Я махнула рукой.

Ну и наплевать на нее два раза, если так.

– Тебя так драконы не пугают, как Майю?

– Нет. Они большие, но ведь разумные же? А если с мозгами, значит, с ними и договориться можно.

Я с интересом взглянула на Алефи.

– И что такого? – Девушка правильно поняла мой взгляд. – Кордова, у тебя семья старая, а мы… вот типа тех же Лиезов, только победнее. Тут поневоле и думать научишься, и не так извернешься. С кем хочешь договоришься, не то что с драконом!

– Тогда… познакомить тебя с драконами?

– НЕТ! – взвизгнула Майя. – Лефи, это ловушка! Не ходи!

А ей уже и ходить никуда не надо было. В пещеру заглядывала некрупная темно-синяя драконица.

Алефи Мартино посмотрела на нее, пошатнулась – и упала почти на нос бедолаге.

– Это Лора, будьте знакомы, – сообщила мне Виола. – Я ее позвала.

Выспаться мне сегодня не удастся. Это точно.

До рассвета мы просидели в Пещерах.

Мы с Майей разговаривали. Та согласилась промолчать, я приняла у нее слово: девушка пообещала мне поклясться на жертвеннике в храме Даннары, что будет молчать, пока оно само не вскроется. На меня ей было плевать, это понятно. Но количество неприятностей, которые могут устроить ее семье разъяренные родители аж девяти девушек, она оценила.

Лучше помолчать, целее будешь.

Да и Алефи она зла не желала.

– Мы с ней теперь не будем дружить, да?

– Почему?

– У нее же дракон! А у меня нет!

Я пожала плечами:

– Это во многом от вас зависит. И Алефи может не сталкивать тебя с драконом, и ты можешь просто принять наличие Лоры… изменить уже ничего не получится, но ты же с человеком дружишь! Вот если бы Алефи замуж за принца вышла? Ты бы с ней дружила?

– Да.

– Вот и тут так же.

Майя только рукой махнула:

– Ладно… Свинья ты, Каэтана.

Об этом я и сама догадывалась. Но не сознаваться же?

– От меня мало что зависело. Нам еще и хуже пришлось, некому было рассказать-показать, поддержать, научить. Вам всяко проще будет. То есть Алефи.

Фырканье Майи было исполнено оскорбленного достоинства. Кажется, не верила она в легкость и приятность. И правильно. Я – тоже не верю.

Выбор дракона – дело ответственное. И подготовка к нему обычно пару дней занимает.

В этот раз все проходило камерно, даже как-то спокойно.

Да, Арена. Да, юноши, которые сейчас присутствуют в академии.

Да, драконы.

Но никакой особой торжественности нет, просто – выбор. То один дракон опускается к земле, словно пытается разглядеть что-то очень важное, то второй. Вниз – и вверх, и снова вниз…

Иногда вместе с человеком, иногда без него.

Матиас Лиез тоже стоит на арене. Но к нему ни один дракон не спускается. Странно?

Или нет?

Матиас людей-то не слышит, пока его по голове не стукнут, где ему услышать дракона? Ему все заменяет личный эгоизм. И Соуза рядом с ним. И Бареси… вроде бы и вместе они стоят, но как-то и врозь. Понятное дело, не друзья, а лев и шакалы.[80]

А вот Эстебана Гила уже на арене нет. Как ни странно.

Одним из первых выбрали. И дракон ему под стать, такой зеленый, здоровущий… как еще не надорвался? Такую тушу тягать?

Хотя я подозреваю, что драконы сильнее, чем нам показывают. Вот смогли же Виола и Сварт сокровища дотащить? И еще как смогли!

Просто драконы еще и умные. Понимают – дай слабину, так люди тебя и в телегу запрягут, не то что грузы возить будут. Люди, они такие. Лучше драконы побудут слабыми и хрупкими, так самим драконам спокойнее.

Постепенно драконья круговерть утихала.

На арене осталось всего шесть человек, и трое из них – Матиас, Арчибальдо и Джусто – стояли уже ближе друг к другу. Матиас вскинул голову и отправился прочь с арены.

Джусто и Арчибальдо поплелись за ним, как побитые.

Рядом сверкнула глазами Флоренсия.

