– Это я виноват! – смущенно сказал Тимон.

– Вам повезло, что это заклинание не атакующее, а защитное,– сказал тан Горий,– называется – «В начало пути» и отправляет туда, где вы были год назад. Поэтому мы, собственно, не очень волновались за вас.

– Подождите,– я был в замешательстве,– тогда меня должно было выбросить в мой мир, а Тимона – домой. Почему нас обоих зашвырнуло на Землю?

– Заклинание было направлено на тебя,– просветил нас тан Горий,– а Тимон просто попал в зону действия, поэтому и улетел вместе с тобой.

– Так ребята все-таки нашли эльфов? – радостно спросил Тимон.

– Нашли,– тан Горий кивнул,– но я вам не завидую. Особенно тебе, Колин. Тан Тюрон на тебя сердит.

Почему-то мне это не очень понравилось.

– Тан Горий, простите, что вмешиваюсь! Прошу вас объяснить одну вещь… – Викентий Анатольевич замялся.– Коля, когда мы его забрали в первый раз, имел четвертый уровень Дара. Сейчас я не могу определить его уровень, но то, что он выше моего,– это точно! Объясните мне это явление.

– Не объясню,– покачал головой тан Горий.– То, что прогресс имеет место,– это верно! Но почему – сам не знаю. Я тебя, Виктуан, всегда ценил за способность докопаться до истины. Попробуй разобраться сам. Пошли, парни! Нам пора!

Первое, что я увидел, выйдя из портала, были наши ребята, стоящие толпой и пялящиеся на одно место. Надо сказать, что тан Горий создал проход прямо из кабинета СПМН в свой кабинет. Так вот, вся группа стояла в кабинете тана Гория и глазела на его стол. Тан Тюрон стоял чуть в стороне. Как только мы появились, он сразу повернул к нам голову и, увидев нас, радостно заулыбался. Тан Горий приложил палец к губам, призывая Тюрона к молчанию. Легкими неслышными шагами тан Горий подошел к ребятам.

– Подвинься, мне не видно! – начал пихать Тартака в бок директор.

– Отстань,– отмахнулся наш тролль,– пока нечего смотреть…

Тартак запнулся и медленно повернул голову к тану Горию. Тот улыбнулся и кивнул ему.

– Где они? – почему-то шепотом спросил Тартак.

Тан Горий качнул головой в нашу сторону. Тартак проследил взглядом и увидел нас. Его лицо расплылось в широченной улыбке. Он резво развернулся к нам.

– Обалдуи вы этакие,– пророкотал он в полный голос,– как же я по вас соскучился!

Все синхронно обернулись.

– Ребята! – завопил Жерест, бросаясь к нам.

Вдруг его отбросило в сторону, и передо мной возникла Аранта. Она обхватила мое лицо обеими руками. Карие глаза вглядывались в мои.

– Колин, прошу тебя, никогда больше так не делай! Слышишь? Никогда! – Ее губы дрожали, голос прерывался.

Ну чего она так волнуется? Со мной же ничего не случилось! И почему она это говорит мне? Почему она Тимона не берет вот так?

– Аранта чуть не прибила того эльфа-разведчика,– негромко сказала Гариэль.

– Ага! Я тоже на него рассердился! – пробасил Тартак, выхватывая меня и заключая в свои объятия.

– Я понял! – прохрипел я, пытаясь вдохнуть.– Ты его просто обнял, и бедняга испустил дух!

– А? Да! То есть нет! – Тартак бережно поставил меня на пол.

– Если бы Таранталь, так его зовут, не пригнулся, то коллекция Тартака пополнилась бы еще одной остроухой головой! – смеясь, заметил Харос.

– Уж кто бы говорил! – вклинилась Морита.– А вы с Фулосом мечами от комаров отмахивались? Если бы не Гариэль, порешили бы Таранталя.

– А кто его поймал? – поинтересовался Тимон.

– От Аранты ему было не уйти,– внес информацию Харос,– не было шансов!

– Ну – поторопил я,– что там было?

– Клан «Скользящих» в полном составе,– изрек Фулос,– очень обеспокоенный нашим появлением. Эвиали лесной стражи держали нас на прицеле, пока Гариэль вела переговоры. Очень неприятное, между прочим, ощущение!

