— С чего это ты так решил? И на «ты», я не из дворян.

Винс пожал плечами. Еще раз поправил очки.

— Я не умею читать мысли, но умею наблюдать за людьми. И весьма надеюсь, что ваш статус в группе заслужен и все узнанное не пойдет дальше вашего собственного разума. У вас весьма большие способности. Очень большие. Вы ведь на самом деле не со второго курса, так? О, можете не отвечать, я понимаю, что вы все равно не сможете подтвердить это вслух. Разумеется, такой проект не остался бы без наблюдателя. Разумеется. Потому хочу предложить вам свои услуги. Я многое знаю, многое вижу и готов помочь короне без всякой оплаты.

Альба с трудом подавила искушение тут же «сдать» параноидального однокурсника Теору. Сдаст — но потом. А сейчас остается только подыграть.

Да и любопытно, на самом деле. И немного лестно.

— И что меня выдало?

Винс кивнул на Хамла.

— Вислы крайне редки. Я понимаю, что вам для связи он необходим, и большинство видит в нем просто кота без шерсти, но я немало читал о них и знаю, что это за существо. И когда архимаг использовала его возможности ради Посвящения, все стало на свои места. Ну и когда вы помогли мне удрать из библиотеки. Да, я понял, кто это был. Никто не мог… Не хотел этого делать раньше. Я готов помогать вам всеми силами, потому что искренне хочу процветания короне и успехов проекту. Ментальная магия невероятно интересна, и она не должна быть запрещена.

Вот и что с ним сделаешь? Хотя идеи у Альбы были.

— Эм. Да, хорошо. На самом деле особой помощи не нужно, просто если увидишь что-то странное, то просто расскажи об этом.

Глаза у Винса загорелись.

— Что именно вас интересует? Я умею наблюдать и умею читать то, что люди хотят скрыть. Иногда. Ваш куратор назвал это «хаотично усиливающимися способностями прирожденного мага разума». Увы, я не все и не всегда вижу, но охотно поделюсь с вами выводами. Кстати, хороший план — представится Пришедшей. Простой и элегантный. Так вот: я точно знаю, что Беатрикс беспокоится из-за какого-то события в прошлом и незаконной сделки своего дяди. Натан де Дессен проклял чьего-то фамильяра — хищную птицу. Де Стен через на Перелом должен обручиться с некой ван Миррей, но этого не хочет. Ван Коттер опасается того, что на деле может иметь другую фамилию и другую кровь, и хочет выяснить, так ли это, здесь. Фия Кри видит того, кого не существует. Впрочем, о последнем, думаю, вы и так в курсе. Уверен, что-то из этого будет для вас полезным. Прошу прощения, мне надо идти. Не думаю, что людям стоит видеть нас вместе. Я дам вам знать, как найду что-то еще интересное.

И Винс удалился прочь со скоростью неплохого спринтера.

Альба потерла виски. Все становилось страньше и страньше.

И ведь не расскажешь же никому…

Хороший план, да. Еще немного и Альба сама начнет сомневаться в себе и своем прошлом. Хотя на деле интуиция подсказывала, что все дело было в восприятии мира этим Винсом. Небось всегда считал что видит истину, и просто не сумел принять правду тут. Создал себе свой мир, где все логично и правильно…

Ладно. Вопрос в том, насколько правдива остальная его «информация».

Усталость, порожденная четырьмя парами и Посвящением, улетучилась после двух чашек кофе. Свена в столовой уже не было, и в целом — и к лучшему. Альба не была уверенна, что прямо сейчас готова делиться своими выводами и мыслями.

А подумать было о чем. И если она хочет поговорить с Теором о дубе, то надо как-то и остальные мысли в порядок привести. Выглядел сегодня менталист так, словно спал еще меньше, чем раньше.

Нужно прийти к нему если не с ответом, то хотя бы с идеями, а для этого нужно систематизировать то, что она уже знает.

Хотя бы потому что она, сама того не желая, немало узнала о своих одногруппниках. Но не продвинулась к пониманию того кто тот самый «самозванец».

У себя в комнате Альба достала пергамент. Записывать мысли ей казалось простым и ясным решением. На завтра не осталось невыполненных заданий, и можно было отвлечься на происходящее среди менталистов.

