– Здравствуйте, батюшка, – поздоровался Михаил, подойдя к машине.

– Добрый день, – ответил священник.

– Меня зовут Михаил. Я тут аномальные явления исследую – кто что видел, кто что слышал. Вы здесь часто бываете?

– Отец Александр, – представился он, – Да уж чуть ли не каждый день езжу. Боится народ. Освятил всё, что можно. Он вздохнул:

– Здесь вы ничего не найдёте, ибо это за гранью человеческого понимания.

– Я всё же попытаюсь, – уклончиво ответил Михаил, – Может, поможете мне, отец Александр.

– Зло пришло на эту землю, а изгнать его по силам только Господу. Человек, встав на борьбу с ним без Божьей помощи, сам окажется во власти зла. Бросьте это дело, Михаил.

– Ну, всё равно, расскажите, а я подумаю.

– Хорошо…

Священник открыл водительскую дверцу, тяжело опустился на сиденье.

– Что вы хотите узнать? – начал разговор отец Александр, – То, что бабульки поведали? Или, что сам видел? Сам я голоса не слышал, но мне рассказали многое.

– Хотя бы это.

– Ладно, Господь с вами, расскажу. Голос здесь слышали почти все. Это вы, наверное, знаете. И то, что он несёт всякую тарабарщину, тоже.

– И его зовут Марлактар, – добавил Михаил.

Батюшка настороженно взглянул на него.

– Да, это имя, или не имя – Бог его знает – я слышал из уст прихожан не раз. Бес это. Бродит по деревне, морок на людей напускает. Чудотворную Икону скоро привезут – с ней, и с молитвами обойдём проклятое место. А там уж как Господь решит. Я верю, что не устоит исчадие ада перед Святым Образом.

– Значит, и про недельные блуждания по лесу вы тоже слышали, – воскликнул Михаил, – Можно подробнее?

– Слышал. Так что там необычного, кроме расхождения во времени. Морок – он такой. Даже учёные допускают, что время не везде течёт одинаково. Про Теорию относительности, надеюсь, слыхали?

– Слыхал, только там не так всё радикально. Такое может быть, но только при очень больших скоростях и при невероятно большой массе, чего на Земле быть в принципе не может.

Отец Александр усмехнулся, утерев вспотевший лоб белоснежным носовым платком.

– Главное – что допускают. А то, что мир ещё далеко не познан нами, вы сами разве не понимаете? Бесам под силу и это. Факт – вот, пожалуйста. И не просто россказни, а вещественные доказательства. Те же недоеденные бутерброды и не прокисшие грибы, которые, по нашим часам, пролежали в корзинах не одну неделю. Вам так нужны факты – вот они.

Да, в проницательности и уме отцу Александру не откажешь.

– Как вы догадались, что я неверующий? – удивился Михаил.

– Опыт, сын мой, опыт. Мир не так прост, как кажется, – ответил священник.

– И даже не пытаетесь агитировать. Странно.

– Ой, – вздохнул отец Александр, – И мир не так прост, и человек – тоже. К Богу он должен прийти сам, без принуждения. Наша задача: подтолкнуть его к этому решению. Ну, буду я что-то доказывать, спорить – разве это поколеблет ваши убеждения? Конечно же, нет. Я ничего не смогу доказать вам, ничего. Наоборот, это оттолкнет, отвратит от церкви. Человек должен сам переосмыслить. Не под дулом автомата, не под угрозами – сам, своей головой. В этом и заключается свобода выбора, данная Богом. Чтобы прийти к Богу за спасением, сначала нужно ощутить, осознать необходимость этого спасения. Как для алкоголика первый шаг к излечению – осознать, что он алкоголик. Поэтому, я не считаю нужным вступать в полемику, но на вопросы отвечу, если хотите.

Он замолчал, явно ища нужные слова.

– И да, меня тоже не стоит агитировать, по той же причине.

– Хорошо, – бодро воскликнул Михаил, – Тогда объясните: что в вашем понимании зло? Вдруг это не зло, а добро?

Батюшка вышел из машины. Видно было, что это далось ему с трудом.

– Михаил, – ответил он, вплотную приблизившись к собеседнику, – Сделайте это вы сначала, будьте любезны.

– Зло, – начал Михаил, – Это оборотная сторона добра. Оно есть в любом предмете, в любом явлении. Даже лечение того же алкоголика несёт в себе капельку зла.

