Но она подняла руку, прищурилась и сосредоточилась.

– Не получается.

– Скажи это вслух. По-дивастийски, – уточнил он. – Позже достаточно будет просто подумать, но новичкам помогает произносить заклинание на родном языке.

– Ладно.

Нари с серьезной миной уставилась на ладонь.

– Азар, – сказала она с недовольным видом. – Видишь? Без толку.

Но Али так просто не сдавался. Он показал на каменные полки.

– Прикоснись к ним.

– Прикоснуться?

Он кивнул.

– Ты находишься во дворце своих предков, это место построено на магии Нахид. Зачерпни их силы из камня, как воды из колодца.

Нари была настроена скептически, но последовала его примеру и положила руку на указанное им место. Она сделала глубокий вдох и подняла другую ладонь.

– Азар. Азар! – рявкнула она так громко, что с ближайшей полки посыпалась пыль.

В ее руке так ничего не появилось, и она покачала головой.

– С меня хватит. Можно подумать, все остальное мне легко дается. Не понимаю, почему вдруг сейчас у меня должно что-то получиться.

Нари сделала шаг назад.

Али поймал ее за руку.

Она уставилась на него в тот же момент, когда он сам сообразил, что сейчас сделал. Поборов приступ стыда, он продолжил прижимать ее руку к стене.

– Всего две попытки, – укорял он ее. – Это ничто. Знаешь, как долго мне пришлось практиковаться, чтобы вызвать пламя из зульфикара? – Он отступил от нее. – Попробуй еще раз.

Она раздраженно засопела, но не стала убирать руку.

– Ладно, – проворчала она. – Азар.

Ни искринки. Ее лицо разочарованно вытянулось. Али и сам был озадачен, зная, что для джинна уровня Нари заклинание должно даваться проще простого, но он не стал хмуриться. Он закусил губу и задумался.

И тут его осенило.

– Попробуй по-арабски.

Она удивилась.

– По-арабски? Думаешь, человеческий язык поможет в магическом заклинании?

– Этот язык значит для тебя больше других. – Али пожал плечами. – Попытка не пытка.

– Пожалуй, что так.

Она пошевелила пальцами и уставилась на свою руку.

– Наар[80].

Пыльный воздух над ее раскрытой ладонью задымился. Она широко распахнула глаза.

– Ты это видел?

Али заулыбался.

– Еще раз.

Дальнейшие уговоры не понадобились.

– Наар. Наар. Наар! – Она расстроилась. – Только что получалось!

– Продолжай. Рано терять веру, – подбадривал он.

Ему пришла в голову идея. Как только Нари собралась повторять заклинание, Али задал один вопрос, понимая, что после следующих его слов она или сотворит огонь, или даст ему в морду.

– Интересно, чем сейчас занимается Дараявахауш?

Глаза Нари гневно сверкнули, а в воздухе над ее ладонью вспыхнул огонек.

– Не дай ему погаснуть! – Али ухватил ее за запястье, пока она не смяла огонь в кулаке, и расставил ее пальцы шире, чтобы пламени было чем дышать. – Он тебя не обожжет.

– Боже Всевышний… – ахнула она.

Свет от огня танцевал у нее на лице, отражаясь в черных глазах, и золотые булавки, заколотые в чадре, как будто сами горели огнем.

Али отпустил ее руку и отошел назад, чтобы поднять погасший факел. Он поднес его Нари.

– Зажигай.

Нари наклонила ладонь, позволяя огоньку соскочить с ее пальцев в факел, и тот заполыхал. Она была заворожена этим зрелищем… Али никогда не видел ее такой воодушевленной. Привычная маска холодной сдержанности упала, и ее лицо сияло радостью и облегчением.

И вдруг все это исчезло. Нари выгнула одну бровь.

– Не хочешь объяснить мне цель последнего вопроса?

Али опустил глаза и переступил с ноги на ногу.

– Иногда магия лучше всего работает тогда, когда она… – Он откашлялся, подыскивая наименее неприличное слово для ситуации. – Ну, подкреплена чувством.

– Чувством?

Она вдруг взмахнула перед собой пальцами, прошептав: «Наар» – и полоснула в воздухе огнем.