– А артефакт был? – спросил я.

– Да не было у них артефакта! – неохотно сказала Гариэль.– Они вообще не помнят, какого лешего ушли в Лукоморье. Кстати! Отец просил передать, что все вы отныне имеете свободный вход в Ясеневый град, а Колина приглашают после окончания Школы продолжить обучение у лучших наших магов.

– Так! – услышал я голос тана Тюрона.– Вы можете идти по домам. А тебя, Колин, я попрошу остаться!

Боюсь, что обучение у лучших эльфийских магов не состоится, потому что Школу я, по причине моей безвременной кончины, не закончу.

Неохотно, постоянно оглядываясь, ребята потянулись к двери. Когда она закрылась, тан Горий прошествовал за свой стол, сел в кресло и, поерзав для удобства, положил руки на столешницу и приготовился созерцать избиение младенца, то есть меня. Тюрон помолчал, уничтожая меня укоризненным взглядом янтарных глаз.

– Ты очень расстроил меня, Колин,– наконец начал тан Тюрон.– Мало того что вы замыслили свою авантюру втайне от меня, вы поставили под сомнение мою профессиональную пригодность как преподавателя. Но даже не это главное! Вы могли погибнуть, и счастье еще, что этого не случилось! Конечно, победителей не судят, а в данном случае вы победители, но оценку по практике я снижу на балл. Будь я твоим отцом, я бы тебя высек, что ты бы на задницу неделю сесть не мог!

Тан Тюрон некоторое время помолчал, потом вдруг улыбнулся:

– Все-таки я чертовски рад, что ты жив!

Еще бы! Как будто я не рад! Главное, что впереди каникулы. И их я проведу как угодно, где угодно и с кем угодно!

Каникулы! Какая это все-таки хорошая чья-то мысль! Вот ведь, кто-то не спал ночами, придумывал, как облегчить жизнь школьникам и студентам, и придумал. Я всегда радовался, когда начинались каникулы. Это сулило новые встречи, впечатления, а то и простое лежание с книгой в руках на диване, с периодическим просмотром текущих телевизионных программ.

А вот сейчас что-то не очень. Почему? Да потому, что с ребятами расставаться не хочется. Даже на каникулы. Девушки, наверное, поедут домой. Большой и лохматый говорил, что собирается в родные горы. Братья навострили лыжи к своим однополчанам. Тимка, скорее всего, с родителями на какой-то местный курорт отправится. Остаемся только я и рыжий. И что нам делать два месяца, ума не приложу! Имеется, конечно, перспектива: за неделю до начала занятий мотнуться к себе домой. А до этого чем заняться? О! А возьму-ка я с собой рыжего! То-то он порадуется! Тем более что он просился уже. Но что делать до этого знаменательного события?

Итак, я сидел в беседке в тоске и одиночестве и предавался нерадостным размышлениям. Чьи это шаги у входа в беседку? Ну, конечно! Вот лучший друг, Тимон, во всем блеске и красоте! Сияет, как медный пятак. С чего, спрашивается?

— Колин! Ты почему сидишь здесь один? Да и видок у тебя не радостный? — озаботился Тимон, увидев мое хмурое лицо. — Ты что, из-за оценки по практике так расстроился?

Ага! Ему-то что! Ему оценку на балл не снижали! Ее мне снизили. Нет, все правильно! Первыми всегда страдали организаторы. Это во всех книгах описано. Правда, страдали, если их ловили. Я оказался среди тех, кого как раз поймали. Вот так всегда! Хотел помочь, и помог ведь. Но всем ничего, а мне оценку на балл снизили. Где, спрашивается, справедливость? Вот вам и еще один повод для нерадостного настроения. Впрочем, дело не в этом. Кто-то умный сказал, что на душе становится значительно легче, если вылить свои несчастья кому-нибудь на голову. Я с интересом осмотрел Тимона. А что, в меру счастлив. Подойдет!

— Да нет, Тимон, — я откинулся на лавке, — все нормально. Я просто думаю, что мне на каникулах делать. Пока ничего путного в голову не приходит.

— Нашел о чем раздумывать! — К Тимону, снова вернулся жизнерадостный вид. — Поехали ко мне.

— А Жерест? Не могу же я его одного оставить!