Но им, конечно, верили. Люди верили, и в этом была вся проблема. Британцы, одни из самых грамотных людей на планете, были и самыми доверчивыми. Даже если они не верили каждому слову, всегда оставался осадок удивления. Хм, нет дыма без огня... Даже если ложь была опровергнута, развенчана вне всяких сомнений, этот осадок первоначальной веры оставался.

Особенно если ложь была негативной. Из всех человеческих предубеждений "предубеждение негативности" — самое неизгладимое. Оно заложено в нашем мозгу. Преимущество негатива, приоритет негативу — так выживали наши предки. Именно на это рассчитывают эти чёртовы газеты, хотел сказать я.

Но не сказал. Это была не та дискуссия. Сейчас вообще было не время что-то обсуждать. Репортёр хотел двигаться дальше, спросить о Вегасе.

Озорник Гарри, да? Тупица Гарри.

Я испытывал смесь сложных эмоций, прощаясь с Афганистаном, но мне не терпелось попрощаться с этим парнем.

Сначала я полетел со своей эскадрильей на Кипр, для того, что в армии называлось "декомпрессией". У меня не было обязательной декомпрессии после моей последней командировки, поэтому я был взволнован, хотя и не так сильно, как мои телохранители. Наконецто! Мы можем выпить чертового холодного пива!

Каждому выдавалось ровно две банки. Не больше. Я не любил пиво, поэтому отдал свою солдату, который выглядел так, будто нуждался в нём больше, чем я. Он отреагировал так, как будто я подарил ему Rolex.

Затем нас повели на комедийное шоу. Посещение было полуобязательным. Кто бы его ни организовал, у него были благие намерения: немного легкомыслия после экскурсии в ад. И, если честно, некоторые из нас смеялись. Но большинство — нет. Мы терпели и не знали, что терпим . Нам нужно было пережить воспоминания, залечить душевные раны, разобраться с экзистенциальными вопросами. (Нам сказали, что если нужно поговорить, можно обратиться к падре, но я помню, что никто к нему не подходил). Поэтому мы просто сидели на комедийном шоу так же, как в палатке VHS. В подвешенном состоянии. В ожидании.

Мне было жаль этих комиков. Тяжёлое выступление.

Перед нашим отъездом с Кипра кто-то сказал мне, что обо мне пишут во всех газетах.

В самом деле?

Интервью.

Чёрт. Я совсем забыл.

Очевидно, я вызвал большой переполох, признавшись, что убивал людей. На войне.

Меня критиковали с ног до головы за то, что я… убийца?

И не стеснялся этого.

Я вскользь упомянул, что управление "Апачем" напоминало управление игровой приставкой. И вот:

Гарри сравнивает убийство с видеоигрой!

Я бросил газету. Так где этот падре?

Я прислал Кресс СМС-ку, что я дома.

Она написала в ответ, что она рада, и я тоже обрадовался. Я не знал, чего ожидать.

Я хотел с ней встретиться. И всё же у нас не было плана. Не в тот первый раз. Была какая-то дистанция, какая-то скованность.

Ты говоришь по-другому, Гарри.

Ну, я не чувствую себя другим.

Я не хотел, чтобы она думала, что я поменялся.

Через неделю приятели устроили званый ужин. Добро пожаловать домой, Спайк! У моего приятеля Артура. Кресс появилась с моей двоюродной сестрой Евгенией — она же Юдж. Я обнял их обоих, увидел шок на их лицах.

Принцесса Евгения "Юдж" Йоркская, двоюродная сестра принца Гарри

Они сказали, что я выгляжу совершенно другим.

Коренастее? Больше? Старше?

Да, да, всё это. Но и что-то ещё, что они не могли объяснить.

Что бы это ни было, оно показалось Крессиде пугающим или отталкивающим.

Поэтому мы решили, что это не встреча старых знакомых. Только не это. Нельзя встречаться с кем-то, кого не знаешь. Если бы мы хотели продолжать встречаться, а я, конечно, хотел, нам пришлось бы начать всё сначала.

Привет, я Кресс.

