— Так этот вопрос именно к тебе. Скажи, как твой сын?

— А что с ним? — напряглась женщина и посмотрела на меня подозрительно.

— Да я вот думаю... У нас есть садики? Школы?

— Школ нет. На базах есть те, кто присматривает за детьми.

— А почему нет?

— Потому что никто не сделал, — раздраженно ответила она.

— Ты уже догадалась, к чему я клоню?

— Догадалась... Дай подумать... Можно школы заложить в нашем городе. Но это опасная зона.

— Разве есть более безопасное место, чем под боком у родителей?

— Тоже верно. Но до других мест врагам сложнее добраться.

— С местом что-нибудь придумаем. Лучше вот над чем подумай. Где нам найти педагогов и чему обучать детей? Магию можно и с детства изучать.

— Ты хочешь вырастить новое поколение магов? — задумалась Алиса, — Впервые слышу план связанные не с выживанием, а на перспективу. Идея мне нравится. Я подумаю.

— Подумай. — сказал я и исчез.

Пусть пока обмозгует, а потом я сообщу, что в школах ещё и идеология соответствующая должна быть. Заложить ценности взрослому человеку объективно сложнее, чем ребенку. Но чтобы заложить их ребенку, нужна подходящая среда. Да, сложный вопрос, так сразу и не скажу, как за него браться. Но школы ещё стоит сделать как минимум потому... Точнее сделать много чего для семейных пар и их детей, чтобы людям было хорошо в нашем государстве ещё и по этому поводу. Дети — это ведь наше будущее. Пора о нём позаботиться.

В кабинете собралось четыре десятка человек. Министры, ну или топ-менеджмент государства. Меня тоже позвали. Настоятельно позвали, предупредив, что нужно подвести итоги. Я такие сборища не любил, поэтому большинство собраний пропускал. Но если настаивают явиться, значит и правда вопросы важные.

Отдельно скажу про место, где собрались. Раньше переговоры шли в кабинетах. Но кабинет — это условное название. Голые коробки из камня, часто без отделки, с минимум мебели — вот где вершились судьбы народа. Чистый функционал и ничего лишнего.

Государство растёт, людей всё больше, вертикаль власти удлиняется. Новые условия требуют новых подходов, что касается и места проведения собраний. Я это место окрестил амфитеатром. Между собой его называли большой переговоркой. Места хватит, чтобы человек триста разместить. Надеюсь, мы не скатимся в какую-нибудь думу...

Само здание, где заседаем — круглое. Десяток рядов, расположенных вокруг сцены, идут по кругу. На сцене висит большое полотно, на которое направлен проектор. Если у меня спросят, что такое государство, то отвечу — много таблиц. Очень много таблиц. Количество людей, их уровни, принадлежности к стихии, боевые операции, потери, поток клиентов и сотни других параметров, которые требовалось отслеживать, чтобы ориентироваться происходящем.

Руководители основных направлений расселись по своим местам. Я же сел в сторонке, наверху, чтобы нервировать людей. Именно нервировать. Для некоторых из присутствующих, с кем мы начинали с самых низов, я оставался другом. Для остальных же был князем, что задавало, хотел я того или нет, определенный формат общения.

Это полгода назад я забивал на этот момент, а сейчас... Спустя десятки ситуаций, когда надо было организовывать людей, я пришёл к одному простому выводу. Проще один раз крикнуть и надавить, чем полчаса уговаривать. Что интересно, чем жестче я себя вёл, тем быстрее исполнялись приказы.

Поэтому я и сидел, выпустив ауру, одним своим видом нервируя людей. Не то, чтобы они от страха дрожали. Но моё присутствие заставляет их помнить, что рядом есть существо, сильнее их, которое может сделать, что угодно. Поэтому лучше это чудовище не злить.

