Коршунов почувствовал, что прямо сейчас решается то, как сложится его жизнь. А ещё он чувствовал, что заключает сделку с дьяволом.

Анастас обдумывал события дня, их последствия и меры, которые надо предпринять. На столе уже лежал доклад о рисках, способах манипуляций и методах противостояния. Дверь в кабинет открылась и вошёл Родион. За окном стояла темень — ночь коснулась улиц города, но конца работ на сегодня пока не предвиделось.

— Я узнал, под чьей личиной жил и действовал Ярослав, — с ходу обозначил результаты мужчина, — Волкова.

— С которым у Коршунова был конфликт? — припомнил князь.

— Да. Потом этот конфликт как-то резко затих, но мы этому не придали должного значения. Согласно опросам, в тот момент поведение Волкова изменилось. Получается, сам он умер и почему-то я сомневаюсь, что с ним справился один Ярослав. Коршунов тоже участвовал. Что по фирме…. Счета, транзакции и дела проверяем. Сейчас могу сказать одно — куда-то они выводили деньги.

— И, находясь вне подозрений, могли творить, что угодно. Ходок и многоликий.

Обладая регенерацией, князь редко когда чувствовал головную боль, но сегодня был именно этот день.

— Могли и творили, — согласился Родион, — Это новая угроза. В обществе нет адекватного паттерна противодействия, а значит у Ярослава была полная свобода действий. Странности поведения люди сами оправдывали и не придавали им должного значения. Возможно, он прибрал к рукам дела не только Волкова, но кого-то ещё.

Князь кивнул и поморщился.

— Получается, что неизвестно, как давно действовал Ярослав. Неизвестно, сколько личин у него было. Ты ведь так это и не выяснил? — уточнил Анастас.

— Нет. Допрос не дал ответов на все вопросы.

— Ясно. И также нам неизвестно, сколько ещё таких меняющих лик ходит среди нас, — подвёл итог князь.

— Соколов сделал прибор, который должен помочь их отслеживать.

— Должен и поможет — это разные вещи. Не мне тебе говорить.

Родион промолчал. Проверки уже шли и пока никого не обнаружили. Что не означало, что никого из многоликих они не встретили.

— Также допросили прислугу и двух охранников, которых нанял вместе с Ярославом Коршунов. Прислуга ничего интересного не рассказала. Кроме того, что мы и сами наблюдали. Наследник работал, иногда напивался, вёл затворнический образ жизни, женщин и друзей у него не было.

Анастас кивнул. Коршунов нарисовал им образ надломленного, но не до конца юноши, который борется за выживание семьи, тихо спиваясь. Жалкий образ. Который смог усыпить их бдительность.

— С охранниками тоже почти ничего интересного. Мы их проверяли до этого. Свою историю они подтверждают. Ярослав раньше был наёмником. Пришёл со стороны — откуда, они не знают.

— Попахивает делами Коршунова старшего, — поделился подозрениями Анастас.

— Я тоже так считаю, — кивнул Родион, — Если это и правда его внебрачный сын, то, предположительно, он на нём опробовал результаты своих исследований. Пока не совсем ясна хронология событий и мотивация всех участников. Имея такие возможности, Коршунов старший мог бы выиграть войну и без Рысевых. Либо мы чего-то не знаем, либо он банально не успел.

— Если не успел, тогда нам сказочно повезло. Ты помнишь, что несколько учёных скрылись из лаборатории? Мы их так и не нашли. Пленный говорил что-то на их счёт?

— Нет. Единственное, что удалось выяснить дополнительно — в ходе общения с Соколовым Ярослав проговорился, что за ним кто-то стоит. Скорее всего наши заграничные друзья.

Родион говорил беспристрастным, спокойным тоном, но слово «друзья» прозвучало так, что сразу было понятно, насколько там глубокая и теплая степень дружбы.

— У Ярослава явно нестабильная психика, — дополнил Родион, — Возможно, это связано с тем, что его тело меняется.

— Плохо. Нам по прежнему нужны ответы.

Родион промолчал. Он был не из тех, кто работает в пол-силы. То, что можно было сделать — уже сделано.