Здравствуй, я Хаз. Приятно познакомиться.

Я вставал каждый день, шёл на базу, делал свою работу, не получая от неё никакого удовольствия. Это казалось бессмысленным.

И скучно. Мне было скучно до слёз.

Более того, впервые за многие годы я был без цели. Цели.

Что дальше? спрашивал я себя каждую ночь.

Я умолял командиров отправить меня обратно.

Куда "обратно"?

На войну.

Они сказали, ха-ха, нет.

В марте 2013 года пришло сообщение, что дворец хочет отправить меня в ещё один королевский тур. Первый для меня после Карибского бассейна. На этот раз: в Америку.

Я был рад перерыву в однообразии. С другой стороны, меня беспокоило возвращение на место преступления. Я уже представлял себе, как мне будут день за днём задавать вопросы о Вегасе.

Нет, заверили меня придворные Дворца. Невозможно. Время и война затмили Вегас. Это будет исключительно тур доброй воли, направленный на реабилитацию раненых британских и американских солдат. Никто не собирается упоминать Вегас, сэр. В мае 2013 года я отправился осмотреть разрушения, вызванные ураганом Сэнди вместе с губернатором Нью-Джерси Крисом Кристи. Губернатор подарил мне голубую флиску, которую пресса раскрутила… как его способ меня одеть. На самом деле, Кристи тоже так написал. Репортёр спросил его, что он думает о моём пребывании в Лас-Вегасе и Кристи пообещал, что если я проведу с ним целый день, "никто не разденется". Эта фраза вызвала большой смех, потому что Кристи известен своей дородностью.

До Джерси я ездил в Вашингтон, округ Колумбия, встречался с президентом Бараком Обамой и первой леди Мишель Обамой, посетил Арлингтонское национальное кладбище, возложил венок к могиле Неизвестного солдата. До этого я возлагал десятки венков, но в Америке ритуал был другим. Вы не сами возлагали венок на могилу; солдат в белых перчатках возлагал его вместе с вами, а затем вы в одиночку на мгновение клали руку на венок. Этот дополнительный шаг, это партнёрство с другим живым солдатом тронуло меня. Держа руку на венке в течение этой дополнительной секунды, я почувствовал, что меня немного шатает, в голове пронеслись образы всех тех, с кем я служил. Я думал о смерти, ранениях, горе от провинции Гильменд до урагана Сэнди и туннеля Альма, и удивлялся, как другие продолжают жить своей жизнью, в то время как я чувствовал такие сомнения, смятение и что-то ещё.

Что? Я задумался.

Печаль?

Онемение?

У меня не получалось сказать точно. И не имея возможности дать этому название, я чувствовал что-то вроде головокружения.

Что со мной происходило?

Вся поездка в Америку длилась всего 5 дней — настоящий вихрь. Так что множество достопримечательностей, лиц и замечательных моментов. Но во время полёта домой я вспоминал только один эпизод.

Остановка в Колорадо. Там проходили "Игры воинов". Своего рода олимпиада для раненых солдат, в которой участвовали двести мужчин и женщин, и каждый из них вдохновил меня.

Я внимательно наблюдал за ними, видел, как они веселятся, соревнуются в полную силу, и я спросил их... как?

Спорт, сказали они. Это самый прямой путь к исцелению.

Большинство из них были прирождёнными спортсменами, и они сказали мне, что эти игры дали им редкий шанс заново открыть и проявить свои физические таланты, несмотря на раны. В результате этого их раны, как душевные, так и физические, исчезли. Может быть, только на мгновение или на день, но этого было достаточно. Более чем достаточно. Как только рана исчезает на любой срок, она больше не контролирует вас — вы контролируете её.

Да, подумал я. Я понял.

И вот во время возвращения в Британию я продолжал вспоминать эти игры, размышляя о том, можем ли мы сделать что-то подобное в Британии. Версию этих "Игр воинов", но, возможно, с большим количеством солдат, большей наглядностью, большими призами для участников. Я набросал несколько заметок на листе бумаги, и к тому времени, когда самолёт приземлился, у меня уже была набросана основная идея.