Итак, кто-то обратил мага в ястреба и попросил доставить послание. Причем обращение это было добровольным. По дороге на ястреба нападают и послание в итоге падает в дом, где живет дарум. Ястреба ловят и доставляют в цирк, где его и встречает Альба. Потом ястреб сбегает — и, судя по всему, его проклинает Натан. Ястреб летит к ней, как-то узнав, и просит поторопиться с наследием и чашей. Пока все понятно.

В сообщении, данному ястребу изначально, речь шла о дубе. И Альба находит у дуба артефакт со сложенными туда кем-то образами, в которых этого кого-то, наследника чаши, после уничтожения поместья подкидывают не то в приют, не то еще куда-то. Понятно? Пока еще да.

Но вот с тем, кому адресовано послание, вопросов стало только больше.

Некая гадалка говорит близнецам Марии и Стивену о том, что они-де наследники аристократического рода и… тоже посылает их к дубу. Но в воспоминаниях ребенок был один, так? Или просто Альба видела все глазами одного человека? Ладно, допустим так было, потому что к воспоминанием прикоснулся один человек, она сама, — вот и показали ей историю только одного близнеца. Но значит ли это, что Мария и Стивен, — они-то точно ведь брат и сестра, — и правда не те за кого себя выдают? Тогда почему об этом решили им сказать только сейчас, хотя они тут уже год учатся?

Если все же гадалка ошиблась и просто хотела потешить их самолюбие, ведь наверняка амбициозным, но не знатным близнецам понравилась идея быть кем-то большим, то почему она указала на дуб? Это какая-то метафора? Вроде того «спроси у ясеня»?

Альба подчеркнула имя госпожи ле Севи, или как ее там. Только как ее найти еще… Ладно, надо что-то придумать. У Свена спросить или у кого-то еще. Может быть что-то станет понятно… Но с другой стороны — сложно искать одну-единственную женщину в Изборе. Можно спросить у близнецов, конечно.

Еще какие варианты того, кому должен был отдать послание ястреб, есть? Самый очевидный адресат — Фия. Ложная память с детства, первый курс. Но, с другой стороны, наверное будь она и правда самозванцем — Теор бы знал об этом, так? Он, конечно, сказал, что первокурснице самой нужно решить, возвращать себе память или нет, но все же… Альба еще недавно была уверенна в том, что Фия — наследница чаши, но теперь со всем происходящим у нее уверенности уменьшилось.

Была еще невыносимая Беатрикс, которая боялась возмездия за какое-то преступление родственников — и чей дядя владел особняком с нежитью внутри. Нежитью, которой там вроде как быть не могло. Был Марк ван Коттер, который, если верить Винсу, сомневался в своей крови. Был Натан, устроивший со Свеном дуэль и призвавший тьму, и проклявший ястреба-посланника… Зачем?

А еще был Свен. Свен, который даже не сказал, что зимой будет праздновать свадьбу. Ну или помолвку, или что тут у них.

Альбу неприятно кольнула мысль об этом. Почему? Свен имеет право строить свою жизнь как хочет. И если он, — или его семья, — хочет так, а рыжий согласен — то пусть женится хоть на крокодиле.

Но все равно что-то внутри ворочалось. Альба привыкла как-то за год к тому, что Свен рядом. Просто привыкла — и все. И не хотела, чтобы это менялось.

Не хотела его никому отдавать.

Альба покачала головой. Отложила пергамент — и пошла в душ, смывать дурацкие мысли. Откуда это собственничество? Да, у нее немного друзей было, и да, в последнее время Амири и Жан проводили много времени друг с другом… Но это было их дело. Никто ни к кому цепью никого не привязывал.

Но все равно как-то обидно.

Много думаешь, — долетела до нее мысль висла, свернувшегося на подушке. — Отвлекает.

— Ну извините пожалуйста, — вслух отозвалась Альба. — Отвлекаю ваше высочество. А когда мне прикажешь этим заниматься? В перерывах между бытовой магией и подготовкой к контрольной по праву?

У всякой норы есть иной выход.

— Ты закончил философские курсы или переобщался с архимагом? — нахмурилась Альба.