Не сомневаюсь.

— Только пойми меня правильно. Я говорю о деньгах, но речь о куда большем. Задачи, вызовы, предприятия, возможности, связи. Если семейство достаточно удачливо и умно, чтобы пережить тысячелетия, то, как бы так сказать… — сделал он вид, что подбирает слова.

Именно сделал вид, потому что я уверен, человек такого уровня видел разговор на десяток шагов вперед и прямо сейчас меня вполне искренне обрабатывал. Ну да ничего нового. Все аристократы так общаются.

— Вот взять организацию. Они и правда сильны, но действуют на уровне горделивых подростков. Пройдёт ещё лет пятьсот, пока они не повзрослеют. Если уцелеют, конечно же. Пока что все складывается не в их пользу, но, как у нас принято говорить, никогда не недооценивай тех, кто пережил тысячелетие.

— Неожиданное сравнение. Назвать организацию подростками… это сильно.

— Я знаю, что они причинили много зла. Но разве дети не бывают злыми?

— Бывают.

— О чём и речь.

Умом я понимал его слова, на чувства… Похоже, я и сам в лучшем случае подросток, который ещё не научился смотреть на жизнь через призму тысячелетий. А может, и не научусь.

— Получается, твоя мотивация в том, чтобы…

— Причины две. Первая — скука. Когда тебе доступно буквально всё, это невообразимо скучно. Вторая — когда планируешь с горизонтом в тысячу лет, нет ничего сложного в том, чтобы прибраться дома.

— А будет ли смысл прибираться, если дом разрушат?

— Есть предпосылки к уничтожению планеты? — заинтересовался Кассиан.

— Так организация использует же методы, которые вполне могут уничтожить цивилизацию. Достаточно каким-нибудь монстрам из их лабораторий выйти из-под контроля.

— Да, это внушает опасения. Поэтому совсем уж разойтись им никто не позволит.

— Так, значит, на организацию есть управа?

— Конечно. Помнишь? Все влияют друг на друга. Это взаимообратный процесс.

Что-то эти силы молчали, когда нашу страну пытались развалить. Но и обижаться на них за это глупо. Каждый радеет за свои интересы, и наивно ожидать, что кто-то чужой побеспокоится о твоей судьбе.

Разговор закончился на том, что Кассиан обещал заглянуть ко мне на «свалку» месяца через три. Сказал, что хочет взглянуть, чего я добьюсь. А там уже обсудим, чем можем помочь друг другу.

Когда мужчина уходил, он попрощался, встал, сделал пару шагов и… Больше всего это походило на растворение в воздухе. Не резкое исчезновение, как происходит у ходоков, а плавное растворение. Необычная способность. Надо подумать, как изменить печати, чтобы всё же изучить его силы.

Я не спешил уходить. Посидел ещё некоторое время, осмысливая послевкусие от разговора. Надо бы Ольге Владимировне написать да обсудить. А то эти аристократы из древних семейств как живые аномалии, никогда нельзя быть уверенным ни в чём.

Подозвал официантку, хотел оплатить счёт, но выяснилось, что тот уже оплачен.

— Тогда можете сделать с собой шоколадный торт?

— Конечно, господин. Целый?

— А давайте целый.

Готовят, здесь, на высшем уровне, Катя этот торт любит, как и всё с приставкой «шоколадное», за фигуру с её нагрузками и метаболизмом бояться нечего, так почему бы и не взять целый.

Пока ждал заказ, написал сообщение Ольге Владимировне. Стоило отложить телефон, как в комнату вошла незнакомая женщина.

С наушником.

— Господин Эдгард. С вами очень тяжело встретиться. В этом возрасте не пристало молодому человеку вести столь затворнический образ жизни.

— Кажется, в последнюю нашу встречу я вас предупреждал, чтобы вы ко мне не лезли, — посмотрел я на женщину холодно.

— Госпожа Исида помнит об этом. Но обстоятельства…

Про Исиду я не забыл. Не то чтобы занимался ловушкой для неё в первую очередь, но время находил и кое-какие методы для поимки разработал. Пока говорил и слушал ответ, активировал первую часть заготовок и замер.

