— Выдающаяся мощь, — продолжал нахваливать чудовище Канис.

— Откуда столько радости? — не удержался Роман от вопроса, — Разносят ведь земли вашего союзника.

— Союзника? — удивился Канис, — Кажется, ты не совсем понимаешь происходящее. Белогрудовы — подчиненные, а не союзники.

«Кто же тогда я?»

— Тем не менее, радость непонятна.

— Ты посмотри, какая разрушительная мощь. Они его хорошо откормили.

Мужчина искренне не понимал, почему Роман не разделяет его радости.

— Откормили?

Канис хищно улыбнулся.

«Так это создание искусственного происхождения. На фоне таких технологий возможность менять облик смотрится не так внушительно, да?»

— Ваш князь не так прост, — заметил мужчина.

Роман отвернулся от кровавой бойни внизу и осмотрел своего то ли нанимателя, то ли хозяина. Коршунов до сих пор слабо представлял, зачем его таскают с собой. Но одно понимал точно — пути обратно нет. Никто его не отпустит. За одни сутки он узнал слишком многое.

— Это дело рук князя? — уточнил Роман, чтобы получить новые сведения.

Раз он залез в кроличью нору, из которой нельзя выбраться без боя и последствий, то нет смысла скромничать. Вместо этого надо лезть дальше.

— А кого же ещё? — надменно усмехнулся Канис, — Вопрос в том, как они нашли, вроде как секретное хранилище.

— Белогрудовы держали паука у себя?

— Пауков.

Когда они вышли от Белогрудова, Канис перенёс их в какое-то здание, где Роман прождал его полчаса. Потом они переместились сюда. За это время мужчина успел узнать какие-то подробности.

Пока они говорили, прибыли войска клана с тяжелым вооружением. Громыхало, полыхало, но не было видно, что паука это сильно беспокоит. Если таких несколько… Это та сила, которая способна уничтожить город.

— Вот что, мальчик. У меня для тебя будет задание.

— Какое? — насторожился Роман.

— Князь думает, что провернул удачный ход и ослабил своего противника. Покажем ему, что он ошибается.

От этих слов Коршунову пришло осознание, что его впереди ничего хорошего не ждёт.

— А заодно ты доставишь к нам твоего знакомого.

— Какого же?

— Соколова.

«Лучше бы я сбежал…»

На следующее утро, перед тем, как выйти в институт, заглянул в ежедневник. Завёл его недавно, чтобы не запутаться в делах. Война войной, а, как говорится, на другую часть жизни забивать не стоит.

Требовалось решить, что по поводу родовых земель. По вопросу почти договорился, но нападение испоганило планы. Да и не только. Я позвонил в ту же контору и узнал, что бригадир, чей облик принял нападающий — пропал.

Это мне так сказали. Сам я догадался, что его убили и тело куда-то спрятали. Уродство… Погиб ни в чём неповинный человек, у которого я всего лишь услугу хотел заказать. Мне предложили другого бригадира и я согласился. Хоть и коробило это внутри, но мой отказ никак и никому бы не помог.

Договорились, что человек фирмы приедет к институту после того, как у меня пары закончатся. Договор подпишем, да начнут работы.

Второй вопрос, который надо решить — заглянуть и забрать то, что собрали по поводу моего рода. Вечером не успею, в выходной тогда поеду, в субботу. Вроде рабочий день у них. Хотя чего это я. Это же место для аристократов. Позвоню и попрошу доставить документы курьером.

Что следующее… Выставка украшений, где будут фигурировать мои изделия… Отказываемся. Но с Соболевыми встретиться надо, чтобы обсудить дальнейшие планы. И куда их вставить? Отложу на следующую неделю, пока не горит.

С одной частью дел разобрался. Теперь надо было вписать в график спорт, иностранный язык, обучение у людей Родиона…

Учебный год только начался, а голова уже болит.

— Идешь? — раздался голос соседа со стороны коридора.

— Иду! — крикнул я ему. — Сейчас…

Первой парой у нас была назначена юриспруденция. Уселся я, как обычно, за заднюю парту.

