- Сейчас! - Рявкнула "психушка". - Следуйте за мной, лейтенант!

В центре обзорной площадки, за считанные мгновения, расторопные дроны сляпали подобие дуэльной площадки хадронов, окружив его эмиттерами защитного поля, "во избежании жертв со стороны мирного населения!", как говаривал в таких случаях капитан Матвеев.

- Старший лейтенант Элвара Т’К’Н’Вага, против лейтенанта Тамира Коржика! - Провозгласил рефери и окружающие покатились под стулья, услышав мою фамилию. - Бой идет до смерти. Выбор оружия, любезно предоставлен госпоже Т’К’Н’Вага! У вас есть что сказать друг другу?

Моя противница, крутнув парные клинки - "тулузу" и "элизу", мотнула головой.

- Вы, лейтенант? - Рефери уставился на меня, видя, что к своим клинкам я так и не прикоснулся. - Есть что сказать, своему противнику?

- Зря ты, хадронов призвала. - Вздохнул я и хлопнул ладонью правой руки, по сжатой в кулак левой, скользнув от большого пальца, к локтю. - Думать должно!

Голова моей противницы, отсеченная собственными клинками, покатилась по полу. Безголовое тело, еще не принимая собственного поражения, сделало шаг вперед и упало, заливая меня фонтаном зеленоватой крови.

Крови экзота.

Толпа, подалась назад.

Через десять секунд, сквозь наше защитное поле пробьются медики, подхватят голову и тело, уволокут их в госпиталь и через десять - двенадцать часов, рыженькая старший лейтенант, откроет свои глазки и проклянет тот момент, когда ей захотелось связаться с "Осой".

Я не врал - "Осы" не элита.

Мы дети экзотов, оставшихся на Земле!

- Тортик! Здорово! - Технарь сателлита 13-бис, радостно облапил меня, встречая у трапа челнока. - Живой, Тортище, Живой!

- У-у-у-у-у-у-у-б-б-б-ь-е-е-е-ш-ш-шь! Медведище! - Выдохнул я, радуясь возвращению в родные пенаты. - Как Вы? Как Сателлит?

- Скучно без "ос"… - Тяжело вздохнул капитан Аарон Медведев. - Без Вас совсем плохо стало. Керрики озверели - по четыре, пять вылетов по вызовам, за сутки. Молодняк воет. Старики кряхтят…

По пандусу вниз скатился серебристый чемодан и от души боднул капитана технической службы под колено.

- Ай. Перец, за что?! - Возмутился Ронни. - Не забыл я о тебе, не забыл. Доедем до ангара - поставлю на…

Перец снова вломил и покатился в сторону синего авто капитана Медведева.

- Из наших, уже кто-то вернулся? - Старательно отводя взгляд, поинтересовался я.

После дуэли, я угодил точнехонько на губу, на десять суток.

За это время в систему вломилась громада линкора "Бессмертный" и уже через пять дней, я выслушал все, что для меня приготовила пресса и наши пиарщики, мать их, в беззвездное небо!

- Сам знаешь - раненных первоходом пускают. - Пожал плечами технарь. - Кальян Кальяныч кипятком плюётся: хреново ребят подлатали, только для парада. Тебя ждет - дожидается, между прочим!

Вот это было плохо. Очень плохо. Еще хуже, чем остаться десять против одного глиссера.

Устраиваясь на пассажирском сидении, мысленно перебирал все свои грехи - грешки Кальян Кальяныч и так отпустит, отечески погрозив пальцем. После Отца-капитана, генерал медицинской службы Николя Кал’Е’Н, самый страшный сон всех "ос". В его праве зарезать полеты любой "осе" и отправить ее в "ванну", суток на пять - семь, для полной очистки или и того хуже - отправить на курорт, сроком на один месяц, для поправки нервей.

Если он меня ждет - значит, меня ждет расстрел.

- Сейчас я тебя к Кальянычу подкину, а там к себе метнусь - Перчика на стенд поставлю, да "Иголочку" тебе начну подбирать… - Медведев старательно зубоскалил, стараясь отвлечь меня от невеселых мыслей. - Ты, там, говорят, побуянить успел?! Кому ашку снес? Говорят - "секирой"?

