И тогда наложнице Вэнь пришла в голову интересная мысль. Она сняла с указательного пальца массивный перстень из нефрита и, замахнувшись, бросила в бассейн.

— Я меняю условия! Первый, кто достанет мой перстень из бассейна, получит целую повозку, гружёную цзиньбэй.

Наложница Вэнь не видела в такой игре ничего дурного. По сравнению со стрельбой из лука по рабыням или поркой провинившихся слуг за щедрые дары из рук вана, бассейн с вином — забава, которой бы не постыдились и сами небожители.

Не предвидела она лишь одного — что за перстнем из нефрита бросится большинство юношей, находящихся у бассейна.

Поскольку сян сюэ цзю было выпито лишь наполовину, несколько из них оказалось в вине с головой, а остальные желающие добыть перстень запрыгнули на их спины.

Наложница Вэнь оторопело смотрела, как бассейн превращается в миску с водой, набитую глупыми карпами, ринувшимися за подкормкой. Они с ума сошли?! Разве она приказывала ломать друг другу шею или топиться?

— Вытащите! Вытащите их немедленно! — истошно крикнула хозяйка пира, неистово размахивая руками. — Сейчас же вытащите всех!

Но всё равно опоздала. Пятеро юношей, извлечённых слугами из бассейна, наполненного дорогим сян сюэ цзю, не подавало признаков жизни. Наложница Вэнь бросилась к ним и принялась бить по щекам.

— Открывайте глаза… ну, же! Бесполезные! Бесполезные! Какие вы все бесполезные!

Оркестр от её криков сбился с ритма, а затем и вовсе испуганно затих. Лишь хлёсткие удары сотрясали внезапно ставший густым от напряжения воздух. Наложница Вэнь била этих глупцов до тех пор, пока одна из служанок не упала перед нею на колени.

— Чего тебе? — она остановила занесённую ладонь.

— Го… госпожа… у них кровь…

— Кровь? — наложница Вэнь оторопело уставилась на молодого мужчину, которому собралась дать пощечину — тот и правда был в крови.

Она обвела взглядом все пять тел. Служанка права… Хватит бить. В этом никакого смысла, потому что… все они мертвы! Наложница Вэнь топнула ногой и, подняв лицо к резному потолку, визгливо закричала, выпуская всю злость на волю.

Как… как мог пир, созванный ради мира между двором и богатыми семьями Янчэна, дойти до такого?!

— Благодетель… — растерянно прошептала она, падая на колени, — ты меня проклял?

Охватив голову ладонями, наложница Вэнь несколько раз поклонилась, гулко ударившись лбом о доски, выстилающие пол. А потом сообразила — от раскаяния сейчас нет никакого толка. Нужно прекратить это. Немедленно прекратить!

Вскочив на ноги, она поманила пальцем верных слуг и принялась отдавать распоряжения.

— Всех утонувших обмыть и положить в зале предков семьи Вэнь. Остальных отправить по домам… Уберите здесь всё… — она посмотрела на притихших танцовщиц и музыкантов. — А этих надёжно заприте!

— Да, госпожа.

Её приказы всегда исполнялись. Этот вечер не стал исключением.

Когда истошные вопли танцовщиц, уводимых слугами, затихли за порогом, наложница Вэнь привычно разгладила платье руками и строго взглянула на вошедших в зал дворцовых стражей. Их командира она хорошо знала — тот служил под началом хоу Вэня до изгнания брата из столицы.

Окинув наполовину опустевший зал цепким взглядом, воин сдержанно поклонился.

— Приказывай, наложница Вэнь.

— Проследи, чтобы никто из прислуги не разболтал о сегодняшнем вечере, — она хмуро взглянула на полупустой бассейн: — И достаньте мне уже кто-нибудь тот проклятый перстень!

***

Цинь звучал по-особому: резкая и рваная мелодия плыла над серой гладью воды, такой же невыразительной, как небо над головой, теряясь среди камышей на берегу. Ли Пэйши стоял в крытой галерее на сваях, похожей на не согнутую до конца подкову, и слушал, боясь подходить ближе.

Когда отец играл, он был чем-то озабочен. Матушка рассказывала, что цинь появился в павильоне на воде спустя год после его рождения. Тогда семья Янь потеряла Долину целителей, и отец играл всякий раз, как только оказывался возле инструмента. Потому что не знал, как вернуть земли, принадлежащие супруге, не нарушив небесных правил, запрещавших демонам воевать со смертными.

