Я есмь Народ, чья праведная сила
ни в чьем порабощенье не была.
Беда грозила мне, чума меня косила, —
а сила снова расцвела.
Чтоб жить — ни перед кем не унижаюсь.
Чтоб жить — я все оковы разорву.
Я становлюсь, я утверждаюсь, —
я все живу!
Захватчица! Меня ты пожирала,
моих сынов казнила, дочерей,
железо, хлеб и уголь расхищала…
Все злее нападала, злей!
Ты думала — тобою поглощаюсь?
Но, подавившись, падаешь в траву…
Я становлюсь, я утверждаюсь, —
я все живу!
Я есмь Народ, чья праведная сила
ни в чьем порабощенье не была.
Беда грозила мне, чума меня косила, —
а сила снова расцвела.
Сыны мои, бойцы родного края,
вас буду я за подвиг прославлять, —
спешите же, отцов освобождая,
детей спешите вызволять!
На украинских и на русских нивах,
на белорусских — призываю вас! —
уничтожайте недругов кичливых, —
настал отмщенья час!
Пускай изранен я, но не склоняюсь:
победы день предвижу и зову.
Я становлюсь, я утверждаюсь, —
я все живу!
На поле битвы новь заколосится,
мир будет с удивлением взирать:
что за колосья! а земля! землица! —
Ну, как же не сиять?
И я сияю, в выси устремляюсь,
своих орлят скликаю к торжеству…
Я становлюсь, я утверждаюсь, —
я все живу!
Гром орудийный в небе отгрохочет,
и жизнь опять пойдет на мирный лад:
в полях косилки застрекочут,
заводы загудят.
И я могучей жизнью наполняюсь,
как солнце, озаряю синеву…
Я становлюсь, я утверждаюсь, —
я все живу!
Я есмь Народ, чья праведная сила
ни в чьем порабощенье не была.
Беда грозила мне, чума меня косила, —
а сила снова расцвела.
Фашистский змий, дрожи! Я распрямляюсь!
А ты лежишь, поверженный, во рву.
Я становлюсь, я утверждаюсь, —
я все живу!