Синее авто капитана Медведева, знал весь сателлит и оттого старались его пропускать, испуганно прижимаясь к стенкам и бордюрам. Водил Аарон плохо - быстро и невнимательно, за что каждый божий день, точнее - вечер, получал втык от МП, разводил руками и снова мчался через весь сателлит, нарушая правила. Первое время МП-шники его штрафовали, требовали взять себе водителя, в конце-концов, а потом - махнули рукой.

- Ага, - Растянул я губы в улыбке. - Смахнул. Страшному лейтенанту, с индексом ПВ-37.

- Ва-а-а-аще не победа… - Поморщился техник. - Погоди, "П" - это психологи?!

На мое счастье, нажать на тормоз Аарон успел прежде, чем сполз под сиденье от хохота.

- Нет, Тортик, мы знали, конечно, что ты психологов не любишь… Но, ТАК сильно!

- У Перчика спроси, какая она доставучая была! - Рассердился я. - И вообще…

- Ладно-ладно, Тортик, не кипяти водку. - Медведев азартно мне подмигнул и давнул на газ. - Знаем, что ты у нас - злой хомячок. Только душа у тебя - ранимая! И шкурка - нежная!

"Сволочи…" - Попытался, обидится я и, как всегда, не получилось.

Вывалив меня перед монументальными гермодверями с литерой "М" и змеями, Аарон умчался к себе. Минут через тридцать, когда Перчик "расслабится" и "размокнет" на стенде, Ронни устроит ему допрос с пристрастием, обновит ПО и примется за отбор "Иглы", которая понравится Перчику. За это время, ЕБЖ, они успеют вволю покалякать, поточить лясы и к моему появлению, все подробности моих похождений на базе "Амгуема" станут достоянием всей базы.

Если контра, не закроет доступы, разумеется.

- А-а-а! Бравый лейтенант Коржик, собственной персоной! - Поприветствовал меня Кальяныч и хихикнул в густые усы. - Ты почто, ирод, мою землячку обидел?! Она ж супротив тебя, аки болонка против вспышки сверхновой!

- Кальяныч, самому противно… - Почесал я мочку уха. - Привет.

- Противно ему! Мозги включать надо! - Кальяныч от всей души хлопнул меня по плечу и замер, разглядывая, как я изменился в лице. - Так... Колись, что еще наделал?

- Я от госпитализации, отказался. - Пожал я плечами и принялся снимать китель.

- Млят! Все вы "осы", на всю голову - шибанутые! - Ругался на чем свет стоит генерал, загнав меня в ванну. - Ты что, все три недели, на обезболивающем сидел?!

- Сперва - сидел. Потом привык. - Пожал я плечами. - Сам знаешь…

- Знаю… - Вздохнул Кальяныч. - Все знаю. И про то, что тебе не сказали, что выжившие с "Осы" есть. И про то, что ты им не только Перчика не дал понюхать, даже анализы отказался сдавать, сунув под нос результат автоосмотра. И про то, как тебя особисты, гладили по шерстке - тоже знаю. А теперь - спать, летеха. Утро вечера мудренее!

Крышка ванны биовосстановителя плавно закрылась и я до хруста потянулся, предвкушая сладкий и долгий отдых, вполне даже заслуженный.

В ванне Кальяныч продержал меня полных пять суток, вымывая остатки боевой химии, очищая мои почки и печень, выпрямляя и сращивая помятые кости и ребра. В боевых условиях, все процедуры прокатились бы часов за тридцать, а тут - лафа!

Выбравшись из ванны, привычно похлопал в ладоши, разгоняя сознание и с удовольствием почувствовал, как мир растягивается и сжимается в унисон с моим дыханием.

- Не дизели! - Пристрожился Кальяныч. - Еще сутки, без "выплесков", пожалуйста.

- Кальяныч… - Замер я в дверях. - Сколько… Уцелело?

- Сто четыре с первой атаки и семьдесят семь - со второй. "Списанных" нет. - Кальяныч подмигнул мне. - Топай. Через два часа общий сбор. Прибыл Матти и Говрункель, собираются речугу толкнуть.

Привычно приложив к виску правую ладонь, развернулся кругом и "потопал".

В душе пело - сто восемьдесят один человек! Даже меньше одной десятой от штатного расписания. Но… Все равно - не ОДИН!

- Тортик! Живой! - Загалдела сотня глоток в общей столовой, стоило мне в ней появиться. - Давай, рассказывай! Как Вы отстрелялись? А то, нас по капсулам распихали и до прилета "Бессмертного" - ни гу-гу, союзнички, чтоб им звезды не светили!