* * * Когда в дальний пускаюсь я путь, Молча еду дорогой степной, Чувство странное полнит мне грудь — Будто что-то потеряно мной. Но мой день не без солнца рожден, Моя ночь — не без звезд и луны… То ли радость минувшей весны, То ли взгляд, ускользнувший, как сон, — Будто что-то потеряно мной: То ли нежная чья-то рука, То ль мелодия в чаще лесной, То ль роса на реснице цветка… Будто что-то потеряно мной: Может, заданный кем-то вопрос, Может, слово порою ночной, Что услышать потом не пришлось… Потерял ли я это в пути? Смыли ль воды, сгорело ль в огне? Как бы вспомнить мне, как бы найти! Где искать — наяву ли, во сне? На душе неизбывная грусть — Будто что-то потеряно мной… И к разгадке я с муками рвусь Сквозь преграды, что встали стеной. Не подаст ли кто знак или весть — Что же это потеряно мной?… Может, в поисках этих и есть Высший смысл моей жизни земной? РАСУЛ ГАМЗАТОВ{123} (Род. в 1923 г.) С аварского * * * Изрек пророк: — Нет бога, кроме бога! — Я говорю: — Нет мамы, кроме мамы!.. — Никто меня не встретит у порога, Где сходятся тропинки, словно шрамы. Вхожу и вижу четки, на которых Она в разлуке, сидя одиноко, Считала ночи, черные, как порох, И белы дни, летящие с востока. Кто разожжет теперь огонь в камине, Чтобы зимой согрелся я с дороги? Кто мне, любя, грехи отпустит ныне И за меня помолится в тревоге? Я в руки взял Коран, тисненный строго, Пред ним склонялись грозные имамы. Он говорит: — Нет бога, кроме бога! — Я говорю: — Нет мамы, кроме мамы! * * * — Скажи, каким огнем был рад Гореть ты в молодости, брат? — Любовью к женщине! — Каким, не избежав потерь, Горишь огнем ты и теперь? — Любовью к женщине! — Каким, ответь, желаешь впредь Огнем пожизненно гореть? — Любовью к женщине! — Чем дорожишь ты во сто крат Превыше славы и наград? — Любовью женщины! — Чем был низвергнут, как поток, И вознесен ты, как клинок? — Любовью женщины! — С чем вновь, как рок ни прекословь, Разделишь не на срок любовь? — С любовью женщины! — Ас чем, безумный человек, Тогда окончится твой век? — С любовью женщины! ЕСЛИ В МИРЕ ТЫСЯЧА МУЖЧИН… Если в мире тысяча мужчин Снарядить к тебе готова сватов, Знай, что в этой тысяче мужчин Нахожусь и я — Расул Гамзатов. Если пленены тобой давно Сто мужчин, чья кровь несется с гулом, Разглядеть меж них не мудрено Горца, нареченного Расулом. Если десять влюблены в тебя Истинных мужей — огня не спрятав, Среди них, ликуя и скорбя, Нахожусь и я — Расул Гамзатов. Если без ума всего один От тебя, не склонная к посулам, Знай, что это с облачных вершин Горец, именуемый Расулом. Если не влюблен в тебя никто И грустней ты сумрачных закатов, Значит, на базальтовом плато Погребен в горах Расул Гамзатов. ПЕСНЯ ПРО СОКОЛА С БУБЕНЦАМИ Было небо черно от лохматых овчин, Все клубились они в беспорядке. И сидел вдалеке от родимых вершин Красный сокол на белой перчатке. Бубенцами его одарили ловцы И кольцом с ободком золоченым. Поднимал он крыла, и опять бубенцы Заливались серебряным звоном. На перчатке сидел и не ведал забот, И кормили его, как ручного. Только снился ему в черных тучах полет И скала у потока речного. Он домой полетел, бубенцами звеня, Красный сокол, рожденный для схватки, И товарищам крикнул: — Простите меня, Что сидел я на белой перчатке! Отвечали они там, где катится гром И клубятся туманы на склонах: — Нет у нас бубенцов, что звенят серебром, Нет колечек у нас золоченых. Мы вольны, и у нас бубенцы не в чести, И другие мы ценим повадки. Ты не свой, ты чужой, ты обратно лети И сиди там на белой перчатке. ГОЛОВА ХАДЖИ-МУРАТА Отрубленную вижу голову И боевые слышу гулы, А кровь течет по камню голому Через немирные аулы. И сабли, что о скалы точены, Взлетают, видевшие виды. И скачут вдоль крутой обочины Кавказу верные мюриды. Спросил я голову кровавую: — Ты чья была, скажи на милость? И как, увенчанная славою, В чужих руках ты очутилась? И слышу вдруг: — Скрывать мне нечего, Я голова Хаджи-Мурата, И потому скатилась с плеч его, Что заблудилась я когда-то. Дорогу избрала не лучшую, Виной всему мой нрав тщеславный… — Смотрю на голову заблудшую, Что в схватке срублена неравной. Тропинками, сквозь даль простертыми, В горах рожденные мужчины, Должны живыми или мертвыми Мы возвращаться на вершины. |
