Делается дешево, продается тоже дешево, первыми новинку раскушали в домах среднего достатка, а потом уж она пошла и вверх – и вниз. Понятно, нищим такое не по карману, и то – раму купить могут. Были и подделки из дерева, но тут уж Лутаро махнул рукой. Явно самоделки, не гильдия, а если у человека нет денег, так и потом не будет на покупку. С него и не получишь ничего.

И – не удержался.

Подслушал беседу двух кумушек у рыбного прилавка. Одна как раз была с такой сумкой и весьма снисходительно поглядывала на заклятую подругу, которая тащила за собой хоть и небольшую, но тачку. И хвасталась что есть сил.

Сумку в подарок ей купил зять.

И такой-то он хороший, и такой замечательный… раньше она с тачкой ходила, но та и тяжеловата уж, и неудобна, даже самая маленькая, и каждая сволочь норовит из нее что-то стянуть… или нанимать кого приходится.

Нет, это неудобно.

А вот с сумкой этой ну так уж хорошо! Так она в руку ложится, и толкать перед собой ее можно, и за собой тянуть, и саму сумку застегнула – никто ничего не вытащит! И видеть не видит, что у тебя… это, конечно, недостаток. Но незначительный.

Сама-то раэша тоже не без греха, мало ли что и какое она купит.

Замечательная сумка!

И стоит не так чтобы дорого, и кожаную сумку можно поменять, а рама останется, и из сарая она мешок свеклы… раньше-то все на себе, а тут можно на раме. И по двору тоже…

Ох, дай Даннара здоровья тому, кто это придумал! Полезное дело сделал, позаботился о людях.

Подруга слушала, скрипела зубами и зеленела, аки подзаборный лопух. Явно в лавке скоро будет еще одна покупательница. Если оно в народ пошло, да если такое отношение…

Это в одной столице!

А в других городах?

В других странах?

Десять тысяч золотом в год? Ха, наивная девочка! Раэн Лутаро не сомневался, они в месяц эту планку перепрыгнут! Но, к его чести, не помышлял об обмане.

Лучше одна монета, и без риска, и с долгосрочной перспективой, чем пять – с проблемами. А перспективы открываются блестящие…

Дайте время! А уж он вывернется из шкуры!

Гильдия была следующим пунктом назначения.

Но в этот раз раэн Киринер не корчил рожи при виде Лутаро. Наоборот!

Расплылся в такой улыбке, что, ей-ей, сейчас масло с лица закапает! Счастья-то сколько! Аж смотреть страшно!

– Раэн Киринер?

– Раэн Мора! Рад вас видеть, очень, ОЧЕНЬ рад!

– Судя по вашему виду, дела наши идут неплохо?

– Неплохо? – аж поразился такому святотатству раэн Бонифацио. – Да дела наши идут великолепно! Делать рамы не успеваем! В гильдии кожевников люди счастливы – все запасы извели, кожи думают где закупать. Ткачи было мешки предложили… но это мы еще подумаем! Показать вам документы по продажам и прибылям?

– Я недавно с дороги, – не стал врать Лутаро. – Если с собой возьму и дома посмотрю.

– Вы опять у Эрнандеса остановились, раэн?

– Друзья. – Лутаро развел руками.

– Если что – приглашаю вас к себе, раэн. Буду счастлив принять вас в своем доме.

«Это сколько ж мы заработали?» – задумался Лутаро. Но вместо выяснений выложил на стол бумаги.

– Раэн, я тут решил сразу показать вам еще одно изобретение. Правда, не знаю, что там у меня с деньгами, хватит ли на его финансирование…

Удочка была заброшена, и рыбка клюнула почти мгновенно. Раэн Бонифацио заулыбался еще теплее, аж температура в комнате подскочила.

– Если оно такое же, как предыдущее, это неважно! Я и сам с удовольствием войду в долю…

Лутаро кивнул.

Этот вопрос они с Каэтаной обсудили. И решили предложить главе гильдии те же десять процентов. Пять ему – пять на счет гильдии. За продвижение, вложение денег, личную заинтересованность…

Лутаро опасался реакции девушки, но услышал только одну фразу: «Чтобы что-то получить, надо что-то вложить». И выдохнул с облегчением.

Сколько эсов никогда не будут вести дела с раэнами? Просто из-за глупой спеси?

