— Хватит… — тихо попросила она, с мольбой всматриваясь в мутные глаза высшего демона. — Прошу тебя, перестань!

В тигриных глазах промелькнула узнавание, и госпожа Фэнчу облегчённо выдохнула — теперь есть надежда, что её не выставят за порог, как стражей поместья.

— Почему… ты сидишь на полу? — она промокнула губы супруга рукавом собственного платья.

Сегодня он пах не только анисом, но и хмельными сливами. Точно так же, как много лет назад, когда вернулся из столицы. А потом… потом в народе пошли слухи о нападении на свадебный паланкин младшей госпожи семьи Се.

— Хочешь спросить, почему я столько выпил?

Это так странно! У пьяного совсем не заплетается язык. Ли Чжэньшань умудряется говорить немного покровительственно, как привык.

— Если Пэйши или Шучэн увидят тебя таким… — она замолчала, напоровшись на неожиданно острый взгляд супруга.

— Шучэн… — произнес тот с горечью и, оттолкнув её руку, поднял упавший кувшин с пола. — Скажи мне, А-Цзяо, почему я должен платить так дорого всего лишь за одну ошибку? — Ли Чжэньшань запрокинув голову, осушил кувшин и отбросил к стене. — Хотя… всё справедливо. Грех всегда влечёт за собой наказание…

От его слов, полных обречённости, у госпожи Фэнчу, казалось, волосы на голове шевельнулись. Отчаявшийся высший демон — куда хуже просто пьяного высшего демона.

Но она совершенно не понимала, о каком грехе и какой плате вел речь супруг! А спросить он не позволил — приложил палец к её губам и покачал головой.

— Потерпи, А-Цзяо… Скоро всё закончится.

Он успокоить хочет или испугать ещё сильнее? Каждый раз, когда говорят так, в дверь стучится беда.

В детстве родители уверяли, что семья Се не посмеет напасть, но в Долину целителей пришли воины гуна Дицю и убили там всех. Ей одной удалось спастись, и то благодаря Ли Чжэньшаню.

Потом супруг заверял — месть семье Се не станет безрассудством, но свадебный паланкин Се Цяньяо, приближающийся к столице, был остановлен. А сама невеста унижена так и не добравшись до брачных покоев.

Ещё через восемнадцать лет она вдруг узнала — свадебная процессия не просто остановлена, у того события есть продолжение! Плод столь дерзкого нападения на паланкин — Ся Шучэн, долгое время считающаяся дочерью гуна Дицю. Невинная девочка, никому не сделавшая зла, но всю жизнь не любимая родной матерью.

Теперь Шучэн ушла из Павильона Кушуй, прихватив с собой меч, а всегда кажущийся спокойным супруг, напился едва не до полусмерти.

Как она может успокоиться?

Словно уловив её смятение, Ли Чжэньшань погладил Янь Сицзяо по плечу, вновь призывая держать себя в руках.

— Ничего, А-Цзяо… Ничего… Надеюсь, эта плата будет последней. Больше я небесам ничего не должен.

***

Фан Синюня встретили на выходе из разгромленного демонами поместья Се. Десять мужчин в тёмном, прячущих лица за плотным шёлком повязок, окружили его со всех сторон. Уверенность, с какой это было сделано наводила на мысль о наёмниках.

Но младший небожитель сразу же отказался от подобных выводов — мужчины носили яшмовые жетоны Красной резиденции. Следовательно, их послал гун Дицю. В поместье Се явились тайные стражи.

Меньше всего он ожидал, что отец из смертных проявит настоящую заботу о Шучэн. Но Ся Чжункан сумел его приятно удивить.

— Для чего вы здесь? — спросил Фан Синюнь первым.

Не потому, что не знал ответа. Просто хотел дать стражам возможность проявить себя, ведь всегда лучше разрешить все недоразумения, чем позволить говорить мечам. Он старался сберечь их хрупкие жизни. Поймут ли стражи его добрые намерения?

— Ты мастер Небесного клана?

Один из стражей тоже задал вопрос и голос этого мужчины наполняло едва скрытое презрение. Тяньцюн… Не сказал, а словно выплюнул название. Фан Синюнь разочарованно вздохнул — нет, поговорить, как разумные люди не получится. Смертные пришли за Шучэн. Но он-то знал больше — они найдут здесь лишь собственную смерть, если продолжат упорствовать.

