– Все в порядке. – Я погладила подругу по волосам, успокаивая. – Ты же понимаешь, мной любой дракон отравится.

– А дракон об этом знает?

– Они же разумные, кто мне мешает ему об этом сообщить?

– Н-никто…

– А кто мне мешает сообщить о случившемся преподавателям и лично ректору? – поинтересовался Эдгардо.

Я посмотрела на него с удивлением. Наивный ребенок вздумал шантажировать – меня?!

– Здравый смысл?

– Не понял? – смутился третьекурсник.

– Что тут непонятного? – пожала я плечами. – Как вы собираетесь доказывать связь между мной и Виолой?

Эдгардо посмотрел на меня со священным ужасом.

– А… а… она же есть!

– И что? Если вы не в курсе, эс Молина, драконицы могут запретить драконам открывать пасть. То есть вы будете кричать, орать и биться головой об стену, а ваши слова никто не подтвердит. Включая и вашего собственного дракона.

– Эстарг меня никогда так не предаст!

– Спросите у него, эс.

Эдгардо посмотрел на меня злыми глазами. Шантаж явно срывался.

– Вы… Ты…

– Я, – согласилась я. – И Мариса. И драконицы. У них другая структура общества, потому что именно драконицы откладывают яйца и приглядывают за их развитием. Драконы на это просто не способны. Поэтому драконицы важнее.

– И эссы… ох, ужас!

– Ничего ужасного во мне нет. – Я похлопала Эдгардо по руке. – Эс Молина, давайте просто решим, что всего этого не было. Вы водили девушек поглядеть на драконов, вот и все. И живите как ни в чем не бывало.

Эдгардо вздохнул. Кажется, он принимал для себя какое-то неудобное решение. Неприятное, гадкое…

– Эсса Каэтана, я не смогу так поступить. Но если я выдам вас, Эстарг от меня откажется.

– Он вам так сказал?

– Да.

Я промолчала. Вот уж чего я не собиралась делать, так это отказываться от своих слов.

Шантаж? И что дальше? Я не ангел! Что я должна сделать – прийти и сознаться во всем ректору? После чего меня попросту отравят, чтобы не создавать неприятных прецедентов? Запросто!

Не стоит забывать, завещание Виктора Третьего наверняка все еще действует. А лезть в авантюры, ничего не зная о своем новом статусе, о своих новых возможностях – самоубийство.

Виола…

Да, Виола меня выбрала. Но она не щит и не меч, она тоже нуждается в моей защите и помощи. И еще…

Драконы привязаны к этим скалам. Не будет термальных источников – не будет детей. А Виола пока еще и одного яйца не отложила. У драконов это не так легко и просто, это вам не страусы и не курицы.

Даже не крокодилы, хотя сходство есть.

Пока мне необходимо время. Время, чтобы во всем разобраться, время, чтобы встать на ноги, время…

И не стоит забывать о своем долге перед Даннарой. Ей я тоже обещала. Так что прости, Эдик. Понадобится – и я кого угодно шантажировать буду. Не во имя высшей цели или прочих глупостей, а просто потому, что мне есть о ком заботиться. И мои девочки тоже в этом списке. Я взялась их учить, я несу за них ответственность. А угрызения совести?

Как писали в интернете, выбей совести зубы, пусть не грызет, а целует.

– Поэтому, – Эдгардо не дождался от меня реакции и решил пойти дальше, – я промолчу. Но вы мне тоже должны дать обещание: никому и никогда не говорить о моем участии в этом деле.

– Хорошо, – легко согласилась я. – Даю слово.

Эдгардо недоверчиво покосился, но я была вполне серьезна. Если все откроется, я буду молчать до конца. Так хотя бы его не убьют. А Эстарга мне тоже жалко.

– Минутку. – Мариса оправилась от своих эмоций. – Эдгардо Молина, слово вы получили. Но взамен научите Каэ проходить к ее драконице незамеченной.

– Что?!

Я промолчала. Не подумала я об этом, а зря.

– То самое. Наверняка за столько лет драконарии накопили какие-то знания, сведения, карты… что там может быть еще? Каэ, я правильно понимаю, ты так и будешь ходить к своей драконице?

– Буду.

– Значит, тебе нужно делать это безопасно. Максимально безопасно.

И с этом было сложно спорить.

– Да, но…

– Эс Молина?