Много. Очень много.

Сколько людей потеряли все, потому что хотели получить много и сразу? Не понимая, что так не бывает. И лучше сто раз по рие, чем один золотой – и все.

У Каэтаны Кордовы таких замашек попросту нет. Она отлично понимает, что любая вещь сначала нуждается в продвижении, в раскрутке, во вложении денег. И люди, которые будут помогать, хотят получить свой процент. Пусть небольшой, но постоянный.

И она не возражает.

На магнитную застежку раэн Бонифацио смотрел с сомнением. Но потом подумал и пообещал сделать. На пробу.

Это недорого в принципе…

Применение?

Одежда, сумки, мебель, ювелирка… Раэн Бонифацио сообразил не сразу, но потом понял, что и тут будет самое главное – массовость. Дешевле производство, большая востребованность…

– Говорите, есть возможность вложиться деньгами?

– Да, раэн Бонифацио.

Если в Гильдию Лутаро пришел лучшим другом раэна Бонифацио, то уходил, считай, почти что братом.

Доля во втором изобретении досталась раэну Теодоро, который повертел в руках рисунок сумочки, подумал, но… как мудрый человек, показал ее своей супруге.

Супруга сказала одно слово: «хочу».

Раэн вздохнул – и вложился деньгами. А то себе дороже получится… вставать между женщиной и обновкой? Нельзя такое делать, если хочешь жить долго и сча́стливо, никак нельзя.

И еще две идеи пошли в народ.

Раэн Лутаро подумал, но решил пока не торопиться. Хотя бы до следующего года, потом можно будет и о чем-то новом подумать. Это процесс не слишком быстрый, и не все нововведения общество готово принять…

Спешить тут не стоит. Это не ловля блох.

Каэтана полностью с ним согласилась и пообещала ждать. Время пока еще есть, а там и деньги будут… постепенно, потихоньку, полегоньку…

Она справится.

Обязательно справится.

И если захочет начать новую жизнь, то не уйдет в нее с голым задом.

Олинда застыла в упражнении.

Тело опирается на локти и на носки ступней, вытянуто в струночку, спина ровная, попу не выпячивать, голову не опускать, а так хочется! Опустить, и опуститься, и расслабиться – нельзя.

– Пятнадцать… двадцать шесть… сорок два…

Каэтана считала нарочито медленно.

Вредина.

Но обвинять ее серьезно Олинда не могла. Каэтана и сама работала не меньше, и еще находила время присмотреть за ними… можно подумать, у нее глаза вокруг головы!

– Фати, попу вниз! Лин, не сачковать!

Олинда скрипнула зубами, но коленки от земли оторвала. Каэ, зараза!

Но даже ругаться всерьез не выходило. После первых занятий девушка скулила, рыдала и мечтала убить Каэтану. А потом втянулась, и ей… понравилось?

Да, именно так.

Зарядка стала даваться намного легче, исчезла противная одышка, появилась легкость в походке. О чем-то серьезном пока говорить было рано, но Олинда поняла, что двигается быстрее, чем раньше. И этого пока было достаточно.

Олинда знала, что надо работать, если хочешь что-то получить. Хочешь быть стройной? Носи корсет. Хочешь петь и играть? Бери уроки музыки.

Хочешь хорошего мужа? Охоться…

Хочешь не быть беззащитной? Тоже надо учиться. И Олинда видела – Каэтана тоже выкладывается. Вместе с ними, а иногда и больше, чем они. Так что обиды не было. Все справедливо.

Занятие закончилось, и Каэ, как обычно, полезла в море. Олинда поежилась.

Ну да, тут тепло, но… купаться?

Вот так?

Не в ванной?

Не умела она плавать, не умела. А вот поди ж ты, глядя, как Каэтана ныряет рыбкой, вдруг испытала – зависть? Она тут вся потная, и вообще это несправедливо! Почему Каэ может, а она…

Олинда попробовала кончиками пальцев воду.

– Не бойся. – Каэ заметила ее попытки. – Водичка теплая. И дно тут хорошее. Можно хотя бы ополоснуться.

Олинда задумалась.

– А если захочешь, я вас потом и плавать научу. Это полезно. Спина болеть не будет.

Олинда вспомнила эссу Мираль, которая жутко мучилась от боли в спине. Да и… Многие страдали, она знала.