— Да. Я мастер горы Гаочунь. Но нам лучше идти разными путями.

Его доброму совету не вняли. Чужие мечи почти одновременно покинули ножны и Фан Синюнь покачал головой — какое ограниченное суждение о мире! Разве собственная жизнь не ценнее пустых амбиций и желания угодить хозяину?

— Где младшая госпожа?

— О какой госпоже речь? — он незаметно сместил ладонь так, чтобы та оказалась ближе к рукояти Клинка Света.

Какая жалость! Эти люди совсем не хотели жить. Что может сделать он, младший небожитель Девяти Сфер, если смертные сами отказываются от высшего дара?

— Хватит притворяться! — в голосе говорившего добавилось раздражения. — Ты же знаешь, что речь о барышне Ся Шучэн. Гун Дицю послал за ней. Поэтому тебе лучше сказать, где наша младшая госпожа.

— Не знаю, — честно признался Фан Синюнь.

— Не знаешь? Тогда ты не нужен Красной резиденции. Убить!

Едва прозвучал приказ, как в сторону Фан Синюня понеслись хищно сияющие острыми кромками мечи. Видят небеса, он никому не желал смерти. Но против него использовали не только оружие — в лицо бросили щепоть едкого белого порошка, пропитанного демонической ци. Он закашлялся и прикрылся широким рукавом.

Смесь каких-то трав забралась не только в глаза, но проникла в горло. Фан Синюнь закашлялся и почти сразу почувствовал, как плеча коснулся чужой меч — кожу в этом месте обожгло холодом, а потом пришла щиплющая боль.

Он не хотел убивать… Эти упрямые смертные сами вынудили обратить против них Клинок Света. Оружие, подаренное наставницей Ин, нежно запело рассекая воздух. Чужая шея, ещё одна, чья-то грудь… потом живот и снова шея… Они сами не оставили выбора! Даже у небожителя, не могущего пользоваться в мире смертных небесной магией, есть право защищать себя от тёмных заклинаний.

Никакой небесный закон не запрещает беречь собственное тело и дух неповреждёнными.

В его сегодняшнем выборе нет ни капли сочувствия или снисхождения к чужим слабостям и грехам, но таков естественный ход вещей. Обратившийся к демонической ци, будучи человеком по происхождению, позорит себя. А поднявший меч, чтобы забрать жизнь другого живого существа, обязательно встречается с наказанием. Просто в этот погожий день мечом возмездия стал он, младший небожитель Девяти Сфер. Смертным не повезло.

И хотя подобная игра судьбы выглядела пугающе, Фан Синюнь покинул поместье Се без сожалений, оставив после себя ещё десять остывающих тел.

Прикрыв веки, он долго впитывал в себя звуки, запахи и энергию окружающего мира, пока не обнаружил в едином потоке отголосок хорошо знакомой ци. Её след вёл на юг от поместья Се и города Дицю.

Фан Синюнь без единого сомнения разорвал пространство, очутившись возле озера, напоминающего крылья огромной бабочки. Здесь его ждал хозяин этих диких мест — стоя на деревянном помосте, похожем на плохо согнутую подкову, один из высших демонов, некогда обитавших на Девяти Сферах, смотрел на гостя в упор, не спеша приветствовать.

— Прошу прощения за грубость, — Фан Синюнь вежливо поклонился.

— Здесь не рады небожителям, — прохладно отозвался высший демон и сделал глоток из винного кувшина.

— Поэтому я попрошу прощения дважды. Не будь важной причины, этот младший небожитель никогда бы не нарушил покой хозяина Павильона Кушуй.

— Хм… Смерть пошла тебе на пользу, — высший демон окинул Фан Синюня насмешливым взглядом. — Стал куда сообразительнее, чем был раньше.

— В прошлый раз повелитель Ли побрезговал встретиться со мной.

— Не нужно оправданий, — отмахнулся от него высший демон и, допив вино, разбил кувшин о настил под своими ногами. — В том, скорее, моя вина. В правилах этого дома не встречаться с пленниками из светлых кланов.

Фан Синюнь почувствовал едва уловимое недовольство. Что хотел сказать этот демон? Что он презирает заклинателей или… речь о презрении к небожителям? А может быть, тот не желает видеть только его — ученика мастера Ин? Он медленно выдохнул, восстанавливая внутреннее спокойствие.