Наушник работал. Он передавал звук. А ещё на теле женщины, где-то в складках платья, прятался микрофон.

— Но обстоятельства изменились, — продолжила говорить посланница, пока я переосмысливал ситуацию. — Заключение мира подразумевало, что вы успокоитесь и не будете шатать устои мира, конфликтуя с могущественными кланами и усугубляя обстановку.

Если наушник используется, значит, Исида где-то рядом. Если сейчас включу блокировку, и техника перестанет работать, тем самым дам Исиде знать, что охочусь на неё. Она и так что-то заподозрила, раз изменила схему общения.

Поэтому вместо блокирования сигнала я запустил сканирование. В этом ресторане нашлись и высшие бесы, и ходоки, но никого запредельного сильного или аномального. Скорее обычная аристократия, которая пришла пообедать в элитном ресторане. К тому же те, кто казался сильнее остальных, были мужчинами, а Исида вроде как женщина. Или это ещё одна уловка?

— Вы ставите это мне в вину? — отмер я и выказал удивление. — Если так, то ваши слова заставляют сомневаться в умственных способностях Исиды. Дюваль тоже возмущались, как это так, я захватил в плен тех, кто пришёл на мою землю и напал.

— Меня отправили не обвинять вас, господин Эдгард, — сказала женщина.

Которая хорошо подходила этому месту. В том смысле, что её одежда стоила несколько миллионов, а манеры выдавали хорошую подготовку. Она присела напротив меня, туда, где до этого был Кассиан.

Официантка вернулась раньше, чем разговор с посланницей закончился. Она удивилась, что здесь появилась женщина, и бросила на меня взгляд. Тоже показательный момент. Меня знали, а её — нет. Поэтому одно моё слово — и подойдёт охрана.

— Всё в порядке. Принесите счёт, пожалуйста, — сказал я девушке. — Чуть попозже как мы закончим разговор.

Официантка ушла, а посланница продолжила говорить.

— Дело не в обвинении, а в том, как нам сдержать обещания не лезть в ваши дела.

— В чём проблема?

— В том, что вы сами лезете в чужие интересы.

— И что же вы предлагаете? Спрятаться и не отсвечивать?

— Госпожа Исида хочет предложить другое. Организация не будет лезть к вам на территории этой страны. Но если ваша деятельность и интересы будут выходить за неё, то…

— То что? — заинтересовался я.

Мне и правда интересно, что же они предложат и скажут.

— То там взаимодействие будет происходить в рамках обычного общения аристократии.

— Это какого именно общения? Терроризм, измененные звери?

— Нет, что вы, — женщина сделала вид, что её оскорбляют эти слова. — Интриги, политический и экономический капитал. Обычное соперничество и отстаивание своих интересов. Госпожа надеется, что вас это уточнение договора не оскорбит.

— Могли бы не утруждать себя. Уточнение разумно.

Конечно, мне бы хотелось, чтобы организация в полном составе пошла и бросилась со скалы. Но они этого не сделают. То, что они временно отказались от России, говорило не о том, что я их напугал, а о том, что это направление им не настолько интересно, чтобы продолжать конфликт.

А вот другие направления… Слишком они тесно связаны с Европой, чтобы отступить. Но зачем об этом предупреждать? И так понятно, что к чему.

— Исида рада вашему благоразумию. Также госпожа передаёт, что они не имеют никакого отношения к конфликту с Дюваль. Это недоразумение было следствием их неосторожных действий и доверчивости.

— Ясно. Это всё, что хотела сказать ваша госпожа?

— Она также надеется, что надежда на ваше с ней сотрудничество остаётся.

— Пусть приходит сама, обсудим с ней, чего она хочет.

— Может быть и придёт, — улыбнулась посланница. — Удачи, господин Эдгард.

Она поднялась и пошла на выход. Я дождался официантку и попросил ещё один торт. Ольге Владимировне тоже надо взять. Как же про тёщу забыть. Нельзя.

К Ольге Владимировне я заскочил сразу же после ресторана. Она в институте была и нашла свободную минутку.

— О, Эдгард, не стоило, — сказала она, забирая тортик.