Тогда решения так и не нашлось. Что же тревожит главу Ли сейчас, если он взялся за цинь? Внезапно музыка оборвалась посередине, оставив после себя печальный тонкий звук.

— Пэйши, иди сюда, — приказал спокойный голос и ему ничего не осталось, кроме как войти в павильон.

Отец сидел за цинем, а на его коленях лежала крупная кошка, которую высший демон гладил по спине. Судя по довольному урчанию, та не принадлежала к сяньли, а являлась обычным зверем, находящимся на службе у Павильона Кушуй. Таких кошек в государстве Ся очень много — их покупали, чтобы привлечь в дома счастье. Поэтому глаза семьи Ли безо всякого преувеличения следили за смертными по всем городам и селениям этих земель.

— Приветствую отца! — вежливо поклонился Пэйши. — Мне сказали, ты хочешь поговорить?

— Да, хочу, — глава Ли указал рукой на свободный стул у низкого стола под окном. — Садись и выпей чаю.

Пэйши послушно взял полотенце и, открыв крышку чайника, стоящего на жаровне, зачерпнул ковшом светло-желтый напиток, разлив его по двум чашкам, одну из которых подал отцу.

— Как себя чувствует пленник?

— Ослаблен из-за хэйсэ, но вполне себе жив.

Взгляд главы Ли, брошенный на сына, выглядел острым, словно кромка хорошо отточенного клинка. Пэйши мимо воли потупился.

— Что не так? — вопрос прозвучал мягко, не смотря на губительную остроту взгляда.

— Заклинатель дерзил и… стражи его немного поучили хорошим манерам… — честно признался Пэйши.

— Немного — это сколько? Заклинатель выйдет за пределы наших земель сам?

— Выйдет? — встрепенулся Пэйши. — Ты его отпускать собрался?!

По губам главы Ли скользнула едва уловимая улыбка.

— Почему нет?

— Но… отец, разве ты не приказывал держать заклинателя в темнице?

— Обстоятельства изменились, Пэйши, — с тем же спокойствием пояснил высший демон, вертя в пальцах пока не начатую чашку с томно исходящим паром чаем. — Если не ошибаюсь, в Янчэне совсем скоро будет очень шумно. Самое время воспользоваться моментом и вернуть Долину целителей.

— О! Поздравляю отца, — вскочив на ноги, Пэйши поклонился. — Ты давно ждал этого. И матушка ждала.

— Но, чтобы удача не отвернулась от нас, нужно отпустить заклинателя.

Если бы Пэйши сказал, что понимает сейчас мысли отца, он бы солгал! Видимо, его лицо отразило царящее внутри смятение — высший демон улыбнулся и, согнав кошку на пол, поднялся из-за циня, чтобы подойти к сыну ближе.

— Низшие демоны собираются напасть на поместье Се. А барьер там устанавливал наш пленник. Хочу, чтобы весь гнев за крушение барьера упал на его голову и Небесный клан.

— Отец считает байсюэ ненадёжными? — удивился Пэйши.

[байсюэ (báixuě) — белый снег, чистый снег; обр. «изысканное стихотворение». Охранные артефакты Небесного клана]

— Вовсе нет, — с улыбкой ответил глава Ли, опуская руку ему на плечо. — Но твоя подруга Сюин не зря тайно наведалась к заклинателю. Она искала ключ к созданному им барьеру.

Пэйши в замешательстве посмотрел на отца, чувствуя, как сердце в груди забилось сильнее.

— Да, да, мой дорогой сын… Ты проглядел, как сяньли под самым твоим носом прошмыгнула к пленнику. И хорошо, что она не убила этого праведника на месте.

— Бестолочи… — процедил сквозь зубы Пэйши, вспоминая стражей, и смущенно добавил: — Прости отец, я допустил ошибку!

— Рад, что ты вырос Пэйши, и больше не винишь в своих ошибках других, — глава Ли сжал его плечо. — Не ругай стражей. Не их вина, что сяньли оказалась ловчее и хитрее. Охраняя такого пленника, нельзя оставлять у грота лишь двоих — ты понял?

— Да, отец. Я сейчас же отошлю туда ещё троих… нет пятерых…

— Пэйши! — с лёгким укором в голосе прервал его глава Ли. — Что я сказал тебе раньше? Нужно отпустить заклинателя. Позволь ему сбежать. Передай мой приказ остальным — отпустить мастера Небесного клана и больше не вредить ему. Но пусть обязательно распустят слухи, что тот был в плену у демонов.