Уж и не знаю, кто догадался сделать резервный пост, причем сделали ведь точно – тайком, с нарушениями и "на том, что было", наставили ловушек, от подобных нам.

Найду – проставлюсь, как свет горит, проставлюсь!

Вот, дал самому себе обещание и вроде как смысл жизни появился…

Пройдя коридор, поднялись по лестнице, до валяющейся двери.

- Теперь моя очередь, проверить, что за дверью. Шагом марш, за мной! – Я подмигнул своим студентам, хотя в этой темноте, вряд ли они заметили мое мигание.

"Запасник" действительно оказался пустым, вылизанным и подметенным самой тщательной уборщицей.

Вывезли столы. Стоявшие вдоль стен стеллажи, разобрали и вытащили наружу.

А что это значит?

А это значит, что где-то есть нормальная лестница, а не это "головокружение от успехов"!

Нашлась и лестница, и даже грузовой лифт, сейчас спущенный вниз и стоящий печально, открыв пасть-дверцу.

Топая по нормальной, бетонной, квадратной, лестнице, загадывал, куда она нас выведет – по моим расчетам, территорию музея мы уже покинули, пока шли по запаснику.

- Сайд. Очень больно? – Расслышал я шепот Нэт, когда в очередной раз чертыхнулся, поправляя рюкзак.

- Не больно. Неудобно. – Признался я. – Рюкзак сползает, зараза!

Лестница закончилась в доме, напротив музея. Через дорогу.

Обычная, ничем ни примечательная дверь, изнутри – стальная, а снаружи – обычная китайская картонка.

Выскользнув обратно в осень, замер, привалившись к стене и настраиваясь на самолечение.

Совершенно случайно, взгляд зацепился за ветвистое дерево, склонившееся над простенькой скамейкой, перед входом в музей.

Пыхнув пламенем, дерево рассыпалось крупными хлопьями пепла, прихватив с собой на тот свет и лавочку с урной и кусок заваленного желтой листвой асфальта, оставляя ровный, черный, пятиметровый круг, от которого несло жаром.

- Сайд… Зачем?! – Георг оглянулся на меня и, сделав шаг назад, попытался спрятаться за девчонок.

- Было за что… - Я крепко сжал кулаки, чтобы не начать крушить всю эту улицу… - За все…

- Что дальше? – Нэт сделала вид, что не заметила моего выражения лица.

- Дальше – легкий завтрак. – Я осторожно поводил левым плечом.

"Конструкт" сноровисто взялся за лечение и теперь ему требовался "строительный материал".

Расположившись в недостроенном срубе, точно по центру парка, мы достали припасы и расселись, упираясь спинами в деревянные стенки.

- Сайд. Что ты сделал? Под что мы подписались? – Вопросы, посыпавшиеся как из рога изобилия, только отбили аппетит.

Каждый хотел знать ответ на свой вопрос.

- Что ты сделал с нами? – Вопрос Аши выпадал из общей обоймы.

- Ты о чем? – Сделал вид, что не понимаю.

- О нас. О Сантане. О городе, этом. О твоем поведении. – Аша загибала пальцы, перечисляя странности.

- Могу вас успокоить – я и сам не знаю, на что я подписался. И объяснить, толком, ничего не могу. Ощущения. Воспоминания. – А про себя, чтобы никто не услышал, добавил: "И ненависть…"

Ухоженный парк, с ровными плиточными дорожками и молодыми дубками, рассаженными вдоль них.

Не помню я его таким.

Для меня это все тот же, заросший парк, с лавочками, прячущимися в тени деревьев, глушащий шум редких авто, неторопливо проезжающих по дороге, от которой парк отделяет лишь невысокая чугунная ограда.

Здесь было шумно и весело.

Одиноко.

Студенты грызли галеты, запивая их водой из пластиковых фляжек.

И белесое осеннее небо над головой, как напоминание, как старый добрый знак, что все неприятности только начинаются.

- Отдохнули? Подкрепились? – Я сладко потянулся. – Тогда, пакуем мусор и идем дальше.

Хмурые лица студентов слегка оживились. Идти, это намного лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего.

Георг и Аша даже принялись поддразнивать Нэт, у которой все шло к свадьбе.

