— Почему ты завел об этом речь? — Альба вновь покосилась на цветок. — Это создание жизни, а не смерти. Я не чувствую ничего… Такого. Он просто красивый.

— Кобры, говорят, тоже красивые… — удивительно серьезно отозвался Свен. — Вангус Ванитас — невероятная редкость, не думал, что они вообще еще где-то сохранились, а этот даже цветет.

Альба, по-прежнему сбитая с толку, прикоснулась разумом к табличке около цветка. Места произрастания, размножение, — очень медленное, — жизненный цикл…

— Он, конечно, редкий, но я все еще не понимаю, как это касается некромантии.

Свен улыбнулся.

— На счастье местных, сюда не ходят Прирожденные, иначе обман бы быстро раскрылся.

— Обман?

— Ну да. Я не думаю, что сталийцы такие дураки — держать тут эту штуку и не догадываться, что это такое. Так что, думаю, описание специально изменили. Видишь, какая вокруг цветка защита?

Альба кивнула. Большой и красивый цветок заинтересовал ее не только невиданной насыщенностью красок и узоров, но и широким кругом защиты. Так-то в зимнем саду таких кругов было много — и вокруг ровных рядов похожих на красные фиалки цветов откуда-то из Загорья, и рядом с несколькими десятками черно-красных ландышей, и вокруг горшков с местным видом орхидей, невероятно пахнущими и, если верить описанию, подходящим для производства феромонных духов, и вокруг каких-то невзрачных кустарников… Зеленое, белое, синее, оранжевое и много еще какое великолепие лепестков и листьев поражало взгляд своей красной, а если же изучать еще и нити защиты, то в глазах и вовсе начинало рябить.

Но около этого здорового Вангуса Ванитаса Альба осталась во многом потому, что вокруг него находились, помимо всех прочих, нанесенные ритуальными знаками плетения с полным пересечением на основе Родосской защиты. Той самой, о которой еще недавно говорили на артефакторике. Защита с основным ментальным компонентом вокруг огромного цветка смотрелась чужеродно.

— Так вот, — Свен не очень умело, но все же сотворил вокруг звуковую иллюзию, помогающую против желающих подслушать, — Вангус Ванитас, или Странники Пустоты — это… В общем, они, как и ты — не отсюда. И защита тут такая стоит потому, что эту красоту ну очень сложно извести, а без кого-то из Прирожденных и вовсе нереально. Появляется Вангус там, где некогда жили дредку, уж не знаю почему, и любит Перерождать тех, кто окажется слишком слаб, чтобы сопротивляться его зову.

Альба уставилась на цветок. Красивый ведь цветок, куда красивее всех остальных…

— Видишь — даже тебя цепляет, — усмехнулся Свен, — я эту дрянь сразу узнал. Не удивлюсь, если весь тут сад из-за нее. Прятать легче на виду, плюс если что не так пойдет — то купол все отсечет, можно будет температуру подкрутить и затормозить эту гадость…

Пришедшая посмотрела на цветок, на Свена, и задала пришедший на ум вопрос:

— А ты откуда знаешь-то?

— Если кто-то попадется такой дряни, которая к тому же любит расти на рудномагических жилах, и, соответственно, притягивать любителей всякого-разного, то тело и всю силу заберет цветок, а из Слепка души получится верет, — раскрыл карты Свен. — Жутко мерзкое призрачное создание, обладающее к тому же немалыми ментальными способностями. Его реально упокоить. Но Ванитас — та еще головная боль, и если за ним не следить, то быстро начинает тянуться своими отростками ко всем, до кого достает, подманивает — и за пару часов из человека верета делает, и еще, и еще… А если сожрет мага — то получившееся создание будет еще и почти разумным, что совсем погано. В Алисии была пара таких. Наши рода замучались разбираться с ними и с желающими вытянуть из этой дряни энергию, которую она в себя за жизнь впитывает, и извели под корень, потеряв в процессе немало толковых некромантов. Об этом у нас в семье свои истории есть, если хочешь, то дедушка как-нибудь расскажет.

Альба сдержанно улыбнулась. «Дедушкой» был какой-то очень давний предок Свена, точнее его Слепок, отпечаток личности и всех имевшихся знаний. И Пришедшей общаться с таким вот существом не то чтобы очень нравилось, особенно потому что Огонь, еще мирившийся со Свеном, рядом с его «родственником» горел ярче и обжигал внутренности.

