По мере того как прояснялось настроение веледи, истончался осевший повсюду туман. Нечёткие обрывки облаков растворялись в тепле поднимающегося светила. Широкие полосы молодого пшеничного цвета пронзали остатки ночной поволоки, щедро возвращая голубой наряд небесному простору.

Отряд обогнул долгую восточную стену и ворвался в луговое разнотравье. Вефиделия оглянулась на самый верх Башни. Давенай опирался обеими руками о шершавый парапет смотровой площадки.

Он почтительно встретил её перед отъездом, когда Вефа, едва брякнув костяшками пальцев по двери, сразу же вошла в его комнату.

— Я обещала выслушать тебя утром, — Вефиделия остановилась рядом с наставником, уставившись в окно на борьбу рассвета с сумраком.

Давенай спокойно сместился и встал прямо перед ней. Она продолжала молча смотреть сквозь него. Он слегка присел и поймал упрямый голубой взгляд.

— Веледи принимает решения в пользу всего Вельда. Увы, крайне редко они даются безболезненно и сразу ко всеобщему удовольствию. Смелость правителя побеждает сиюминутный порыв. Мудрость правителя зрит вглубь, вширь и в будущее.

— Я прекрасно помню твои уроки, Давенай, и чту возложенный на меня долг, — голосом прилежной ученицы, уверенно выучившей правила, проговорила Вефиделия, всё же слегка заносчиво вздёрнув подбородок.

— Однако это не исключает того, что кое-кому из нездешних следует напомнить о манерах, — назидательно добавил хранитель, — а девушка по имени Вефиделия может дуться и сердиться столь отчаянно, что её старый учитель начнёт высоко подпрыгивать, будто под ним рассыпали кучу горящих углей.

К облегчению обоих собеседников, вырвавшийся из плотно стиснутых девичьих губ смешок мгновенно смыл отчуждённость с красивого заледеневшего лица Вефы. Давенай по-отечески сдержанно улыбнулся девушке. Она порывисто шагнула к нему и сердечно пожала сухие горячие ладони. Он коснулся губами гладкого лба. Они замерли, отвечая друг другу без слов.

— Пора отправить вести по всему Вельду и нашим соседям. — Вефиделия отодвинулась первой.

— Я подготовлю послания о вашем принятии власти, веледи. — Давенай не удерживал Вефу. Минута слабости миновала, позволив разделить единение и поддержку. Его сильная девочка, про себя он имел право так её называть, справится, ведь она только в самом начале своего пути, хотя уже такого сложного и требовательного, без уступок и поблажек.

Вефиделия задержала взгляд на хранителе и бегло охватила часть крепостной стены, по которой двигалась заострённая верхушка шлема одного из стражей. Не успела она возмутиться тем, что выискивала непокрытую черноволосую голову, как обернулась… с надеждой?.. На что? Что Никкорд догонит её? Вернее, её отряд… Вефа больно прикусила губу, прогоняя наваждение и досадуя на себя за подобные мысли, и сосредоточилась на деревьях впереди.

Луговая трава смягчала поступь Эйды. Однако дополнительное дрожание передалось через гибкое тело животного в плотно прижатые к её бокам колени всадницы. Вефиделия придержала лошадь и прислушалась. Вельд указывал в другую сторону, ненавязчиво, но с просьбой отклониться от выбранного направления и свернуть к кромке леса вдоль огромных камней, нависающих над бездной.

— Именно ту часть последнее время чаще всего проверял отец, — Вефиделия обратилась к поравнявшемуся с ней Альпиру, проследившему за развернувшейся к морю веледи.

— Скалы в этих местах крутые и неприступные, возвышаются вертикально, а берег внизу весь испещрён подводными окаменелыми острыми наростами, как вы знаете. Только часто случаются осыпи, и волны постоянно воюют с твердью, — пояснил Альпир. — Заморцы неустанно ищут проходы в Вельд. Более-менее крупная плита, обрушившаяся в море у подножия скал, послужит для них неплохим причалом.

— Сначала туда, — приказала Вефиделия, и весь отряд тронулся следом за ней.

— Господин! — Никкорд сурово взглянул через широко раскрытый проход из шатра Кайсорда на торопливо приближающегося молодого стража.

Ни один из воинов под его началом, как и гонцы, не позволял себе обращаться к нему или другим господам издалека, как и вываливать вести, одновременно задыхаясь от бега и в попытке прокричать какие-то фразы. Как давно, оказывается, он не был в Изорде, где дисциплина откровенно хромала на обе ноги. Никкорд остался сидеть за небольшим походным столом, вот уже трижды начиная составлять письмо брату.

