— Ну что? Помочь вам на солнышко Алену вытащить, или сами справитесь?

— Да уж сами, — чуть не хором ответили богатыри и, перевернув стоячую льдину в горизонтальное положение, подхватили ее и понесли наружу.

Увидев, как стремительно приближается к ее лицу каменный пол, Алена мысленно взвизгнула, и Горыныч тут же передал богатырям.

— Поаккуратнее. Девица волнуется. Ведь лед штука хрупкая, а она, пока заморожена, сама состоит из такого же льда. Разобьете, так обратно не склеите.

— Да ты не волнуйся, Аленушка. Мы же нежно, как пушиночку, — улыбнулся ей Добрыня.

Богатыри перенесли глыбу и поставили ее на площадке, обратя Алену лицом к расстилающейся у подножья гор долине.

— Ну вот, — Илья Муромец упер руки в боки. — А то в пещере она бы вовек не оттаяла. Там же холод такой, что просто мурашки по коже. А на солнышке за пару дней весь лед сойдет.

И правда, Алена увидела, что у нее из-под ног уже побежала тонкая струйка воды: ледяная глыба, соприкоснувшись с нагретым за день камнем площадки начала таять. И тут до Алены дошел весь смысл сказанного.

«Как два дня?! — завизжала она мысленно. — Мало мне, что я неизвестно сколько торчала в этой пещере, так еще и два дня теперь на солнце оттаивать?!»

Змей пожал крылами и передал богатырям:

— Не желает Алена ждать два дня. Кстати, как давно ее похитил Кощей?

— Да неделю назад. Прямо с Алешиной свадьбы, — ответил Добрыня.

«Неделю? — ужаснулась Алена. — Я что же, целую неделю уже в этой пещере торчала?!»

— Давайте, что ли костерок разведем, — предложил Илья. — Глядишь, и Алена быстрее оттает. Можно еще добыть какой-нито инструмент. Если сверху толстые куски льда зубилом убрать…

Представив, как ее отковыривают зубилом, Алена пришла в ужас, и немедленно начала протестовать.

— Ну что же, — вздохнул Горыныч. — Могу, конечно, и я огоньком дыхнуть. Лед-то он точно растопит… Только вы отойдите, на всякий случай в сторонку, — и Змей, отступив на пару шагов вниз по склону, стал играть огнем у себя меж зубов, мысленно так и эдак прикидывая, куда и с какого расстояния ему для начала дыхнуть. Алена онемела от ужаса.

— Стоять! Не сметь! — раздался вдруг с неба визг, и что-то пронеслось у них над головами. — Вы чего это удумали?.. — постепенно замедляя скорость, ступа с Бабой Ягой спикировала на каменную площадку перед пещерой. — Тоже мне, специалисты по разморозке! Да после ваших стараний ее придется от ожогов месяц лечить, умники.

Яга выбралась из ступы. На этот раз она была в образе сутулой морщинистой старухи, ковыляющей на костяной ноге. Если добавить растрепанный вид и неслабых размеров метлу, на которую Яга опиралась, то вид у нее был просто страшенный. Алена даже внутренне содрогнулась в первый момент, но потом поймала глубокий, все понимающий взгляд Бабушки, и успокоилась.

«Теперь-то меня точно спасут».

— Эхе-хе… — прокряхтела Яга, обойдя льдину кругом. — Эк он тебя, милая. Видать сильно зол был… Это хорошо, ребятушки, хорошо, что вы без меня ее размораживать не стали. А вот ежели мне попробовать…

— Аленушка! Наконец-то ты нашлась, солнышко! — раздалось у девушки в голове, и она увидела стремительно приближающуюся белую птицу.

— О! Лебедь, золотце. Как ты вовремя, — заулыбалась Яга. — Подь сюды! Посмотри-ка на просвет.

Подлетевшая Лебедь, превратившись из птицы в красну девицу, немедленно подошла к льдине и стала внимательно всматриваться.

— Типичный спектр, — пожала она плечами через минуту. — Только лед из морской воды, вот зеленью и отдает.

— Типичный?! — возмущенно всплеснула руками Яга. — Да кто тебя колдовству-то учил? Солнце на закат клонится, Венера в упадке, луна растет. Морская вода должна быть с синевой при таком положении.

— Да что же это?.. — опешила Лебедь. — Выходит, Кощей заклял этот лед специально?

— Само собой, — кивнула Бабушка.

— Зачем это он его заклял? — поинтересовался Добрыня.

— Знамо дело, зачем, — сощурилась Яга. — Кабы начали вы этот лед огнем отмораживать, али железом каким отколачивать, так бы он и треснул на меленькие осколочки. Аленушку свою по кусочкам бы потом собирали.