– Интересно, – усмехнулся батюшка, – И в чём же она?

– В насилии над собой. Алкоголик резко нарушает свой метаболизм полным отказом от спиртного.

– Пусть пьёт тогда?

– Нет, я же не утверждаю, что лечение – полное зло. Да, оно спасёт бедолагу, но любое лечение наносит и свой вред. Те же побочные явления от таблеток. И вот…

Михаил нагнулся, подняв с земли кусок ивовой ветки, валяющийся на обочине.

– Вот палка. У неё два конца. Примем, что один конец – добро, а второй – зло. Что будет, если я сломаю эту палку? Получится две палки, каждая – с двумя концами. Зло увеличилось, добро – тоже. Соотношение добра и зла не поменялось. Или тень. Она одна, но, если добавить другие источники света, теней будет несколько. Два источника – две тени.

Священник внимательно слушал собеседника. После того, как Михаил закончил своё объяснение, Отец Александр несколько секунд думал, затем ладонью пригладил свою пышную бородку.

– Всё правильно, только абсолютное зло всё же существует. То, что вы тут так красочно описали не зло, а всего лишь свойства вещей. Вы ещё не видели людей, в тела которых вселились бесы. Вот там – настоящее зло, без всех этих ваших проявлений добра. Ничего человеческого, только звериный блеск в глазах и злоба. Злоба взбесившегося зверя. Найдите здесь добро.

Михаил выбросил палку дальше на обочину, встретив неодобрительный взгляд священника.

– Допустим. Бывают всякие душевные болезни, бывает даже бешенство. Что-то лечится, что-то нет. Когда больной или отравленный мозг творит непотребства – это ужасно. Но непотребства – это следствие. Больного, может быть, и можно принудить вести себя хорошо тем же электричеством, только мы не устраняем причину – болезнь. Наоборот, устранив болезнь, мы сделаем из садиста нормального человека. Добро же в поведении больного всё же есть. Это урок тем, кто травит мозг спиртным и сигнал тем, кто занимается лечением. Своего рода крик о помощи. Как кашель у простудившегося.

– Не буду спорить. Хотите считать так – считайте. К сожалению, мне уже ехать нужно. Если есть конкретные вопросы – спрашивайте.

– Были ли те, кто не возвращался? В смысле, исчез в лесу навсегда? Не за всё время, а с момента, когда всё началось? – сбиваясь, протараторил Михаил.

Батюшка наморщил лоб.

– Да нет, пожалуй. Все возвращались. Были три случая, но тогда тела нашли. Обычные, без временных аномалий. Мужчина в соседнем селе пропал – нашли. Через три дня. И в корзине у него всё протухло. Сердце подвело. Старушку в лес понесло. Да, это, прости Господи, явление не только здесь – пять деревень охватило. Там, правда, не так много случаев, но имеются. Здесь, видимо, эпицентр.

– А со старушкой что?

– Неизвестно. Только всё, как обычно. Бутылка с молоком у неё была – прокисла. Наталья с того конца деревни полторы недели пропадала с бутылкой молока, и хоть бы что, ни кислинки. Потом подросток. Там криминал. Нашли в речке.

– Ну, спасибо, отец Александр, помогли вы мне!

Михаил попытался пожать священнику руку, но подумал, что это, возможно, будет неправильно.

– Михаил, – ответил священник, – Не за что. Вам спасибо за беседу. Если надумаете поговорить о Боге – жду.

С этими словами он протянул мужчине визитку. Перекрестив собеседника, он исчез внутри салона. Машина почти мгновенно сорвавшись с места, скрылась за поворотом.

– А он лихач, – подумал Михаил.

– Уехал мракобес, – услышал Михаил за спиной незнакомый мужской голос.

Он обернулся. Рядом, почти вплотную к его спине, стоял невысокий мужчина в очень сильно потёртой кожаной куртке и вязаной шапке не первой свежести, едва прикрывающей затылок. Волосы на голове были выбриты в ноль, зато тощее лицо покрывала двухнедельная щетина. Человека можно было назвать молодым, если бы не паутинки морщин под глазами, да и по всему лицу тоже. Этакий молодой старичок. «Видимо, неравнодушен к зелёному змию» – подумал Михаил. Незнакомец грыз семечки, доставая их из правого кармана куртки. Шелуху сплёвывал себе прямо под ноги.