Парень раскраснелся и запыхался, повторил призывное «Господин!» и замер на пороге, натолкнувшись на неодобрительный взгляд. Никкорд не успел ничего ответить, поскольку посланник опустил глаза в пол и выпалил на одном дыхании:

— Отряд веледи неожиданно свернул к морю. Их нет уже полчаса. Туман развеялся. Над прибрежными деревьями кружат птицы. Господин Югорд приказал предупредить вас. — Парень вскинул голову, удивившись тому, насколько бесшумно военачальник прошёл мимо него, всколыхнув воздух, и закончил уже в спину удаляющегося Никкорда: — Он ведёт вашего коня.

От замка отделилась группа всадников. Юг гнал к лагерю осёдланного вороного рядом со своим жеребцом. Никкорд с трудом сдерживался, чтобы не рвануть к ним навстречу бегом. Он заставлял себя стоять и внимательнее вслушиваться: его сердце ухало тяжелее, но птаха рядом вела себя спокойно. Либо с Вефиделией всё хорошо, либо она сумела обуздать непонятное проявление связи между ними.

Никкорд вскочил в седло, осаживая больше не коня, а себя, чтобы выслушать Югорда.

— Они чётко следовали в гущу леса, но что-то заставило их развернуться и забрать правее, — Юг выглядел озадаченным. — Нет никаких видимых причин для беспокойства, но…

Терпение покинуло Никкорда.

— Стоит проверить, — кивнул он и тут же направил коня на восток.

Слаженно миновав Вельдом, они поспешно пересекли широкий луг и вынужденно замедлились у огромных валунов. Было сложно пробираться между ними и деревьями, заполонившими выпуклыми корнями, которые пробивали даже камни, весь проход. Отряду пришлось растянуться в линию по одному. Никкорд одновременно увидел лошадей без всадников, привязанных к стволам чуть в глубине леса, и ощутил толчок справа в груди — удивлённый и немного рассерженный. Он спрыгнул на землю и сделал знак остальным последовать его примеру.

— Где веледи? — обратился к воину Вельда, оставшемуся присматривать за лошадьми.

— Как обогнёте наслоение, похожее на пирамиду, — тот указал в сторону видневшейся слоистой глыбы, — увидите сами.

Вефиделия стояла на узкой плоской плите, примыкающей к пограничному камню, расположенному на шаг ниже. В расщелине между ним и его близнецом со стороны Пренна бурлил ручей, торопливо накатывающий свои чистые воды в стремлении поскорее присоединиться к бескрайней массе, ворочающейся дальше внизу.

Вефа неотрывно смотрела туда, где из-за берегового поворота показалась довольно большая лодка. Она двигалась медленно, подходя настолько близко к суше, насколько позволяло её плоское днище, примеряясь, исследуя и рискуя. Вдали на якоре стояла быстроходная галера.

Заморье меняло соль и рыбу на дерево, которым славился Пренн. Только их торговля велась на единственном выходе к морю через Безымянные земли, для чего приходилось огибать весь Пренн с востока. Здесь же, кроме разведки, чужакам нечего было делать. Пренн со своей непоколебимой тягой сохранять нейтралитет и везде находить собственную выгоду оставлял разборки с Заморьем более сильному соседу и никогда бы не стал наводить спуск к морю именно на границе с Вельдом, сколь бы выгодны ни были отношения с заморцами.

Лодка показательно приблизилась и остановилась. Пара стрел с неё была выпущена вверх. Вефиделия удивилась и рассердилась при виде подобной наглой бравады. Такой выпад не мог причинить никому вреда, но тем отвратительнее выглядело похожее на тявканье из-за надёжного забора послание, обозначающее Заморье не достойным, но коварным противником.

Вдруг две крупные ладони практически сошлись на талии Вефиделии, на мгновение сильно сжав её. Она глубоко вдохнула… и была осторожно переставлена чуть дальше от края отвесной стены за мужскую спину. Устремлённый вниз взгляд Никкорда не коснулся девушки, зато сильные пальцы, не успев освободить талию, тут же безошибочно нашли её руку и наугад постучали ею по воздуху перед собой. Убедившись, что незримая стена защищает веледи, Никкорд вскользь погладил большим пальцем тыльную сторону узкой ладони и отпустил Вефиделию. Сам же двинулся к выпуклому камню, щедро обрызганному разбивающимися друг о друга каплями родниковой воды.