Я с девушкой секунд пять постоял, переводя дыхание, а после снова бежать бросились. Как бы цинично это не было, но сейчас нам на руку, что бежим впереди.

Пчёлы отстали почти у самой кромки территории жизни. Дальше начинались снега, яркая природа кончалась. Когда обернулся, то увидел, что четвёрка искателей еле бредёт, замедлилась и уже не бежит сломя голову. Пчёлы где-то вдалеке мелькают, забили на преследование.

Добрались до снега, там и сели. Пусть холодно, но плевать. Зато безопасно и можно выдохнуть. Остальные догнали нас и тоже попадали. Каждый тяжело дышит.

– Жаль Антона, – говорит бородач, – Без него нам трудно здесь будет.

Молчим. Я пытаюсь осознать, что чувствую по поводу того, что рядом кто-то умер. Но эмоций нет, только безразличие. Может немного радости, что это был другой, а не я или Марта. Ещё может злорадство. Но эта мысль не нравится. Глупо желать смерти человеку, лишь за то, что он не был благодарен за помощь.

– У кого зелья остались? – через пару минут спрашивает блондин, – У меня обращение шестьдесят два процента. Что это за хрень, кстати?

Смотрю на Влада. Выглядит бледно. Как покойник.

– Скорее всего они так себе армию пополняют. – отвечаю ему.

– Дерьмо, – вяло бормочет мужчина. А вот Павел смотрит на меня зло.

– У меня сорок семь процентов, – вставляет бородач.

– Тридцать, – делится кинжальчик.

– Сорок девять, – следующий маг огня.

Взгляды скрещиваются на мне и Марте.

– Семь, – отвечать как-то неловко. Словно это неправильно, что я так мало пострадал.

– Пятнадцать. – говорит Марта и я оборачиваюсь на неё. Точно помню, что девушке достался один укус. На неё действует сильнее или она врёт?

Павел отбирает у Сергея пузырёк с зельем жизни. Протягивает блондину. Никто не стал возражать. У него самый большой процент, так что логично, что ему первым зелье принимать.

Тот делает жадный глоток. На секунду по его телу проходит расслабление, а потом мужчина словно застывает. Хмурится недоуменно и обреченно говорит.

– У меня обращение на пять процентов выросло.

– Тогда как снять эту гадость? – вопрошает бородач.

Павел хмур, как туча. При этом выглядит растерянным. Так странно видеть беспокойство за другого на лице этого высокомерного человека. Впрочем, они же родственники, так что это объясняет его чувства.

Варианты, что делать отсутствуют. Решаем, что нужно возвращаться. Каждый надеется, что само пройдет, ибо другие способы неизвестны.

Когда уже подходили к туристической зоне, я замечаю, что у меня один процент упал. Делюсь информацией, и раздается вздох облегчения. Призыватель так и вовсе счастливо хохотнул, чем привлёк внимание туристов. Делаешь себе фоточки, отдыхаешь, а тут хрен пойми кто в чёрт знает каком виде вылазит из гор. Интересно, что о нас подумают?

В этот раз сели в одну кабину. Даже тесниться не пришлось. Но и цена у этого какая? Один из искателей остался внизу.

– Как добычу делить будем? – задаю вопрос, когда кабинка отчалила. Взгляды снова скрещиваются на мне.

Чувствую, насколько остёр вопрос. Но понимаю, что сейчас наилучшее время его задать. Искатели уставшие и ослабленные. Они видели мои навыки, понимают, что одного удара хватит, чтобы всех нас убить. Кину вихрь лезвий и всё. Не говоря уж о том, что кабина от активного сражения может упасть. А под нами – пропасть.

Влад молча достает мешок. Вся добыча была у него, он её хранил. Высыпает это без прикрас на пол. Собравшиеся дружно поджимают ноги, так как добыча щедра.

Потом делит на две кучи. Десятки малых и средних эссенций, тройка концентрированных. Посчитал, разделил на шесть частей, две отодвинул мне и девушке.

– Как договаривались. Проверять будешь? – ухмыляется блондин. Но так, устало, без злобы. А вот Павел рядом сидит хмурый, отвернулся и в окно смотрит.

– Уже проверил, всё в порядке, – отвечаю командиру.

