— И кто же это был?

— Белогрудовы.

— О как, — только и сказал Анастас. — Два медведя не могут ужиться на одной территории?

Родион на риторический вопрос пожал плечами. Для тех, кто не знает эту семью, фамилия Белогрудовы может показаться простолюдинской. В ней нет прямого указания на зверей. Но это если не знать о таких существах, как белогрудые медведи. Сильные, свирепые, умеющие перемещаться.

Более того, Белогрудовы были сильным кланом. Родом, вокруг которых объединялись многие семьи. Если Анастас погибнет, то, не исключено, что именно они следующие попробуют взойти на трон. Влияния, сил и средств у них для этого пусть и с натягом, но должно хватить.

И вот эти люди зачем-то покупают искусственно выведенное оружие. Зачем?

— Ты знаешь, что делать, — сказал князь, — Держи меня в курсе.

Утром, на удивление, я проснулся хорошо выспавшимся. Это несмотря на то, что встал рано. Сегодня понедельник, скоро на учёбу. Хорошо, что живу рядом и не надо тратить время на дорогу.

— Бурная ночка? — спросил Матвей, когда я вышел на кухню.

— У тебя или у меня?

— Ну, моя ночка была хороша, отрицать не буду, — довольно усмехнулся он, — А вот твоя была явно бурной.

— Ты о чем? — сделал я вид, что не понимаю, о чем речь.

— О вонище. Почему ванна пропахла кровью?

— Эм…

Я растерялся, думая, что всё там вымыл и следов не оставил. Неужели у Матвея настолько хороший нюх?

— Это моя специфика, — зачем-то уточнил он, — Я хорошо чувствую кровь. Не представляю, как другие живут с звериным нюхом. Наверное, ужасно.

— Наверное… — кивнул я, спрятавшись за дверцей холодильника.

— Не хочу лезть не в своё дело, но у меня вопрос, — послышалось со стороны стола, где сидел Матвей, — Мне ждать проблем? Есть шанс, что сюда кто-нибудь заявится?

— Не больше, чем в рамках статистической погрешности.

— И что это значит?

— Что шансы стремятся к нулю.

— Но они есть?

— Тебе правду? Я не знаю. Не настолько я значимая фигура, чтобы ко мне ходоки или бесы забегали. Поэтому можно спать спокойно.

А что тут скажешь? Я даже почти не соврал. Блокиратор ночью работает, в ближайшие дни я его доработаю, а значит и правда, ходоков можно не ждать. Если на меня нападут, то скорее подкараулят где-нибудь во дворе или на улице.

— Слушай, без обид, но я хочу жить спокойной жизнью, понимаешь?

— Мне съехать? — прямо спросил я, отдавая себе отчет в том, что своими разборками создаю проблемы посторонним людям.

— Черт, нет! — махнул рукой Матвей, — Где мне нового соседа искать? Просто хочу знать, к чему готовиться, вот и всё.

— Да ни к чему готовиться не надо, — покачал я головой, — Живем, как жили.

Надеюсь, мои слова прозвучали достаточно убедительно.

Потому что сам я убежденности в этом не чувствовал.

Следующая неделя тянулась, как густой мед.

В первый же день я встретил в парке Камилу. Погода испортилась окончательно и никто не горел желанием выбираться на улицу больше необходимого, но почему-то мне показалось, что девушка обязательно придет.

Я не ошибся. Она ждала на привычном месте, накинув на голову капюшон, тем самым прячась от дождя.

— Привет, — помахал я ей рукой.

— Привет, — кивнула она, чуть помедлив. — Брат просил передать тебе вопрос.

— Какой?

— Может ли он рассчитывать на конфиденциальность?

— Обоюдную?

— Да.

— Тогда может.

А что ещё я мог ответить? Прямо сейчас худой мир лучше очередного витка войны. Я не такой дурак, чтобы списывать угрозу Коршунова. Ну не верю я, что мы с ним уживемся. Не верю и не хочу этого. Но прямо сейчас, стоит себе в этом признаться, к продолжению конфликта я не готов. Вчера Коршунов ничего не знал о моих способностях. Это было для него неожиданностью. В следующий раз он наверняка учтёт полученный опыт. У меня же такого преимущества нет, потому что я и так знал, на что он способен. Приблизительно, но всё же.

Да, облажался, так облажался.

— Ещё брат просил передать, что не имеет отношения к нападению на тебя. — сказала Камила сухим тоном, — Он правда этого не делал, Эд, — добавила она тоном живого человека.

