— Скреплено обоюдно, — проговорил в сторону свидетелей.

Югорд понимающе дёрнул уголком рта, сохраняя крайне торжественное выражение. Альпир раздул ноздри, застыв каменным изваянием. Давенай с мимолётным укором взглянул на Никкорда и по-отечески обратился именно к Вефиделии, которая текуче повернулась в мужских руках и встала лицом к хранителю:

— Отныне вы супруги. Навсегда при жизни. И по собственному желанию после смерти. Пусть ваш союз будет крепким и долголетним.

Вопреки традициям, нарушаемым этой свадебной церемонией со сбившимся счётом, Давенай подался вперёд и обхватил Вефиделию за плечи. Никкорд высвободил девушку из кольца своих рук. Хранитель притянул Вефу к себе, поцеловал в висок, прошептал: «Позволь себе быть счастливой!» — и почувствовал, как вздрогнула юная веледи.

Никкорд вновь предложил Вефиделии опереться о его руку, согнув её в локте, но развернув внутренней стороной ладони вверх. Опустившаяся сверху после краткой заминки женская ладонь попала в мягкую ловушку мужских пальцев. Он не сдавливал и не удерживал её силой, приобняв тонкие пальцы неожиданно нежно, но не оставляя сомнений в их нерушимой связанности.

Они прошествовали к выходу и вышли на стену. По неприкрытому, предумышленному стечению обстоятельств дозорные Вельда и Орда как раз медленно разминулись у Восточной башни и поприветствовали появившихся Никкорда и Вефиделию, насторожённо оставаясь наготове уловить малейший сигнал к действию.

Новоиспечённые супруги совершили полный круг, степенно обойдя замок по крепостным стенам. Двор заполнился народом, который неотступно следил за веледи и господином. Их соединённые руки припекало под сотнями взглядов обитателей Вельдома и ордовцев, однако Вефиделия чувствовала себя словно надёжно укутанной поддержкой Никкорда, ощущая его частые лёгкие поглаживания по коже. Она бы, безусловно, справилась сама, но у неё не возникало ни малейшего желания вырвать пальцы из обманчивого неплена, что сердило и неподвластно Вефе пробуждало какое-то неизведанное ощущение превосходства и могущества.

При спуске Никкорд выступил вперёд, приподнял руку, продолжая поддерживать Вефиделию, которая подхватила подол платья и до последней ступени сосредоточенно смотрела под ноги. В ненарушаемом молчании новобрачные взошли на главное крыльцо. Погрузившись в собственные мысли, Вефиделия не заметила, откуда вдруг в свободной руке Никкорда возник букет сочно-зелёных благоухающих луговых трав, усеянный мириадами соцветий только что распустившихся небесно-голубых лифий.

— Они уже отцвели, — Вефа подалась к нему, чтобы прикоснуться к прозрачным лепесткам, но Никкорд отодвинул букет в сторону.

— Позволь мне соблюсти хотя бы одну традицию от начала и до конца, — чуть насмешливо попросил мужчина.

Вефа вскинула на него вопросительный взгляд.

— Подарок предназначен для невесты. Супругу же славят иначе, — одними губами подсказал Никкорд, выпустил остававшуюся переплетённой с его пальцами руку девушки и опустился перед ней на одно колено.

Она приглушила взволнованное дыхание, но неяркий румянец без разрешения всё равно окрасил её щёки.

— Веледи, в знак почтения и готовности служить и оберегать вас и Вельд примите эти цветы, напоминающие ваши несравненные глаза. — Он протянул букет девушке, но не отдал, громко продолжив: — Вефиделия, прими в знак восхищения и верности эти травы, обычно щедро покрывающие как склоны Орда, так и окрестные луга твоей земли. — Никкорд поднялся и вложил свой дар в руки Вефиделии. — Пусть сочетание зелени и цветов послужит примером и нашему единению. — Он сорвал быстрый поцелуй с приоткрывшихся девичьих губ, распрямился в полный рост, приобнял Вефиделию за талию и развернулся лицом к притихшим людям.

— Не обязательно постоянно меня трогать, — обронила Вефиделия, прижала к себе пышный букет обеими руками и вильнула в сторону, изворачиваясь под широкой горячей ладонью.

— Став моей женой, ты дала мне полноправное разрешение касаться тебя, — парировал Никкорд, сдерживая её порыв увеличить расстояние между ними.

— Я всё так же остаюсь веледи, и наш брак этого не меняет, — сквозь зубы процедила Вефа, слишком остро ощущая каждую точку, на которую надавливали его пальцы.