— Что с матерью Романа?

— Прошла лечение в клинике. Несколько месяцев в завязке. Жила отдельно от детей. На допросе назвала своего сына жалким неудачником и истерично хохотала, когда спросили у неё про талант ходока. Мать была не в курсе способностей и дел сына.

— Иными словами — она пустышка?

— Это не та семья, с которой можно быть в чём-то до конца уверенным. — ответил Родион.

— Сошли её куда-нибудь в провинцию и запрети появляться в столице.

— Сделаю.

— Что по Гвоздевым?

— Тихо. Никто за ними не явился.

После того, как информация о Соколове ушла на сторону, шутки кончились. Близкие люди всегда были первоочередной точкой влияния. Поэтому, как только события завертелись, к Гвоздевым приставили отряд. На случай, если кто-то решит их похитить.

— Жаль, — вздохнул князь.

Было бы проще, явись кто и попадись в ловушку.

— Можешь идти, — махнул Анастас рукой, — Будет новая информация — сообщай.

Князь дождался, когда слуга уйдёт и переместился в другое место.

Его сестра сидела за столом. С чашкой крепкого кофе, что говорило о многом. Кофе Ольга не любила и пила только тогда, когда пребывала в дурном настроение. В очень дурном.

— Судя по твоему виду, ты меня не обрадуешь, — сказал князь, присаживаясь на стул.

— Всё настолько… сложно, — запнулась она, — Что я даже не знаю, с чего начать.

— Начни с фактов. Что по Соколову? Мне доложили, что он сделал новое устройство, но хочу услышать твое мнение.

— Цитирую: если заявится кто-то такой же, как и пленный, то определить можно. Но если они доработают технологию, то возможны ошибки.

— Что же, — вздохнул князь, — Это лучше, чем ничего. Про технологию оговорка или подтвержденный факт?

— Соколов заявил, что в организме Ярослава есть следы внешнего вмешательства. Да и не слышали мы никогда о меняющих лик, чтобы грешить на естественное происхождение.

— Про способности Эдгарда мы тоже не слышали.

— И мы не отбрасываем теорию, что его способности тоже искусственно созданные.

— Если так, то это слишком подозрительно. Получается, что Коршунов создал две уникальные технологии… — задумался князь. — Если так, то, надеюсь, он действительно мертв.

— Мы видели тело… — сказала Ольга и сама себя одернула, — Если, конечно, это не подменыш.

— Вот-вот. — Анастас снова помассировал виски.

— Жуть то какая, — Ольга полностью разделяла чувства брата, — Тогда нам сильно повезло, что Соколов вышел на нас. Без него пришлось бы сложнее. Будем надеяться, что Коршунов старший и правда умер раньше, чем довёл технологию до ума. — сказала Ольга и сделала большой глоток кофе.

— Умер или нет — теперь дело вторичное. А на первом месте то, что технология ушла иностранцам. С их бюджетами и возможностями они быстро доведут её до ума. Не удивлюсь, кстати, что они и Коршунова во время войны спонсировали. Может поэтому он такую секретность и развёл, чтобы скрыть наработки. Ушлый был мужик, ничего не скажешь. — в голосе Анастаса слышалось уважение.

— Я уже запрягла отдел на разработки новых протоколов безопасности. Исходя из того, что сказал Соколов — в случае доработки технологии мы в любом случае пропустим многоликих. Главное — поймать кого-то для изучения.

Князь понимающе кивнул. Бесы были угрозой. Ходоки были угрозой. Но это привычные угрозы. Многоликии — были чем-то, к чему никто не был готов. Радовало только одно. То, что есть шансы научиться противостоять угрозе. Лишь бы успеть дожить до этого момента.

То, что план действий наметился — радовало. А то, что княжеская семья, да и чуть ли не всё государство ещё больше стало зависеть от одного человека, тем более не самого надежного, было верным способом прийти к поражению. Но ситуация на текущий момент такова, что либо ничего, либо технологии Соколова.

— Соколов это хорошо, но и ты сама подумай, как мы без него можем вычислять подменышей.