СУЕТА Все — суета сует, и тленно все, что мило, — Уйдет, растает, точно из кадила В высь купола струящийся дымок. Лишь звук молитв и вечен, и глубок… Есть в сердце каждого заветные святыни. Они для нас — оазисы в пустыне, И, как оазисы, заносит их песок. Лишь звук молитв и вечен, и глубок… А взгляд змеиных глаз, что душу мне волнует?.. И он, и он забвенья не минует И будет он так чужд мне, так далек! Лишь звук молитв и вечен, и глубок… Все — суета сует, все только обольщенье, Любовь в душе горит всего мгновенье, Лишь в Вечной Книге смысл вечен строк, Лишь звук молитв и вечен, и глубок. АЛЕКСАНДРА СЕРЕБРЕННИКОВА ПЕСЕНКА О КИТАЕ Мы, помню, в детские года, Об Азии читая, Не представляли никогда Страны такой — Китая. На чайной банке голубой Мы знали по картинке Китайца с длинною косой В халате цвета синьки. И все мы пили, стар и млад, Китайский чай душистый, Замерзший ели виноград И груши в корке льдистой. Затем мучная пастила С начинкой из ореха Для всех сибиряков была Любимою утехой. Китайской фанзой с чесучой Всегда мы запасались, В курмы с расшитою каймой Охотно наряжались. Мы знали: эти все Китай Шлет жителям Сибири. Но где находится сей край? В каком далеком мире? Вдруг в этот самый край судьбой Мы брошены случайно — И стал нам родиной второй Китай с коробки чайной. Но мы не видим пред собой, Как прежде на картинке, Китайца с длинною косой В халате цвета синьки. Тогда, с загадочным лицом, В одежде странной этой, Он нам казался существом С неведомой планеты. Теперь же кос в помине нет, И наряду с халатом Китаец здесь в пальто одет С подкладкою из ваты. Ушла в забвенье навсегда Картинка с банки чайной, Что нас в те детские года Пленяла чрезвычайно. 1930-е ОЛЬГА СКОПИЧЕНКО
«Люблю лежать в траве примятой…» Люблю лежать в траве примятой: На солнце плавится тоска. Когда по зареву заката Плывут, алея, облака. И облачные силуэты Скользят в лазурной вышине, И, словно заревом согреты, Подтаивают на огне. Знакомых городов строенья Встают громадами вдали И их багровое горенье, Как отражение земли. Я вижу, — облачная лава, От легких взлетов ветерка, Дает изгнаннице усталой Мираж родного городка. Капризный и неверный случай Виденье яркое дарит. А ветер развивает тучи И треплет отблески зари. Я облакам кричу: «Верните ж! Воздушный город мой родной!» Но мой недостижимый Китеж Дрожит и тает надо мной. «Лучше пути победного…» Лучше пути победного, Краше мечты о рае, Только одно я ведаю, Только одно я знаю. Это сказать за сильными: «Вместе на крест восходим мы», — Это гореть светильником Перед иконой Родины. «Дни мои в изгнании сделались привычкою…» Дни мои в изгнании сделались привычкою, Гордое терпение ставлю, как пароль. Маленькая девочка с русою косичкою Принесла мне, крохотка, сдавленную боль. Рассказала девочке сказку позабытую, Сказку нашу русскую, где снега да лес… Было удивление в ротике открытом, Словно рассказала я чудо из чудес. И спросила девочка: «Это что — Россия? Город вроде нашего или так — село?» Не могла я выслушать те слова простые, Горькое отчаянье душу замело. Вырастешь ты, девочка, не увидев Родины, И не зная, крохотка, где страна твоя. Часто мимо маленьких, взрослые, проходим мы, Забывая души их средь заботы дня. Буря революции, наши будни узкие… Многое потеряно… многое ушло… Вырастут в изгнании, вырастут нерусскими, Думая, что Родина город иль село. Дума неотвязная на душе израненной: Как бы в сердце детское Родину вложить. С детскою молитвою русского изгнания Будет нам отраднее на чужбине жить. «В ветки игольчатой туи…» В ветки игольчатой туи Бросила блестками нить, Чтобы мечту золотую В памяти вновь пережить. Господи! Чем успокою Грустную душу свою? Разве над светлой страною «Вечную память» спою! Нет! — ослепительней, лучше В годы изгнанья мечты, Снова в напевы созвучий Вкралось: «Любимая — Ты». И, негодуя и плача. Светлой надеждой горя, Я повторяю иначе Зимний напев тропаря. Строгий, торжественный, ясный Рвется знакомый мотив. Прожили мы не напрасно, Родине жизнь посвятив. Знаю, мечту золотую В жизни печальной дождусь, Около маленькой туи Елке зеленой молюсь: Снова надеждой крылатой Вера взовьется к весне. Чисты молитвы и святы О непогибшей стране. |
