‹1957› ПОЮ ЛЮБОВЬ Ты и неласковой была, Не только по головке гладила, — И леденила ты и жгла, И беспощадно лихорадила. Но ты была окном в зарю, Ты крыльям помогала вырасти. И я тебя благодарю За милости и за немилости. Была беспечна и вольна. А где ж теперь былая вольница? Стоишь, тиха и смущена, Как провинившаяся школьница. Но эту робость ты откинь, Пусть радость в душу мне запросится, Ты распахни такую синь, Чтоб в небо захотел я броситься. Ты иволгой свищи в лесу И таволгой опушки выбели… Я все равно тебя спасу, Не допущу твоей погибели. Пусть вновь, ворвавшись в жизнь мою, Ты на меня обрушишь бедствия, Я все равно тебя пою, Пою тебя, любовь, приветствуя. Кто мы? Друзья или враги?… Великодушна и безжалостна, Ты лучше душу мне сожги, Но не оставь меня, пожалуйста! ‹1975› ВЛАДИМИР ТУРКИН{135} (Род. в 1924 г.) В ОКОПЕ В песке лицо. Лопатка. Я. И никого живого кроме. Но вижу, как на муравья С виска упала капля крови. Солдаты мстят. А я — солдат. И если я до мести дожил, Мне нужно двигаться. Я должен. За мной убитые следят. ‹1944› ВВЫСЬ! Далекий век — Дикарский век. Встал на колено человек. Прижался к жесткому стволу И выгнул сук. И, сделав лук, Метнул стрелу На ближний луг. Двадцатый век — Высокий век. С колен поднялся человек В рост, Как скала. И выгнул небо в полукруг. И из его тяжелых рук Ушла стрела. И стали явью миражи. И черной — синева. И горизонт еще дрожит, Как тетива… ‹1962› * * * Есть стихи — как строение, Все в них мудро, все верно. Есть стихи — настроение — Поплавковая нервность. Хоть и видно, что мелко, А не бросишь на ветер, Как секундную стрелку С циферблата столетий. Мне внушают, что гении Мыслью быстрой, как выстрелы, Из-под всплеска мгновений Извлекают нам истины. Старики ли, мальчишки ли — Все в том лове участвуют. Но в секундах не слишком ли Повторяемость частая?… Убегают, текут В каждом выдохе-вдохе, Колыбелью ж секунд Остаются эпохи. Не пристало поэту В космическом возрасте Измерять этот мир Поплавковой нервозностью. Как секунда без века, Как мгновенье без вечности, Так судьба человека Без судьбы человечества. ‹1963›
* * * Надо сразу старым бы родиться, В старую бы женщину влюбиться, Кольца обручальные надеть И от года к году молодеть. Надо сразу старым бы родиться, Чтобы ничему не удивиться. Удивляться ж, По ступенькам дней Опускаясь к юности своей. Надо сразу старым бы родиться, Лишь потом ребенком обратиться — Маму беззащитно обнимать, В мире ничего не понимать. Надо сразу старым бы родиться, Чтобы знать, как жизнью насладиться, Сверху вниз познав все наслажденья, Умереть… В предчувствии рожденья. ‹1966› * * * Мне все больней с тобой встречаться, Нести в себе запас тепла, Входить в твой дом, в котором счастье Ты не со мною обрела. Мне все больней с тобой встречаться, Уж не к тебе спешить, а к вам. И только взглядом прикасаться — Который год — к твоим губам. С годами мне все чаще грустно. Мертвеют чувства и слова. Но боль — безвозрастное чувство. Боль и при старости жива. Мне все больней с тобой встречаться. Ведь я уже осознаю, Как ты легко и непричастно Глядишь на эту боль мою. И все ж спасибо, что с рожденья — Ни в трезвый час, ни в час хмельной — Ты не искала наслажденья Вот в этой пытке надо мной. ‹1972› * * * Мне чувствовать не часто выпадало, Как льется время, звездами звеня… Спасибо за прекрасный ваш подарок — За этот редкий вечер для меня. Нет, сердце не стучало учащенно. Но на душу мне с неба, наяву, Такая снизошла раскрепощенность, Как будто я по озеру плыву. С далеких лет, как помню себя взрослым, По гребням волн, которым нет числа, Я плыл и плыл, не опуская весла… А в этот час вода меня несла. Природа надо мной держала шефство, Все было совершенным в этот миг… … И сам я был частицей совершенства, Которое нечаянно постиг. |
