- Олег Смоан и Ульрих Фрош.

- Антитела? Это ничего не значит! – В один голос с шефом, заявил я, видя расслабившуюся Амину.

- Может быть, оба были, например, в Конго или на Кубе… - Пояснил шеф и снова принялся методично нарезать дыню. – Перед поездкой туда делают целую кучу прививок… Особенно - рафинированным европейцам…

Судя по тому, с какой мукой в голосе это было сказано, наш Шеф с одной из этих стран знаком очень близко. И ничего хорошего, от этого знакомства, не получил.

Странно.

Мне Куба понравилась.

Очень.

- Мирош! – Обратилась к "потолку" Амина. – Если что… Говори сразу, как есть! Иначе – уволю!

- Нормально все будет! – Услышал я бархатный голос, с явно проскальзывающим акцентом чешского или болгарского. Скорее, все-таки – болгарского. – Сейчас возьмем у вас еще кубиков по сорок и отполируем выводы!

- Ш-ш-ш-шутник. – Шеф, наконец-то нарезал дыню на мелкие кусочки и теперь меланхолично их поглощал, один за одним, равномерно, как метроном, закидывая их в рот. – Амина, не слишком ли ты вольницу развела? Когда твои сотрудники, последний раз сдавали норматив по стрельбе? А сама?

- Вчера. – Честно призналась Амина. – Две обоймы и ни одной – мимо цели!

Пришлось отворачиваться и смотреть в окно – воспоминания от расстрела кофеварки, были еще так свежи!

Шеф что-то заподозрил, но уточнять не стал – побоялся, что во многих знаниях – многие печали.

- Интересно… - Я рассматривал пейзаж за окном и заодно размышлял вслух. – С чего это нападение произошло на Европейский отдел?

- Гостей провели сюда по коридору, из Цюриха. – Амина откинулась на спинку кресла и сыто зевнула, эстетично прикрыв рот ладошкой.

- Ага. Значит – еще пара вариантов, нарисовалась. Плохо. – Я уселся на широкий подоконник и поставил ноги, согнув их в коленях и обхватив руками. – Все сумбурно и быстро. Спланировали заранее, вот только что именно?

- Паника. Срочная эвакуация руководства. Спасение одного или всех членов группы… - Шеф начал перечислять варианты, который вертелись и у меня в голове.

- Или, под шумок должны были инфицировать…

- Сайд! – Остановил меня Шеф. – Не нагнетай. Да и вообще – слишком сложно. "Бритву" никто не отменял!

- Какую "Бритву"?! – Не удержался от вопроса "потолочный" голос.

- Оккама, Алмаз, Оккама! – Рассмеялась Амина. – Вот вам, Людвиг, показатель того, что "бритву" отменили! И уже успели забыть!

Вновь открылась дверь в кабинет и фигура в легкой маске - "лепестке" и белом халате, с чемоданчиком с красным крестом на белом фоне, в руках, неторопливо прошествовала к столу.

Открыла чемоданчик и начала доставать из него шприцы, скальпели, жгуты, страшного вида чашки Петри, мензурки и, на закуску, достала спиртовку.

Покачала головой, глядя на наши выпученные глаза и достала пустую колбу, миллилитров эдак на семьсот.

Поставила его на стол и жестом фокусника, приоткрыла притертую пробку.

От окна мне было видно плохо, так что пришлось вернуться к столу.

- Держите! – Фигура в маске сунула нам в руки по мензурке с делениями, причем мне – целых две! – Крепко держите, но нежно – стекло лабораторное, дорогое и… Вообще…

Открыв пробку, мужчина старательно отмерил в каждую мензурку по 50 миллилитров спирта и закрыл колбу.

- Ну… - Мужчина забрал у меня из рук "лишнюю" мензурку и стянул с лица маску. – С вторым Днем Рождения! Примите мои самые искренние поздравления!

Приподняв мензурку, салютуя нам, врач поднес ее к губам и, выдохнув, опрокинул ее в рот.

Глядя на него, как бандерлоги на Каа, мы повторили его жест.

Чистый медицинский спирт скользнул по пищеводу, огненной рекой, гоня перед собой всех бактерий, микробов и вирусов, визжащих в ужасе от приближающегося жидкого ада.

- Ты бы хоть разбавил… - Просипел шеф, вытирая слезы. – Амина, сперва надо выдохнуть…

- Боже! Я всегда считала, что чистый спирт пьют только забулдыги, по подворотням! – Амина наконец-то выдохнула. – Как низко я пала!

