Хаз, она плакала из-за меня? ОНА плакала из-за меня?

Мы организовали вторую встречу на высшем уровне с Вилли и Кейт.

В этот раз — на нашей территории.

10 декабря 2018 года. Ранний вечер.

Мы собрались в нашей маленькой передней пристройке, и на этот раз не было никакой светской беседы: Кейт сразу же перешла к действиям, признав, что истории в газетах о том, как Мег заставила её плакать, были полной ложью. Я знаю, Меган, что это ты плакала из-за меня!

Я вздохнул. Отличное начало, подумал я.

Мег приняла извинения, но захотела узнать, почему же это было опубликовано в газетах и что было сделано для исправления ситуации. Другими словами: Почему ваш офис не заступается за меня? Почему они не позвонили этой мегере-автору и не потребовали от неё опровержения?

Кейт смутилась и не ответила, но вмешался Вилли, приведя ряд убедительных доводов, однако я уже знал правду. Никто во Дворце не мог позвонить этой корреспондентке, потому что это неизбежно вызвало бы реакцию: Хорошо, если опубликованное неверно, то как всё было на самом деле? Что же на самом деле произошло между герцогинями? Но эта дверь никогда не должна открыться, чтобы не поставить будущую королеву в неловкое положение.

Монархию нужно защищать всегда и любой ценой.

Мы перешли от того, что делать с этой историей, к тому, откуда она взялась. Кто мог подложить такую свинью? Кто вообще мог позволить просочиться такому в прессу? Кто?

Мы гадали и гадали. Список подозреваемых сокращался на глазах.

Наконец, наконец, Вилли откинулся назад и признал, что (хм), пока мы были в турне по Австралии, они с Кейт пошли отужинать с па и Камиллой... и застенчиво признался, что, увы, он сам мог проговориться, что между нашими парами произошла размолвка...

Я закрыл лицо рукой. Мег застыла. Воцарилось напряжённое молчание.

Итак, теперь мы все знали.

Я сказал Вилли: Ты... ну ты же… чем ты думал…

Он кивнул. Он знал.

Вновь повисло молчание.

Им пора было уходить.

История продолжалась. Всё шло одно за другим. Временами я думал о г-не Марстоне, беспрерывно звонящем в свой безумный колокольчик.

Как можно было забыть про поток статей на первых полосах газет, выставляющих Мег единолично ответственной за конец света? Например, её «поймали» за поеданием тоста с авокадо, и авторы множества публикаций, задыхаясь от волнения, поясняли, что сбор урожая авокадо ускоряет уничтожение тропических лесов, дестабилизирует развивающиеся страны и содействует финансированию государственного терроризма. Конечно, те же самые СМИ недавно падали в обморок от любви Кейт к авокадо (О, как же сияет от авокадо кожа Кейт!).

Стоит отметить, как примерно в это же время начал меняться посыл каждой публикации. Речь уже шла не о конфликте двух женщин, двух герцогинь или даже двух семей. Теперь говорилось о том, что один человек, являясь ведьмой, вынуждал всех бежать от неё, и этим человеком была моя жена. И этот посыл формировался прессой при явном содействии людей из Дворца.

Кого-то, у кого был зуб на Мег.

Сначала писали: «Гадость! У Мег видна бретелька бюстгальтера (какой позор)!»

На следующий день: «Ужас, что за платье на ней (какая же она ужасная!)»

Ещё на следующий день: «Боже, спаси нас! У неё на ногтях чёрный лак (Меган — гот)!». Затем: «О Господи, она до сих пор не умеете делать реверанс (Меган-американка)!»

Затем: «Ну и ну! Она снова сама закрыла дверь машины (какая же она наглая)!»

Мы арендовали дом в графстве Оксфордшир. Это было просто место, куда можно было время от времени убегать от этой круговерти, а также — из Нотт Котт, очаровательного, но слишком маленького для нас. Давящего нам на головы.