— Но сейчас в нем нет некромантии? — поинтересовалась Альба, разглядывая цветок. — Я ничего не вижу и не чувствую.

— Появится, как переваривать кого-то начнет, — легко ответил Свен. — А пока это просто красивый цветок… Хочешь, я тебе куплю таких же, только маленьких и безобидных? На входе есть цветочная лавка. Туда правда Хамл вроде забежал, и…

— Что же ты раньше не сказал⁈ Идем! — Альба почти бегом напаривалась на выход из Сада.

Что мог натворить висл, очень любивший грызть оранжерейные цветы магистра Фойет, Пришедшая хорошо представляла и надеялась, что обойдется откупными, а не скандалом.

Хамл обнаружился растянувшимся прямо на выложенных в ряд свежесорванных тюльпанах. Тюльпаны могли похвастаться самыми разными оттенками лепестков, и, по уверению продавца, способны были стоять в воде не меньше чем пару недель, а потом пустить корни в подходящем грунте. Алхимически усовершенствованные растения… За цену, равную половине всех сбережений Альбы. И всю эту цену предстояло заплатить — Хамл не просто вдоволь полежал на цветочном ковре, но еще и попробовал на зуб, кажется, буквально каждый цветок…

«Ты — вредитель!» — не удержалась Альба и щелкнула наглую морду по уху.

«Почему? Этот человек не был против, не гнал…»

«Знал, что я заплачу!»

«Могла бы и предупредить… Мне в саду не нравится, много неприятной магии, а тут мягко, хорошо…»

«Мягко ему и хорошо… Ты оставил меня почти без денег!»

«Деньги — странное человеческое изобретение» — промурчал Хамл.

Пришедшая в целом была с ним согласна, но, увы, не всем быть разумными котами.

Впрочем, несмотря на все ее протесты, половину суммы выплатил Свен. Альба, справедливо считавшая, что ее компаньон — ее проблемы, краснела, чувствуя себя крайне глупо. Рыжий хотел внести все, но такого количества денег с собой не взял, а платежные амулеты тут не принимали. Альбе было дико неудобно, но ментальный спор ни к чему не привел.

— Да ладно тебе, — добродушно улыбнулся Свен. — Зато сколько цветов разом! Давай раздадим лишние красивым соотечественницам и пойдем погуляем. Зайдем в кофейню и все прочее. Я угощаю! — и, игнорируя не слишком-то активные возражения Альбы, рыжий повлек ее за пределы погодного купола.

Столица Сталии была, на взгляд Пришедшей, милым городом из тех, где старую часть со средневековыми строениями не застроили чем-то иным. Если в Изборе правила бал архитектура, похожая на стили барокко и рококо с родины Альбы, то в Инте любили готику. Неважно новые или старые были дома, но их очертания, контрфорсы, оводы крыш и украшения стен напоминали Пришедшей собор Парижской Богоматери, который она, правда, видела только на картинках… Но все же — тут даже горгульи на водостоках были! Не настоящие, вроде тех, что помогали каргам в Изборе, а каменные.

Этот город, занесенный снегом, казался ожившей историей. Кусочком неспешного прошлого, в котором, тем не менее, жили вполне настоящие люди и продавали вполне настоящий кофе с шоколадными десертами. Рядом с Зимним Садом располагался целый квартал коротких улочек и узких переходов, который заполонили магазинчики цветов, сувениров, сладостей и таверны с кофейнями. Все для посетителей Сада, готовых после знакомства с экзотическими растениями отправиться на дальнейшую прогулку по городу.

— Красиво здесь, — призналась Альба, когда они со Свеном допивали заказанные напитки.

В Сталии готовили и капучино, и грог, и пунш, и еще много всего вкусного.

— Ага, — подтвердил рыжий. — Город строили на средства Магистрата, когда еще никакого Кантона не было, а было только несколько десятков магов, решивших освоить новую землю. Тут в центре должен еще незамерзающий фонтан должен быть… Но, вообще-то, тут не было бы так красиво без тебя.

Альба не сдержала улыбки и потянулась за поцелуем.