С соседом пришли пораньше, поэтому я успел снять колебания пространства, когда господа ходоки прибывали на учёбу. А до того, как зашёл преподаватель, ещё и выводы записал.

— Доброе утро, — поздоровался мужчина. Он прошёл от двери до своего стола, скинул портфель и обратился к аудитории, — Сегодняшняя тема — договоры. Посмотрим, в каком состоянии ваши умы после лета.

Сказано это было с легкой насмешкой и я понимал, почему. Настрой был совсем не учебным.

— Вопрос, который предлагаю сначала обсудить, а потом и разобрать досконально — почему договора соблюдаются? Кто хочет высказаться?

По аудитории пробежала та самая волна, когда студенты оглядываются, выискивая того, кто возьмет первый удар на себя. Умы и правда… заржавели.

— Обычно в договорах прописывается неустойка. Но надо уточнить, договор между кем обсуждаем, — ответила студентка, на которую обратил внимание преподаватель.

— Хорошее уточнение. А какие есть варианты? Давайте их запишем и обсудим отличия.

Студенты быстро накидывали преподавателю варианты. Договора устные и подписанные. Договора между отдельно взятыми людьми, между компаниями, между человеком и компанией, между государствами.

Почему-то, когда упомянули государства, меня кольнуло подозрение, к чему это идёт. В итоге я не ошибся.

— В случае неофициального договора, его неисполнение грозит потерей репутации. — продолжалось обсуждение.

Как и в первом учебном году, в аудитории царила свободная атмосфера. Я так и не припомню, чтобы высказывание какого-либо мнения осуждалось. Разве что мнение совсем уж глупое, но и тогда на него отвечали логикой. Причем часто сами студенты разбивали в пух и прах.

— Это вы про аристократов или простолюдинов? — уточнил преподаватель.

— Утверждение относится ко всем. Разве что простолюдины не так пекутся о репутации и у них ниже ставки.

— А почему? — преподаватель задавал вопросы с неизменной улыбкой.

Помню, как год назад, когда слышал такие вопросы, у меня закрадывалось подозрение, что озвученная мысль неверна. Это могло быть и правда так. Зависело от того, насколько студент мысленно продумал свою аргументацию. Несколько уточняющих вопросов и те, кто «ляпнул, не подумав», плыли и терялись, сами себя загоняя в тупик. И если в начале первого курса таких людей хватало, даже среди аристократов, то к концу года студенты массово освоили принцип «Сначала думай, потом говори».

— Потому что в случае простолюдинов — память коротка. А в случае аристократов есть прецеденты, когда нескольким поколениям не удавалось отмыться от дурной славы.

— К чему это приводило?

— К усложнению жизни. Социальный остракизм. Военные конфликты. Экономические потери. Вымиранию. — сухо перечислили девушка. Как будто приговор зачитывала.

— Верно. — покивал преподаватель, — Так что же получается? Нас всех с вами ограничивает только страх наказания и остракизма?

— Соблюдение договоренностей, — взяла слово другая студентка, — Ведет к упорядочиванию мира. Что, в свою очередь, даёт возможность вести дела и приумножать благополучие.

— Тоже верно. Как договориться, если никто договора не соблюдает? Никак. Как же тогда объединить силы? Тоже никак. Тем не менее, есть множество примеров, когда договора нарушаются. Не забывайте про это. Мы ещё вернемся к этой теме. А сейчас разберем юридически закрепленные отношения. Какие риски есть в их случаи?

Студенты обозначили риск обращения в суд. В этом случае государство и суды выступают той силой, которая может принудить исполнить договор или компенсировать его нарушение.

Самое интересное обсуждение началось, когда дошли до отношений между государствами. Студенты накидали несколько вариантов, но время лекции подошло к концу.

— Задание: подготовить доклад на тему, почему государства обязаны исполнять договора, которые заключили. Что их сдерживает, что бывает в случае нарушения. Не забывайте про исторические примеры.