Однажды нам там стало так плохо, что мне пришлось позвонить бабуле. Я сказал ей, что нам нужно новое жилье. Я объяснил ей, что Вилли и Кейт не просто переросли Нотт Котт, а сбежали оттуда, учитывая все требующиеся ремонтные работы и нехватку места, а теперь и мы оказались в той же ситуации. С двумя буйными собаками... и с ребёнком на подходе…

Я сказал, что мы обсуждали с Дворцом ситуацию с жильем, и нам предложили несколько домов, каждый из которых, по нашему мнению, был слишком роскошным. Слишком шикарным. И слишком дорогим для ремонта.

Бабуля поразмышляла на эту тему, и мы снова пообщались через несколько дней.

Фрогмор, сказала она.

Фрогмор, бабуля?

Да, Фрогмор

Фрогмор-хаус?

Я хорошо его знал. Именно там мы делали фотографии нашей помолвки.

Нет-нет, коттедж Фрогмор. Который рядом с Фрогмор-хаусом.

Он как бы скрыт, сказала она. На отшибе. Первоначально в нем жила королева Шарлотта с дочерями, затем — один из помощников королевы Виктории, а позже здание было поделено на более мелкие помещения. Но его можно собрать заново. Милое местечко, как сказала бабуля. Плюс с историческим значением. И часть имущества короны. Красота же?

Я ответил, что нам с Мег очень понравились сады Фрогмора, что мы часто ходили туда гулять, и, если это где-то там рядом, то что может быть лучше?

Она предупредила: Это что-то вроде строительной площадки. Как бы без отделки. Но ты сходи туда, посмотри и скажи, как тебе.

Мы поехали туда в тот же день, и поняли, что бабуля права. Дом нам обоим понравился. Он был очарователен и полон возможностей. Да, рядом с королевским кладбищем, но что с того? Это не волновало ни меня, ни Мег. Мы не будем тревожить мёртвых, если они обещают не тревожить нас.

Я позвонил бабуле и сказал, что коттедж Фрогмор будет идеальным местом, и горячо её поблагодарил. С её разрешения мы начали переговоры со строителями, планируя минимальные ремонтные работы, с тем чтобы сделать это место пригодным для жилья: трубопроводы, отопление, водоснабжение.

Пока шла работа, мы подумали, что было бы хорошо переехать в Оксфордшир на всё это время. Нам там очень нравилось. Свежий воздух, зеленая территория, и — никаких папарацци. А главное — мы могли бы пользоваться услугами Кевина, давнего дворецкого отца. Он знал здание в Оксфордшире и должен был знать, как его можно быстро превратить в настоящее жильё. Более того, он знал меня лично, держал меня на руках, когда я был ребёнком, и подружился с матерью, когда она бродила по Виндзорскому замку в поисках сочувствия. Он сказал, что мамочка была единственным человеком в семье, который когда-либо осмеливался спускаться вниз, чтобы пообщаться с персоналом. На самом деле, она часто тайком спускалась вниз и сидела с Кевином на кухне, выпивая или закусывая, смотря телевизор. В день похорон мамы Кевину выпало поприветствовать меня и Вилли по нашем возвращении в Хайгроув. Он вспоминал, как стоял на парадном крыльце, ожидая прибытия нашей машины и репетируя своё приветствие. Но, когда мы подъехали и он открыл дверцу машины, я сказал:

Как тебе удается держаться, Кевин?

Так вежливо с вашей стороны, ответил он.

Он такой сдержанный, подумал я.

Мег обожала Кевина, и это было взаимно, а потому я решил, что это может стать началом чего-то хорошего. Столь необходимая смена обстановки, столь необходимый союзник на нашей стороне. Но однажды я увидел в телефоне сообщение от нашей команды, предупреждающее меня о громких статьях в изданиях Sun и Daily Mail с детальными фотографиями Оксфордшира, снятыми сверху.

Над домом парил вертолёт, а из его дверцы высовывался папарацци, направляя объектив на каждое окно, включая и нашу спальню.

Так подошла к концу наша мечта о жизни в Оксфордшире.

Я шёл домой из офиса и увидел Мег, сидящую на лестнице.