Недавно, как она объяснила, коллега по съёмочной площадке посоветовала ей этим летом не зацикливаться на "еде, молитвах и любви". Оставь одну неделю свободной, сказала эта коллега, оставь место для волшебства, поэтому она от многого отказывалась, оставляя за собой одну неделю, даже отказывалась от очень приятной поездки на велосипеде по лавандовым полям на юге Франции… Я посмотрел в свой календарь и сказал: У меня тоже есть свободная неделя.

А если эти свободные недели совпадают?

Что, если?

Возможно ли это?

Насколько это безумно?

Это была та же неделя.

Я предложил поехать вместе в Ботсвану. Я ей рассказал про Ботсвану с самой лучшей стороны. Родина всего человечества. Самая малонаселённая страна на земле. Настоящий Эдемский сад, где 40% земли отдано Природе.

Плюс: самое большое количество слонов среди всех стран на земле.

Прежде всего, это было место, где я находил себя, где я всегда заново находил себя, где я всегда чувствовал близость к… волшебству? Если ей интересна магия, она должна поехать со мной, испытать это вместе. Палатка под звёздами, в глуши.

Она уставилась на меня.

Я понимаю, что это сумасшествие, сказал я. Но всё происходящее — явно сумасшествие.

Мы не могли лететь вместе. Во-первых, я уже планировал быть в Африке, так как должен был быть в Малави, заниматься природоохранной деятельностью в африканских парках.

Но я не сказал ей другую причину: мы не могли рисковать, чтобы нас увидели вместе, и пресса узнала о нас. Не сейчас.

Итак, она закончила свой проект «Ешь, молись, люби», затем вылетела из Лондона в Йоханнесбург, а затем в Маун, где я попросил Тидж встретить её. (Конечно, я хотел сделать это сам, но такое бы не прошло без ненужной шумихи в прессе) . После 11-часовой эпопеи, включая 3-часовую остановку в Йоханнесбурге и поездку на раскаленной машине до дома, Меган имела полное право поворчать. Но она не была такой. Яркая, нетерпеливая, она была готова ко всему.

И выглядела как… совершенство. На ней были обрезанные джинсовые шорты, всеми любимые походные ботинки и мятая панама, которую я видел на её странице в Instagram.

Открывая ворота дома Тидж и Майка, я протянул ей сандвич с курицей, завернутый в пищевую плёнку. Я подумал, что она голодна. Мне вдруг захотелось подарить ей цветы, подарок, что-нибудь окромя этого жалкого бутерброда. Мы обнялись, и это было неловко не только из-за бутерброда, но и из-за неизбежного ожидания. Мы разговаривали и общались по FaceTime бесчисленное количество раз с момента наших первых свиданий, но всё это было новым и необычным. И немного странным.

Мы оба думали об одном и том же. Сможем ли мы жить по разные стороны океана? На разных континентах?

А если нет?

Я спросил её о полете. Она смеялась над экипажем Air Botswana. Они были большими поклонниками «Форс-мажоров», поэтому попросили её сфотографироваться.

Вау, сказал я, а про себя подумал: Дерьмо. Если хоть один из фанатов выложит такую фотку, шила уже в мешке не утаить.

Мы запрыгнули в трёхместный грузовик: Майк за рулем, а телохранители следовали за ним, и затем мы отправились в путь. Прямо на солнце. После часа асфальтированных дорог нам предстояло 4 часа по грунту. Чтобы время шло быстрее, я показывал каждый цветок, растение или птичку. Это турачи. Это птица-носорог. Она как Зазу из Короля Льва. Это сизоворонка с сиреневой грудью, и он, кажется, начинает брачные игры.

Спустя долгое время я взял её за руку.

Затем, когда дорога стала более ровной, я решился на поцелуй.

Такой же, как мы оба его помнили.

Телохранители в 50 метрах от нас делали вид, что не замечают.

По мере того, как мы углублялись в заросли и приближались к Окаванго, фауна начала меняться.

Там! Смотри!

Боже мой. Это… жирафы!

А там, смотри!

Семья бородавочников.

Мы видели стадо слонов. Папы, мамы, малыши. Привет, ребята. Мы двинулись по дороге, и птицы сходили с ума, от чего у меня по спине побежали странные мурашки. Поблизости ходят львы.