Первыми доклад начали маги. Те, кто отвечал за подготовку, да и остальные направления. На сцену вышел магистр земли. Так называли тех, кто стоял во главе какой-то стихии. Не по силе это звание получали, а по уровню ответственности. Магистр — это как управленец над управленцами. Те, кто отвечал за набор людей, за передачу стихии, за обучение и прокачку, за артефакторику, исследования и прочее, отчитывались перед ним. Он же распределял ресурсы, координировал действия, ну и отчитывался в свою очередь передо мною, что по большей части сводилось к сжатым отчётам, что сделано, что планируется сделать и что для этого нужно. Сейчас магистр выступал с таким же докладом.

— На этой недели запусти тринадцатый цех. Всего стихией земли наделены тысяча триста человек. Новое пополнение набрано, согласно новой фильтрации, это ещё триста человек. С металлом цифры чуть выше. Тысяча шестьсот человек и четыреста новобранцев.

Под фильтрацией подразумевался комплекс мер, цель которых было определить, для чего человек наиболее пригоден и какая стихия ему подойдет. Глупо талантливого, но абсолютно не конфликтного инженера или учёного затачивать под сражения и давать стихию боя. Поэтому у нас и стояло несколько фильтров. Сначала устраивали физические и интеллектуальные тесты среди желающих вступить в наши ряды. Длилось это пару недель. Причем среди тестирующих были представители всех стихий. Эдакие посланцы от своих фракций. Сделали так, чтобы стихийные ведомства, во-первых, держали руку на пульсе, во-вторых, никто не тянул одеяло на себя в ущерб общему делу, в-третьих, чтобы люди, уже знакомые со стихией, могли присмотреть себе перспективных новичков. Это тоже было отдельным фильтром.

Те, кто проходил первый этап, попадали на второй. Прокачку до десятого уровня. Здесь даже интеллигентам приходилось сражаться. Пусть и под присмотром, но риск был. Без травм тоже не обходилось. Можно совсем риск убрать, но отказываться от него мы не собирались. В сражениях люди проверялись лучше всего.

После этого тем, кто добирался дальше, выдавали стихию и стартовал двухнедельный курс обучения. Люди оттачивали первые навыки, тренировались. Потом две недели рейдов, чтобы поднять уровень ещё выше. И снова две недели обучения, более продвинутым вещам. В том числе допуск к виртуальному обучению.

На первом этапе отсеивалась минимум половина из тех, кого отбирали из всех желающих. Это было неофициальным правилом, которое легко поддерживалось в силу большого количества кандидатов. Иногда доходило и до девяноста процентов отсеивания. Мы могли позволить себе выбирать самых перспективных.

На втором этапе отсеивали процентов-двадцать тридцать. Это было самым неприятным, потому что мы уже вложились в людей, прокачали их на несколько уровней, а потом прощались с человеком. Но что поделать. Не всегда было возможно определить, что кандидат неподходящий. Неприятность компенсировалась скрытыми смыслами. Отсеивая на этом этапе, мы показывали, что шутить не будем. Вылететь можно было за любую провинность, нарушение приказов, разжигание конфликтов или обнаруженную гниль внутри человека. У тех, кто оставался и пробивался, закреплялось ощущение избранности и уникальности. Те, кто вылетал разносили слухи о нас. Не всегда хорошие. Точнее в девяносто процентов случаев нехорошие. Обиженные неудачники рассказывали про нас всякие гадости, что играло нам на руку. Это было ещё одним фильтром — умный человек всегда сможет отфильтровать обиду от фактов и сделать правильные выводы. Ну а те, кто слепо верит любому слову... Нам идиоты не нужны.

Ах да, были ещё и другие этапы, связанные с переходом во внутренний круг, принесением дополнительных клятв и получением доступа к рунами и ауре, но это уже другая история.

— Ключевая проблема, — продолжил мужчина, — Прокачка. Новое поколение банально негде прокачивать. Очереди на пастбища духов распределены на месяца вперёд, за них жесткая конкуренция, о чем вы и так знаете.

Пастбищами назывались те места, где духи плодились. С обычными монстрами было сложнее. Они проходили через стандартный жизненный цикл. То есть им нужно было есть, размножаться, выращивать потомство и помогать детенышам набирать силу. Чудовища — это обычные животные, только агрессивные. Как и в животном мире, если какую-то популяцию истребить, она уже не восстанавливалась.