— Для твоих подданных, — уточнил Никкорд, благосклонно кивнув воинам, которые начали ритмично хлопать и звонко стучать клинками, поздравляя своего военачальника. — Я лично отрублю руку посмевшему тронуть тебя против воли как веледи, так и женщины. Только я не превратился в обычного вассала, получив статус твоего супруга, Вефиделия, — добавил он, едва заметно придвинувшись ещё ближе.

— Будешь тискать меня теперь повсюду, как котёнка? — колко чеканя каждое слово, произнесла Вефа, улыбаясь вельдомцам, начавшим бить себя кулаками в левую сторону груди.

— Заманчивая перспектива, не буду отрицать, но обещаю не тискать тебя прилюдно. — Их взгляды пересеклись. — Супружеские вольности в свидетелях не нуждаются.

— Благодарю вас всех, жители Вельда и воины Орда, — мелодичный голос Вефиделии перекрыл нараставший гул толпы, — за то, что своим примером вы подтверждаете союз наших земель и значимость заключённого сегодня брака. Отныне военачальник Орда становится господином Вельда. Всем же ступившим на территорию Вельда ордовцам следует чтить веледи, — Вефа намеренно замолчала и обвела многозначительным взглядом напряжённых мужчин, многие из которых ни разу не снимали доспехов с момента прибытия в Вельдом и сейчас смотрели на неё с неким осторожным вызовом. Она удовлетворённо почувствовала, как подобрался Никкорд и потяжелела его рука на её талии, и закончила: — Как его правительницу и супругу сына орлорда.

Народ вновь зашумел, выкрикивая добрые пожелания, обсуждая свершившееся событие друг с другом либо вопрошая Вефиделию и Никкорда сомневающимися взглядами.

— Откройте ворота! — громко и чётко произнёс Никкорд, и люди снова притихли. — По известным вам печальным причинам свадебный праздник не состоится, но во дворе замка будут накрыты столы, за которыми каждый получит угощение и чарку вина.

Поднялась суета. Сдвигали телеги, убирали оружие, расчищали площадку, тащили столы и лавки, катили бочки. Кто-то просто хмуро взирал на приготовления, замерев вдоль стен. Двери кухни распахнулись, и двор наполнили аппетитные мясные и хлебные запахи.

— Боялись, что я сравню себя с орледи, господин? — не удержалась полюбопытствовать Вефиделия.

— Переживал, что статус орледи незнаком в Орде и сыграет против вас, веледи, — Никкорд ухмыльнулся.

Ему нравилась пограничная Вефиделия, изредка переключающая величественную правительницу на игривую и совсем юную девушку.

— Самое время оповестить ближайших родственников, — Вефиделия вдохнула аромат цветов, продолжая скрытно удивляться, где Никкорд смог найти лифии в это время года, и подняла на мужчину ясный взгляд. — Я воздержусь от посещения брата, поскольку обещала больше его не видеть. Однако не могу воспрепятствовать тебе сообщить ему столь важную новость лично.

— Пожалуй, я тоже воздержусь, ведь свадебный обед расскажет ему всё не хуже меня. — Никкорд спокойно выдержал непривычно лёгкий взгляд чистых голубых глаз. — Проклятия в мой адрес можешь насылать лишь ты, а в твой, насколько я помню, таковые уже изверглись из него.

— Тогда проводите меня, господин, к вашему сыну, чьи проклятия я точно приму в качестве поздравлений, — Вефиделия перехватила букет одной рукой и расслабленно протянула к Никкорду изящную кисть, внезапно полыхнув ледяным пламенем по его лицу.

— Желаете убедиться, что Палорд убелён сединой ужаса равномерно и однородно? — Ни один мускул не дрогнул на лице Никкорда, хотя Вефиделия видела, как вздулись вены на его шее.

— Не желаю, — голубой взгляд потух, рука опустилась.

Веледи отвернулась, поманила к себе служанку и передала ей супружеский букет. Сложила руки впереди на подоле и превратилась в безмятежную золотистую статую, украшающую разворачивающийся во дворе пир. Только Никкорд видел, что её свечение потухло вместе со взглядом. Рядом с ним стояла оболочка неприступной правительницы, внутри которой даже не девушка, а одинокая девочка обнимала сама себя, чтобы упрямо сдержать слёзы. Он не мог уловить, отчего произошла такая резкая перемена её настроения, но интуитивно почувствовал, что не стоило касаться Вефиделии, дразнить и смущать её.