Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

‹1959›

* * *
Обещайте мне, что вечно будет
На земле существовать Россия,
Не спалят ее и не остудят
Никакие бедствия лихие.
Обещайте мне, что люди вечно
Будут помнить Пушкина и Блока,
Что высокий дух и жар сердечный
Не исчезнут в пропасти глубокой.
Обещайте мне, что этот город,
Гордо именуемый Москвою,
Будет — вечно древен, вечно молод —
В летних парках шелестеть листвою.
Обещайте, дайте слово, люди,
Что не станет злобы, лицемерья.
Я прошу вас вовсе не о чуде —
Жить и умирать должны мы, веря.
Обещайте мне, что сгинут войны,
Будут мирными поля и реки, —
И тогда доверчиво, спокойно
Я смогу закрыть глаза навеки.

‹1966›

БЕРДЫ КЕРБАБАЕВ

(1894–1974)

С туркменского

ШЕСТИСТИШИЯ
*
В жизни не надо по многим причинам
Званьем кичиться и хвастаться чином
Следует помнить и старым, и юным,
И самым вознесшимся в этом числе:
Быть человеком в мире подлунном —
Высшая должность на грешной земле.
*
Зря стрелу не спустит тетива,
Зря с перчатки не слетает кречет.
Пусть произнесенные слова
Правде жизни не противоречат.
Слово лжи лжеца пред белым светом
Вскоре поражает рикошетом.
*
Душа в тебе и пламенно и властно
Не стеклодувом вдунута была,
Но для нее, возвышенной, опасна
Обида, словно камень для стекла.
А души есть у всех, и потому
Быть справедливым надо самому.
*
Ветрено механика превратности
Колесу судьбы диктует ход.
Кто творит другому неприятности,
Сам в капкан однажды попадет.
Род ведут, неся свое тавро,
Зло от зла и от добра добро.
*
Моим сединам оказавший почести,
На то, что я в годах, не намекай.
В заботливом и вежливом пророчестве
Ты мне покоя, друг, не предрекай.
Еще я молод и чего-то стою,
Еще пленяюсь женской красотою.
*
Тот не бедняк, кто новые одежды
Купить не смог по бедности своей.
Бедней его богатые невежды
И люди, у которых нет друзей.
Но всех бедней улыбчивый завистник,
Чужих успехов тайный ненавистник.
*
Невежество похоже на проказу,
Гноятся язвы у него в мозгу.
Я, словно врач, по предрассудкам сразу
Определить невежество могу.
Как прокаженный, должен, может быть
Невежда с колокольчиком ходить?
*
— Меня, — сказал один, — который год
Не любит этот и не любит тот,
А третьего любовь — любовь казенная,
По виду — пламя, а по сути — лед. —
Его не возражал я словесам,
Он пожинал то, что посеял сам.
*
Неотличим, клянусь я головой,
От холостого выстрел боевой.
И больше стало храбрых после боя,
Чем было храбрых на передовой.
Историограф собственной отваги —
Фантаст и на словах и на бумаге.
*
Меж собой беседуют два века —
Мать и дочь, два близких человека.
Мыслит дочь светло и непредвзято,
Чужды ей законы шариата.
А в глазах у матери тревога:
— Лань моя, зачем гневишь ты бога?
*
Держа под рукою бутылку чернил,
Разыгрывать стал из себя патриота.
И «вывел на чистую воду» кого-то,
Кого-то в смертельном грехе обвинил.
Имею я к власти лишь просьбу одну:
Спаси от таких «патриотов» страну!
*
Ах, скажи, кому в угоду
Молоком зовешь ты воду,
Из соломы хлеб печешь,
Называешь правдой ложь?
Волю дай тебе, ты сдуру
Истребишь литературу!
*
Напрасны были все старания,
Тебя не выбрало собрание.
Когда авторитета нет,
Его не словишь и арканом.
И схож со стриженым бараном,
Кто потерял авторитет.
*
За круглым полем щедрого стола
Был долог звон заздравного стекла.
И целый вечер я держался стойко,
А утром: вскачь вселенная пошла…
Ах, дуралей! Зачем я выпил столько?
В башке моей звенят колокола.
*
Успех человеческий — старый кочевник —
Приходит к достойным. И в этом, брат, суть.
Когда тебя честно обходит соперник,
Подножку не ставь ему. Рыцарем будь!
А станешь завидовать — жить не захочешь,
Сам свое бедное сердце источишь.
*
Меня ты женолюбцем называешь,
Не обижаюсь я. Ну что ж, зови!
Ты одного еще не понимаешь:
Что я, земной, замешен на любви.
Со мной ее и радости и раны,
Я не произошел от обезьяны.
*
Бывает, что раздор в семье иной
Начнется между мужем и женой.
И видно всем, как в зеркале житейском,
Закат любви стал этому виной.
Ушла любовь, как солнце с небосвода,
А начиналось все с ее восхода.
*
Одного, кто достойней и лучше,
Из мужской избери ты среды,
А поклонников прочих не мучай,
Не дразни. Стерегись чехарды.
А не то проглядишь — и осел
Сядет рядом за свадебный стол!
*
— Эй, редактор, не режь мою строчку,
Лучше палец ты мне отруби.
Удали запятую иль точку,
Только строчку мою не губи.
Ты — не ножницы, я — не бумага,
Соверши милосердье и благо.
*
На лихоимстве свой не строй достаток,
Опасна алчность — пагубная страсть.
Кто украдет, кто снизойдет до взяток,
Тому в позоре долго ли пропасть?
Раскаянье бывает слишком поздним,
Когда возмездье проявляет власть.
*
Верблюду горб в дороге, как назло,
Натерло деревянное седло.
Но седоку с надменной вышины
В глазах верблюда слезы не видны.
Беды верблюжьей не в седле причина,
А в седоке: недоглядел, скотина.
*
Узнавший радость позже, чем другие,
Друг позвонил, а было время сна.
— Проснись! — сказал. — Есть новости благие!
Сейчас зайду. Готовь кувшин вина! —
Полнее радость он переживает,
Ведь первозданней для него она.
*
— Проснись, — заворковала возле уха
С улыбкою лукавой молодуха.
Я говорю: — Быть мы не можем парой,
Ты — молода, а я, смотри какой! —
Она в ответ: — Ах, греховодник старый! —
И обняла арканящей рукой.
*
У лицемерья два гонца,
Два вероломных близнеца.
Один мне шепчет: — Дорогой! —
И льстит в глаза при этом,
А за спиной меня другой
Чернит пред белым светом.
*
Я очарован был до немоты
Красавицей, откинувшей яшмак.
Она сказала: — Слишком робок ты! —
И бросила цветок в меня: — Чудак! —
Влюбленно я смотрю вослед плутовке
И чувствую, что связан без веревки.
*
Когда б интригу млад иль стар
Принес однажды на базар,
Я за любую цену откупил бы
Произведенный подлостью товар.
Его забросив в бездну океана,
На мель я посадил бы интригана.
*
Взявшись за гуж,
Не скажи, что не дюж,
Если не мальчик ты,
Если ты — муж.
Славные так завещали мужи:
— Вылезь из кожи, а слово сдержи!
*
Извечно обновляется сознанье —
Природы наивысшее созданье.
Но иногда, как бы в пещерной темени,
Под полушарьем собственного темени
Дикарству предается человек,
Хоть на дворе стоит двадцатый век.
56
{"b":"255208","o":1}