— Да уж, — покачала головой Лебедь. — Лучше всего будет, если сам Кощей ее разморозит. Только он может сделать это абсолютно безопасно для Алены.

— Так он выходит, обманул меня, ирод! — взревел Илья. — Обещал Алену живой, невредимой вернуть, а сам…

— Как сказать, Илюшенька, — покачала головой Баба-Яга. — Сейчас-то Аленушка жива и невредима. Так что букву договора Кащей не нарушил. Как и вы с его мечом, кстати сказать.

— Ну а коли я на нее дыхну, так может ничего и не треснет? — вмешался Горыныч. — Ведь тут главное, одновременно со всех сторон нагреть, правильно я понимаю?

— Главное нагревать постепенно, — покачала головой Лебедь. — А твой жар резкий. От него железо в миг плавится, а лед так и вовсе вскипит.

«Что же мне, так и торчать в ледышке все время?! Сделайте хоть что-нибудь! Сил уже моих нет!» — мысленно взвыла Алена.

— И то верно, — закивала Яга. — Нешто мы теперь втроем не управимся? Давай-ка, Змей, дуй огнем на во-он те камешки. А ты, Лебедь, жар подводи равномерно, со всех сторон, да смотри, когда спектр на красный сменится. А я тут малость пошепчу, чтобы Аленушке изнутри начать оттаивать. Тогда, даже если во льду будет трещинка, ничего уже с Аленой не сделается, — и Бабушка пошла, прихрамывая, вокруг льдины, загибая пальцы и шепча какие-то слова.

Алена почувствовала вдруг, как болит шея, спина, как колет острыми иглами ноги и руки, словно она их отлежала. Учащенно забилось сердце. Из глаз потекли слезы. Алена захотела вздохнуть и почувствовала, что задыхается. Ведь вокруг был сплошной лед.

— Ох ты, пропасть, совсем забыла! — замахала руками Баба-Яга. — Камень бел-горюч, доставай ключи… Чебулынь трава разрывай замки… Гамаюн, птица вещая… Раз, два, три, дорожка алая. Ветер веет, по ветру пух…

Алену словно ожег изнутри какой-то огонь. Стало страшно и горячо, она даже забыла о том, что хотела дышать. И вдруг, словно что-то лопнуло, и ей удалось выхватить немного воздуха. Откуда — она и сама не поняла.

«Господи! Неужели я еще жива?»

Стало на удивление легко. Она огляделась: Горыныч все так же дышал огнем на покрасневший уже и оплавившийся местами камень, Лебедь делала пассы руками, а Яга ходила вокруг, бросая на лед маленькие щепотки сухой травы. Алене было тепло и мокро. От ее губ наружу вела небольшая, но с каждым вздохом все более расширяющаяся проталина, через которую девушка и дышала. Через каких-то пять минут подтаявший лед треснул и начал осыпаться на землю. Еще через пять минут Алена полностью освободилась, и ее, мокрую и дрожащую от налетевшего закатного ветерка, укутали в богатырский плащ и усадили у костра.

— А что это за слова ты бормотала, Бабушка, когда ходила вокруг меня? — поинтересовалась Алена.

— Да так, ерунду всякую. Мало ли что взбредет дурной бабке в голову. Суть не в словах. Слова могут быть любые. Суть в том, что ты чувствуешь и что ты делаешь. Я в тебя внутренний жар вдохнула, чтобы ты и изнутри отмерзать начала. А Лебедь с Горынычем со всех сторон равномерно твои ледяные ковы грели. Эх, кабы всегда так, всем миром, — вздохнула Яга.

Ее прервал топот копыт. Через секунду на площадку откуда-то взлетел на взмыленном коне Алеша Попович, в доспехе, с булавой в руках. Вздыбив коня, воинственно огляделся. Увидев греющуюся у костра компанию, опустил булаву. Еще раз, с надеждой оглядел окрестности, разочаровано вздохнул и спрыгнул с коня.

— Вот я так и думал! Не успел человек жениться, а его уж и в поход позвать забыли.

Он с укоризной посмотрел на супругу.

— Я понимаю, эти обалдуи, но ты-то как могла? Ни слова не сказав, в небо фьюить!.. Отбили уже Аленушку у Кощея, да? Без меня… — в его голосе клокотала нескрываемая обида. — Ну как ты, жива-здорова? — присел он возле Алены.

— Да не расстраивайся ты так, Алеша, — она потрепала его по плечу. — Никто меня не отбивал. Просто нашли меня Илья с Добрыней, а тут и Горыныч подоспел, и Яга, и Лебедь твоя… Расскажите лучше, что за договор у вас с Кощеем? Ведь он не просто так показал вам, где меня спрятал?