– Вот! У меня есть Миста, а этим гадом все драконы побрезговали.

– И неудивительно. – Я пожала плечами.

Кому ж из драконов такое охота? А еще… сволочь бывает умной. Но эмпатом, тонко чувствующим, сочувствующим и сопереживающим, сволочь не будет в принципе.

Почему?

А потому, что никак не получится. Если ты ощущаешь чужую боль, ты не станешь ее умножать. Так что одно из двух: либо ты сволочь, либо эмпат.

Эта компания для себя выбрала. Сволочи они, сволочи, и никак иначе.

Флоренсия молча торжествовала победу. Потом задумалась.

– Каэ, а как ты думаешь, если Арчи узнает, что я драконарий? Придет обратно отыгрывать?

– Вполне возможно. А ты его примешь?

– Никогда! Я не полная идиотка!

– Может и прийти, – не стала я разочаровывать подругу. – Уж сожалеть-то наверняка будет.

Мариса поддержала, потом Олинда подключилась к разговору…

А ночью опять запел сигнал тревоги.

Одевалась я на ходу и быстро, а потому платье было надето наизнанку. Ну и наплевать мне на это было, когда я неслась вниз.

А перед академией опять опускались драконы. И было их так много… или так мало?

Я насчитала три десятка.

Всего три десятка…

Неужели – опять?!

Ударило острой тревогой под сердце, отпустило, опять ударило… Хавьер наверняка полетит туда, разбираться. Ну так что же? Все правильно, это – его дело. И становиться между мужчиной и его выбором неправильно. Вот перекрестить украдкой можно – перед отъездом, потому что в бою атеистов нет. А в этом-то мире…

Знаю я про местных богов, но я уж как с детства привыкла, так и поступлю. И в храм схожу, и помолюсь… может, услышат? А если услышат, то и помогут?

С тремя богами я уже лично знакома, авось хоть кто и отзовется?

Мысли шли отдельно, а руки делали.

Помогали спешиться очередному драконарию, поддерживали, избавляли от куртки… Эти были в чуть лучшем состоянии, хотя бы без обморожений. Но раны, ожоги…

Да, снова больница.

Рядом так же помогали девочки. Уже и не только мои, уже все три курса.

Мы установили дежурство в больнице… ладно! Эс Чавез его установил, а я попросила подруг пустить слух, что это – ШАНС!

Да какой!

Ты, вся такая самоотверженная, ухаживаешь за драконарием, смотришь влюбленным взглядом, вытираешь пот со лба… неужели не женится потом? Не оценит?

Ну… там же и другие будут! Выберешь того, кто оценит!

Когда девчонки разберутся, что больному не до любви, ему надо поменять белье, вынести судно, почитать вслух, чтобы отвлекся от боли… поздно будет. Но авось у кого и сладится? Больные выздоравливают, а помощь запоминается.

И лекарям польза.

Я и сама помогала, не особенно разбирая, что делать. А то я в своем мире судно не вытаскивала и полы не мыла! Чего тут-то стесняться?

Работа как работа, надо так надо.

Параллельно я расспрашивала ребят, что случилось. Но ничего нового не услышала.

То же самое.

В какой-то момент, ночью, полезли химеры, начали жрать и давить… Почему в этот раз уцелело больше людей и драконов?

Потому что после взбучки, полученной от командования, они все же оставляли часовых, и патрулировали, и старались быть внимательнее… помогло плохо. То ли часовой проспал, то ли еще что с ним случилось? Часовые… на драконах… двое здесь, одного нету.

Конечно, ребята боролись с химерами, как могли. Но силы были неравны. Химер они уделали, но своих потеряли почти два десятка, а пострадали вообще все. Химер было много, они были крупные, отожравшиеся и перли напролом. Так что…

Не повезло.

Когда мы приволокли раненых драконариев, раэн Вафиос едва за голову не схватился.

– Куда ж мне их! Ох ты ж…

– Я попрошу у эса Чавеза, пусть открывает гостиницу? – предложила я. – Где санторинцы жили…

Лекарь только вздохнул:

– Забегаемся.

Я огляделась.

– Тогда кого полегче разместить в столовой. Там кровати поставим, бегать далеко не придется, а есть – не переломимся, и стоя поедим.