- Повтори! – Категорично потребовал шеф, протягивая мензурку. – Отмечать, так отмечать!

Снова в наших мензурках заплескалась прозрачная жидкость.

- Кто? – Не выдержал я и задал очень важный для меня вопрос.

- Кент О’Лири. В основном. – Подмигнул мне высокий и голубоглазый мужчина, с седыми висками. – Точнее, все четверо. Сложная комбинация, получилась. В случае чего и не подкопаешься, до чего все красиво и умно спрятано. Аж душа поет, как красиво и… Я Это Расколол!

Мир стал светлым и радостным.

Вторая мензурка пошла по горлышку мягко-мягко…

***

Гоняться за этим поросенком можно было до бесконечности.

Наглая розовая тушка, на хвостике которой сейчас блестел золотой перстенек, с визгом, скользя по паркету копытцами, вновь ушел в занос, сорвал атаку и скрылся за поворотом.

Если бы не уговор, давно быть этому поросю на вертеле, кольцу на пальчике, а мужчине за бутылкой красного вина, празднуя очередную победу мужской силы, над женскими кознями.

Визг поросенка внезапно оборвался сдавленно-вопросительным-обиженным "хрюю-ю-ю-ю-к" и… Тишина!

Тор побежал по коридору.

За поворотом, в луже крови, на чашах весов, лежало две полу тушки поросенка, разрубленного повдоль.

Измазанный в крови безвинно убиенного поросенка меч, лежал рядом, посверкивая драгоценностями, украшающими рукоять.

- Ф-ф-фу! – Выдохнул Тор, вытирая пот со лба. – Конец моим печалям! Держитесь, злодейки, я иду!

- Не ори! – Голос Воя, доносящийся из зеркала напротив, быстро завел рыжего бога, переводя его из состояния благостного в состояние мерзостное.

- А ты, дружок, не очень то и торопился! – Тор упер руки в боки и яростно блеснул глазами. – Мне, здесь, между прочим, не курорт, устроили!

- Затрахали! – Понимающе кивнул Вой, осматривая приятеля. – И закормили. Точнее – откормили. Фимка, никогда не скрывала, что любит мужчин "в теле"…

- В теле! В теле, а не в "телесах"! – Измученный пробежкой, злой и озадаченный бог сменил гнев на милость и поинтересовался: - Как у Тебя дела?

- Глядя на этого розовенького поросенка, понимаю, что намного хуже, чем у тебя. – Отражение Воя в зеркале громко щелкнуло языком. – Тупая свинья!

Рука бога войны потянулась за мечом, не в силах стерпеть оскорбление от этого наглого, скользкого типуса, этого перенедобога, этого…

- Какого… Дианка вообще отправила свою любимицу побегать без ленточки?! Еще и это кольцо, на хвост ей напялила, садистка… - Вой мрачнел все больше и больше, не обращая внимание на душевные терзания приятеля, который отдернул руки от меча, едва до него дошло, что вопль "тупая свинья" к его персоне отношения не имеет.

- Я ленточку случайно сорвал… - Признался Тор и, достав из кармана своих зеленых штанов, продемонстрировал засаленную и пропитанную его потом, грязно-розовую ленту. – Думал, она хорошо привязана… Раз! А она – брык, копытом по руке, скотина, и ушла в точку!

- Ушла в точку… Тоже мне – бог! Повадки животных совсем не знаешь? Лаской надо было, лаской! – На Воя напало "ворчальное" настроение. – Я такой план… Э-э-э-х! Кидай свинью сюда!

- Погоди… - До Тора, только сейчас дошли слова "любимицу". – Это я Вальдорру, стало быть, шлепнул?! Лучшую охотницу за трюфелями?!

- Нет! – Поправил друга Вой. – Это Я Вальдорру шлепнул! А Ты, мой рыжий друг, заляпал ленту Арахны! Надеюсь, ты в нее не высморкался?

Тор покраснел, побледнел и наконец, вернув себе естественный цвет кожи, спрятал глаза и сунул ленту в карман.

- Кидай свинью, говорю тебе, пока Дианка не в курсях! – Потребовал Вой. – А ленту, в печку, пока не поздно. Или – постирай. Только не выкручивай – порвешь! Сила у тебя божественная, а вот…

- Погоди! Может лучше свинью Диане подложить? Она ее оживит, я такое уже видел! – Тор, понимая, что с их эпопеей все становится еще хуже и хуже, уже не радовался.