Али отпрыгнул, и Нари улыбнулась.

– Видимо, злость такое же чувство, как и остальные.

И все-таки улыбка не сходила с ее лица, даже когда мелкие искры осыпались на пол и погасли в песке.

– Ладно уж, хоть ты меня и разозлил, я тебе благодарна. Честно. – Она подняла на него взгляд. – Спасибо, Али. Приятно научиться хоть чему-то новому в магии.

Он пожал плечами, мол, пустяки, как будто он каждый день только и делал, что обучал заклятых врагов своего рода потенциально опасным навыкам – до него только сейчас начало доходить, что нужно было хорошенько подумать, прежде чем принимать такое решение.

– Не нужно благодарности, – заявил он с пересохшим горлом. Он сглотнул и отошел в сторону, чтобы поднять с пола свиток, который она выронила. – Думаю… стоит взглянуть на документ, за которым мы пришли сюда.

Нари присоединилась к нему.

– Честное слово, не стоило все это таких хлопот, – повторила она. – У меня просто любопытство разыгралось.

– Ты хотела узнать про египетских маридов. – Он постучал по свитку. – Это последний уцелевший документ, свидетельствующий о встрече джинна и марида.

Али раскрутил папирус.

– Ого…

– Что? – спросила Нари, заглядывая ему через плечо. Она захлопала глазами. – Око Сулеймана… а это что еще такое?

– Понятия не имею, – честно сказал Али.

Ему никогда не приходилось сталкиваться с подобной письменностью: миниатюрные иероглифы и галочки образовывали причудливую спираль, буквы, если это были буквы, лепились друг к другу так плотно, что не всегда было понятно, где заканчивалась одна и начиналась другая. Два противоположных угла соединяла чернильная дорожка – скорее всего, Нил, с порогами, обозначенными все новыми причудливыми иероглифами.

– Похоже, из этого документа мы ничегошеньки не узнаем, – вздохнула Нари.

– Нельзя так быстро сдаваться, – упрекнул Али.

У него созрел план.

– Я знаю одного джинна, который может сделать для нас перевод. Один ученый Аяанле. Он отошел от дел, но в помощи не откажет.

Нари засомневалась.

– Как-то не хочется афишировать свой интерес к этой теме.

– Он будет держать язык за зубами. Он сам освобожденный раб и сделает для Нахид все. Два века он провел в странствиях по долине Нила, переписывая египетские тексты, где и был захвачен ифритами. Он идеальная кандидатура для этой работы.

Али скрутил свиток. Он заметил немой вопрос на ее лице, как будто ей была не вполне понятна эта логическая связь. Но она ничего не сказала. Когда стало понятно, что она так и будет молчать, Али не вытерпел:

– Ты можешь спросить меня, о чем хочешь, ты это знаешь?

– О чем спросить?

Али наградил ее многозначительным взглядом. Они уже несколько недель обходили эту тему стороной – на самом деле они обходили стороной много тем, но эту в особенности.

– О том, о чем ты хотела знать с того самого дня в саду. Когда я рассказал тебе, что означает татуировка на руке Афшина.

Нари посмотрела на него уже с негодованием, а не с лаской.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой Дару.

– Необязательно обсуждать конкретно его, – подсказал он. – Но ты ведь хочешь больше узнать про рабов? Ты вся напрягаешься при малейшем их упоминании.

Нари не понравилось, что ее поведение раскусили. Она сверкнула глазами. Какой Али молодец, что напрашивается на ссору именно тогда, когда научил ее создавать огонь.

– А если я возьму и задам? – парировала она. – Побежишь докладывать об этом своему папочке?

Али вздрогнул. На это ему нечего было возразить – ведь несколько дней назад он действительно подслушивал ее разговор с Афшином в лазарете. Просто до этого момента они оба не осмеливались ворошить эту тему.

Она смотрела на него с вызовом. Али так и не смог привыкнуть к глазам Дэвов. Эти аспидно-черные озера вызывали в нем какой-то дискомфорт. Хотя, конечно, у Нари глаза были очень красивые, а человеческие черты ее лица смягчали их остроту. Но сейчас в ее взгляде было столько подозрительности, притом заслуженной, что Али хотелось отвернуться.