Я кивнул, принимая её слова. Может и правда это сделал не он. Тогда кто?

— Ты будешь… мстить? — спросила Камила, когда я собрался уходить.

— Кому?

— Моей семье.

— Не знаю, — ответил я честно, сам не зная почему. — Твой отец убил мою семью. Бросил меня и сестру, которая была младше тебя, в лабораторию, где ставил над нами опыты.

— Мне… жаль.

Как и мне. На этом разговор закончился.

Всю неделю я занимался тем, что дорабатывал устройство блокировки. Приходил пораньше в институт, снимал показания. Спасибо студентам: некоторые из них не хотели работать ногами и регулярно снабжали меня данными. Кажется, я узнал всех ходоков, которые присутствовали в институте. Я научился их определять. Потом научился оценивать их уровень силы. В основном оценка шла по тому, на какое расстояние открывались проходы.

Также я вычислил всех тех, кто скрывал свой дар. Это было довольно любопытно изучать. У некоторых дар был настолько слаб, что его не стоило всерьез опасаться. Но встречались и другие. Настоящие монстры, от которых можно ждать чего угодно.

Про учёбу тоже не забывал. Стремительно наверстывал и заполнял пробелы знаний. После стычки с Коршуновым появилось ощущение, что моя жизнь может быть разрушена в любой момент. А значит надо брать максимум здесь и сейчас, пока есть возможность. Чувство в некотором роде параноидальное, но я не спешил от него избавляться. Паранойя это хорошо. Она подстегивает, толкает выкладываться.

Жаль, что источник в парке пришлось бросить. Особенно жаль, что у меня только начало что-то получаться. Но подумав, решил, что всё к лучшему.

С точки зрения моей философии, тело — это как инструмент. Оно часть меня, очень важная часть, но не весь я. Тело — оно как великий ограничитель. Я слаб, и слабость это ограничение, которое раздражает, мешает и не даёт пройти туда, куда надо.

Но в то же время тело это площадка для возвышения.

Пристрастившись к большим потокам халявной энергии, я чуть не попал от них в зависимость. Тот же бой с Коршуновым показал, насколько это фатальная ошибка. Без подпитки я по-прежнему мало что могу. Поэтому надо отказаться от неё. Перейти к принципиально иному подходу.

На основе этой мысли я сформировал новую идею. Не пичкать организм халявой, а заставить его самого генерировать энергию. Генерировать, поглощать, удерживать внутри. Это был совсем иной подход и я только начал подбираться к тому, как его реализовать. Первое, что сделал, это убрал из дома притоки энергии. А точнее свёл их в одно место, разграничив жилое пространство. Всё же в некоторых вопросах источник, пусть и слабый, ох как не помешает. Но также я создал место, где был дефицит энергии. Я бы сказал, что пустота. В этом месте я провёл к концу недели пару медитаций, стараясь перенастроить свой организм таким образом, чтобы в условиях дефицита он научился сам генерировать энергию. Посмотрим, что из этого выйдет.

В середине октября нас огорошили чередой контрольных и тестов. Казалось, каждый преподаватель задался целью проверить знания учеников.

Если прошлая неделя тянулась, как густой мед, но эта пронеслась, как дикий шершень. В том смысле, что на нервах были все. Будь у меня свободное время, я бы обязательно поразмышлял над иронией того, что без разницы, простолюдины или аристократы, готовились они одинаково, как и беспокоились за результаты.

В государственном схема-то простая. Раз в полгода сессия. По её итогам решается, оставят тебе стипендию или нет, будешь ли ты жить в общаге или нет. Нас предупредили, что может дойти и до отчисления. И были предпосылки, что это не шутки.

Сейчас я понимаю, что в первые дни и недели режим был ещё щадящим. На самом деле это одна из причин, почему я отложил в сторону проблему Коршунова. Тупо не оставалось свободного времени. Если проследить динамику, то каждую неделю, нет-нет, но нагрузка повышалась. Появились среди студентов и отстающие. Больше всего, конечно же, доставалось «спортсменам». Той части, которая была далека от наук. Были среди них и те, кто держался, замечу, что таких больше половины, но… В общем, не все из студентов справлялись с нагрузкой. По моим наблюдениям, дело тут не только в сложности получаемых знаний, но и в интенсивности нагрузки. Если тебе приходится каждый день заниматься с утра и до вечера, то так и крышей поехать можно.