый звонок Переступаем мы школьный порог. Вот, за руки взявшись с девчонкою милой И клятвой связавшись любить до могилы, Зажмурив глаза перед бездной слепящей, Порог переходим любви настоящей. С невестой вдвоем в предназначенный срок Переступаем семейный порог. Уже не юны, но еще не солдаты, Приходим к порогу военкомата. И вместе с народом, потрясены, Ступаем из мира в пучину войны. Шампанское льется: то мы всенародно Порог новогодний берем ежегодно. Пороги вопросов, пороги решений, Пороги падений, пороги свершений. По парам, по семьям, толпой и рядами Мы валим и валим, пороги под нами. А время торопится, время летит, Последний порог перейти предстоит. Где други? Где люди? На самом краю Один перед этим порогом стою. Последний приступок в бездонную тьму Переступаем по одному. ‹1966›
БЕРЕЗ БЕЛОСТВОЛЬНЫЕ АРФЫ…. Сквозь ливни, осенний ночной не уют, Как светлые окна, как свечи, Откуда-то, Из глубины, Издалече Берез белоствольные арфы встают. Полоски свеченья, огней — Скольженье в воде лебедей, Русалок немое круженье, Томленье, что в цвете нашло выраженье. А может, струятся слезою святой На те, на могилы родные… В ночи вырастает, как выдох земной, Негромкая песня России… Сквозь ливни, осенний ночной не уют, Как светлые окна, как свечи, Откуда-то, Из глубины, Издалече Берез белоствольные арфы встают. ‹1973› К МОЛДАВИИ Позволь тебя назвать и сводом синим, Ведь голыша листвой ты укрывала, Костры дарила вечером, а чаще Своим зеленым сердцем согревала. Позволь назвать сперва тебя землицей, Хранящей исцеление для раны, Той, что меж листьев аира таится Воспоминанием о боли ранней. Позволь назвать тебя сначала песней, В душе сверкнувшей золотой зарницей, — Богатством, что для вечности кудесник Припас, а сам забыл на свет родиться. Позволь еще назвать тебя, дать имя Той влаги ключевой, живой, глубинной, Когда ее губами пьешь сухими. Позволь тебя назвать и сводом синим, Чтобы, обняв от края и до края, Благодаря за сердце, свет и слово, В себе тебя до капли узнавая, Тебя назвать мог матерью, Молдова! ‹1973› ОЯР ВАЦИЕТИС{181} (Род. в 1933 г.) С латышского * * * В этом доме дни засолены, как селедки. С утра до вечера плавают в рассоле. Здесь едят и гостям подают селедку на завтрак, и на обед, и на ужин. О ней мечтают, из-за нее грызутся, в восторг приходят из-за нее. Какую рыбу, закуску какую изгадили мои соседи! Не ходи в этот дом. Здесь пить не дают. Попросишь глоток воды. Потом о роднике вспомнишь, реки, озера, моря возжаждешь. Станут мерещиться волны, волны, волны… Но ты не прильнешь к ним губами — заперта будет дверь селедкой. |