После чего собираю добычу в свой мешок. Дальше едем молча. Как спустились вниз, так попрощались и разошлись.

– Марта, предлагаю быстро помыться, собрать вещи и уехать ближайшим самолетом. Как тебе план?

– Согласна. Блондин к нам норм относится, но у остальных мелькали мысли разобраться с нами. Павел так и вовсе обиду затаил. Ты у него как причина всех бед.

– Да пошёл он. Тот ещё урод.

– Согласна. Но будь аккуратнее. Лучше тебе с ним больше не встречаться, а то сорвётся ещё.

– Поэтому и предлагаю уехать. У нас добычи завались. Хватит рисковать.

– Как скажешь, – улыбается она и бёрет меня под руку.

Так и идём в сторону отеля.

– Как тебе наш отпуск, дорогой? – спрашивает Марта, когда садимся в кафе в аэропорту. До самолета два часа, летим в ночь, так что можно убить время едой.

– Смешанные чувства, – задумчиво отвечаю я, прислушиваясь к себе, – С одной стороны победа, с другой стороны прошлись по краю и… Потеряли одного.

– Ты жалеешь о нём? – Марта смотрит так, что не понять, что у неё на душе и уме.

– Скорее нет, чем да.

– Если плевать на него, то это не делает тебя плохим человеком, Эрнест, – подмечает девушка то, что меня беспокоит и попадает в самую точку.

– Уверена? А как же быть добрым и всё такое?

– Так будь добр к тем, кто добр к тебе. Ты их спас. Но не все тебе были благодарны. Так чего беспокоиться о них?

– Ты цинична.

– Считай, что это профессиональная деформация. Когда видишь мысли людей, иначе никак. Вот посмотри на бармена, что стоит у прилавка. Кучерявый и с прыщами. Видишь? Он хотел бы вдуть официантке, но та ему не даёт. Поэтому он думает, как придёт домой и будет душить своего одноглазого змея на её фотки.

Когда Марта это проговорила, я отпивал из бутылки воду и поперхнулся. Вода пошла носом, закашлялся и когда пришел в себя, то ошарашенно посмотрел на девушку. Ну и подробности она выдаёт. Сидит, улыбается и откровенно ржёт над моей реакцией.

– Как тебе? Хочешь ещё? Пара в другом конце кофе. Ему под пятьдесят, ей чуть меньше. Муж и жена. Поймала его мысль, как он думает о любовнице и раздражён, что пришлось ехать в отпуск с супругой.

– И что жена? – бросаю взгляд на пару. Совсем обычная пара в возрасте. У него лысина, у неё морщины.

– А ничего. Знает о любовнице, но молчит и цепляется за мужа, потому что зависит от него материально.

– Печально.

– Что именно?

– Да всё. Он, наверное, её не любит, но и уйти не может.

– Почему ты так решил? – вскинула брови Марта.

– Не знаю. Мне так кажется.

– Ну в целом верно. Люди очень инертны. Он мучает себя, любовницу и жену.

– Думаешь, именно он виноват? А женщины что, у них нет своей воли?

– Есть, конечно, – смутилась девушка, – Ладно, тут ты прав. Каждый из этой троицы несёт ответственность за свою жизнь. Муж мог бы уйти, но и жена могла бы уйти. Но они выбирают оставить всё, как есть.

– Вот и говорю, печально.

– Да уж…

– Марта, вот скажи, неужто нет радостных примеров? Только дерьмо?

– Есть, конечно. Но это не так интересно.

– А можешь примеры привести?

– Могу. Та же официантка искренне любит своего парня и не собирается ему изменять.

– Хорошо. Тогда почему ты делаешь акцент на плохом, когда рядом есть хорошее? Получается, твой цинизм это твой выбор, а не следствие твоих способностей?

– Хах, подловил, – Марта отвечает смехом, но вижу, что задел её. Глаза щурит, смотрит внимательно, хоть губы и улыбаются.

– И не собирался, – отмахиваюсь от обвинений.

– Ты лучше скажи, как там твои успехи с самоопределением? Понял что-то за время наших приключений?

– Имеешь в виду разговор про кто я и какой, какие у меня принципы? Сложно ответить. Для меня это пока что тёмный лес.

– А ты попробуй. Мне было бы интересно услышать твоё мнение и выводы, сделанные по нашему приключению.