Выдоху Эдгардо мог бы позавидовать синий кит.

– Я… хорошо.

– Эс Молина… – Я для разнообразия похлопала его пониже спины, отчего несчастный подскочил на полметра и едва не полетел носом вперед. Пришлось ловить и останавливать. – Я буду молчать. Слово даю. Вот просто – молчать и молчать, обо всем.

Не поверил.

– Каэтана, рассказывай!

Девочки атаковали, как стая шершней. Я даже в сторону отпрыгнула.

– Всем тихо! Сейчас все расскажу, только поесть дайте! Хоть что!

Олинда кивнула в направлении столика.

– Мы тебе в столовой взяли покушать. Тушеное мясо, каша и там пара плюшек.

В мясо я вгрызлась так, словно не ела неделю. Хотя сутки я и не ела. А сил ритуал, видимо, забрал много. Я жутко мерзла, меня трясло – первые симптомы пошли. Потом можно еще и заболеть…

– Ам, чавк…

– Каэ, вот кофе.

Горячий кофе сварила Фати. С пряностями, как я люблю. Я осушила чашку – и выдохнула.

– Что я хотела посмотреть на драконов, все знают?

– Да. Мариса рассказала.

– Посмотрела. На свою голову. Теперь у меня есть драконица, ее зовут Виола. Или я у нее есть. Она беленькая, крупная, очень симпатичная. И она меня сама выбрала.

Я честно рассказала, как попробовала кровь дракона, как мы разговаривали с Виолой, рассказала о ее словах.

– Получается, любая из нас способна? То есть любая может пройти Выбор? – Севилла выглядела задумчивой.

– Более того, Виола сказала, что знает драконицу, которой могла бы подойти Мариса.

– С ума сойти!

Олинда выразилась резче, но смысл был примерно такой. И поглядела на Марису вопросительно. Та не стала изображать невинность.

– Я не знаю, нужно ли мне это.

– Это же ДРАКОН! – удивилась Фати.

– А потом что? Вот выберет меня драконица. А папаша изволил выдать меня замуж за Феррера. И как дальше? – печально откликнулась Мариса.

Девочки замолчали.

В их картине мира была не предусмотрена самостоятельная жизнь. Просто по законам, принятым при Викторе Третьем, за них отвечали, их полностью содержали… сами они не то что на колбасу себе заработать – они где ее купить не знают. И как с этим быть?

Дракон?

А что потом?

Как жить, когда такое откроется? А точно откроется, это не хомячок в клетке, это зверюшка размером до пятидесяти метров, она летает, плюется огнем и обладает своеобразным характером.

Людей драконы не едят. Но во-первых, могут сделать исключение. А во-вторых… даже если и не съест, а понадкусывает, человеку легче уже не будет. Никогда.

Олинда побарабанила пальцами по крышке стола.

– И все же… получается, мы страхом закрывали себе дорогу.

Я развела руками.

– Как-то так.

– Вот что, Каэтана. Я пока не знаю, хочу я дракона или нет. Но ты одна из нас, как мне кажется, можешь жить самостоятельно.

Я пожала плечами.

– Тебя это ведь не пугает?

– Абсолютно.

Намного больше меня нервировала предстоящая встреча с отцом и воспитательницей. Как бы убегать не пришлось…

Убивать?

Этот вариант мной тоже рассматривался. Но тогда кто получит опеку над Каэтаной? Память подсказывала, что близких родственников у меня нет, но есть ведь и дальние? Какие-то водно-киселевые, которых ты можешь сто лет не увидеть, а они есть.

Или Корона.

Уж последнее мне и даром не надо, и рядом не надо.

Но как выйти из ситуации?

И как помочь подругам… подруге, если ты сама подвешена на ниточках, словно марионетка?

Не знаю. Но обязательно придумаю.

– Каэтана, скажи, а ты можешь нас потренировать и в этом?

– В чем? – Я даже глазами захлопала.

– В самостоятельной жизни. Нам бы поучиться жить без чужой помощи.

– Кофе вы варить уже научились, – ехидно заметила я. – А в остальном… девочки, самостоятельно жить может каждая из нас. Можно найти мужчину, который будет нести за вас формальную ответственность, к примеру, какого-то алкаша, и платить ему малую денежку каждый месяц; можно найти себе жилье, можно поменять имя и даже представляться всем эссой с другого континента. Можно и переехать хоть куда. Проблема только одна.