Прислушиваясь к их разговорам, сам не заметил, как стал улыбаться – отмякнув от злости, что больше не накатывала волнами.

- Знаете, злостные вы мои студенты… А ведь она счастливей многих. – Вклинился я в разговор. – У нее есть то, чего, пока, нет у вас.

Ноги сами несли меня по знакомым улицам, ведущим к большому мосту.

- И, что же это? – Аша насторожилась, ожидая подвоха.

- Любовь. Взаимная, любовь. А это, злостные вы двоечники… Привет, приехали… - Я остановился, рассматривая вскинувшиеся вверх пролеты моста, словно неведомая сила разорвала пасть крокодилу, да так и оставила, чтобы другим было неповадно.

Трехсотметровый горизонтальный мост превратился в два по сто пятьдесят – по вертикали.

Центровых быков в воде не наблюдалось – они, противореча всем законам физики, остались на вздернутых пролетах, как редкие зубы.

А река, как назло – полноводная красавица, плещет свои воды, заливая набережную, ниже по течению.

- Вот и думаем, как будем перебираться…

- А, что, мост – единственный? – Георг начал проявлять зачатки рассудка, что не могло меня не радовать.

Да и пора бы уже. Пора уже выходить из тени девчонок, хоть и нравятся они ему, все трое.

- Выше и ниже по течению есть еще мосты. – Я замер, прищурив глаз. – Нижний, гарантированно смыло. Так что, айда вверх по набережной. Если и там пусто – уподобимся Иисусу и пойдем по воде, аки посуху.

Прогулка по набережной вышла какой-то кривой: сперва Аша подвернула ногу, свалившись в промоину; следом и я, перегнувшись через показавшееся целеньким ограждение, полетел в ледяную воду, откуда вылетел стремительной ракетой, оглушительно лязгая зубами и проклиная свою глупость.

И странное существо, что наподдало мне щупальцем пониже спины, вышвыривая из своего логова.

Щупальцем, судя по прорехам, снабженным короткими клыками или ороговевшими окончаниями…

Мокрые – я и Аша, злые – Нэт с Георгом, мы топали по набережной и молчали, словно наши голоса могли привлечь к себе внимание.

Через двадцать минут мы доползли до останков очередного пешеходного моста.

- Может, покурим? – Георг устроился на поваленном дереве, скидывая на землю уже порядком опротивевший ему тубус и рюкзак.

- Лучше – подумаем… Что дальше делать будем… - Аша, села рядом со мной и шмыгнула носом. – Сайд, послушай, а твой город… Он всегда был таким?

- Обычно, он намного хуже. – Я выстраивал "конструкт", о котором спал и думал последние пару суток. На бумаге получалось все гладко, а вот в реальности шло тяжело. Несмотря на мокрую одежду, мне было жарко. – В нем нечем дышать от выбросов. Люди прощаются со своим здоровьем, еще не успев родится, потому что больницы заражены стафилокком. Установленное на видном месте информационное табло вечно болталось между 18 и 39 микрорентгенами, а потом и вовсе было технично демонтировано, чтобы не "палило" обстановку. Каждый новый "городской" начальник приезжает с "одной рубашкой", а убирается от нас, с составом…

Чувствуя, что меня понесло, я замолчал, набрав полную грудь воздуха.

"Конструкт" заработал.

"Зонд-поиск", метнулся влево-вправо, отрабатывая начальные установки.

Замер и поплыл в сторону завода, напрямую, утаскивая за собой мое потрепанное сознание.

Территория предприятия, в зоне поиска выделялась угольно-черным пятном опасности и багровыми всполохами активированных охранных устройств.

Соваться туда не хотелось.

Серебристые жилы управления, на которые была огромная надежда, вились ранеными змеями, сплетались в мощнейшие жгуты и исчезали в черноте.

Полуприкрыв глаза, "перелил" себя в "конструкт" и втянулся в одну из таких жил. Волосы на голове встали дыбом, по телу пробежало ощущение холода и исчезло, оставив после себя состояние легкости и вседозволенности. Окутанный голубоватым дымком высокой энергии, я скользил по жиле. Вливающиеся потоки отмечались лишь по всевозрастающему давлению на кожу.