Да ладно, сказала она.

Что-то подсказало мне оглянуться назад. Конечно, мерцающий хвост. Я крикнул Майку, чтобы он остановился. Он ударил по тормозам, и грузовик дал задний ход. Вот — стоит прямо перед нами, большой парень. Папочка. А там четверо мальчишек бездельничают под тенистым кустом. С мамами.

Мы какое-то время любовались ими, потом поехали дальше.

Незадолго до сумерек мы прибыли в небольшой лагерь, который подготовили Тидж и Майк. Я отнёс сумки в палатку рядом с огромным колбасным деревом. Мы были на краю большого леса, глядели вниз по пологому склону к реке, а дальше: пойма, наполненная жизнью.

Меган, которую я теперь называл Мег, а иногда просто Эм, была ошеломлена. Яркие цвета. Чистый, свежий воздух. Она путешествовала, но никогда не видела ничего подобного. Это был мир до того, как появился современный мир.

Она открыла свой маленький чемодан — ей нужно было что-то достать. Вот оно, подумал я. Зеркало, фен, набор косметички, пушистое одеяло, дюжина пар обуви. Я постыдно думал стереотипами: американская актриса ведёт себя, как гламурная киса. К моему шоку и радости, в чемодане не было ничего, кроме самого необходимого. Шорты, рваные джинсы и закуски. И коврик для йоги.

Мы сидели в холщовых креслах и смотрели, как садится солнце и восходит луна. Я на скорую руку приготовил коктейли. Виски с примесью речной воды. Тидж предложила Мег бокал вина и показала, как обрезать пластиковую бутылку с водой и превратить её в кубок. Мы рассказывали истории, много смеялись, а потом Тидж и Майк приготовили нам прекрасный ужин.

Мы ели у костра, глядя на звезды.

Перед сном я провёл Мег через темноту к палатке.

Где фонарик? спросила Мег.

Ты имеешь в виду факел?

Мы оба рассмеялись.

Палатка была очень маленькой и спартанской. Если она и ожидала какой-нибудь поездки в глэмпинг, то теперь полностью избавилась от этой фантазии. Мы лежали внутри, на спине, чувствуя момент, сливаясь с ним.

Были и отдельные спальные мешки — результат большого беспокойства и многочисленных разговоров с Тидж. Я не хотел быть самонадеянным.

Мы расстелили их рядом и легли плечом к плечу. Мы смотрели на крышу, слушая, разговаривая, наблюдая, как лунные тени трепещут по нейлону.

Затем раздалось громкое чавканье.

Мег выпрямилась: Что это?

Слон, сказал я.

Всего один, судя по звуку. Снаружи. Мирно ест кусты вокруг нас.

Он не причинит нам вреда.

Правда?

Вскоре после этого палатка содрогнулась от громкого рева.

Львы.

Мы будем в порядке?

Да. Не волнуйся.

Она снова легла и положила голову мне на грудь.

Поверь, сказал я. Я позабочусь о тебе.

Я проснулся незадолго до рассвета, расстегнул тихонько палатку и вышел на цыпочках. Тишина ботсванского утра. Я наблюдал, как стая карликовых гусей летела вверх по реке, смотрел, как антилопы пьют у кромки воды.

Пение птиц было невероятным.

Когда взошло солнце, я поблагодарил за этот день, а затем спустился в главный лагерь за тостом. Когда я вернулся, Мег, растянувшись на коврике, занималась йогой у реки.

Поза воина. Собака мордой вниз. Поза ребенка.

Когда она закончила, я объявил: Завтрак подан.

Мы ели под акацией, и она взволнованно спросила, какие планы на день.

Я приготовил пару сюрпризов.

Всё началось с утренней прогулки. Мы запрыгнули в старый бездверный грузовик Майка и рванули в зелень кустов. Солнце на щеках, ветер в волосах, мы мчались по ручьям, прыгали по холмам, выгоняли львов из густой травы. Спасибо, что устроили вчера такой шум, мальчики! Мы наткнулись на большое стадо жирафов, обдирающих верхушки деревьев, их ресницы напоминали грабли. Они кивнули , будто пожелав доброго утра.