Что ни говори, а о своём решении торговцы пожалели. Они испугались, что Се Лянь и остальные после того как отыщут траву шань-юэ сбегут вместе с А Чжао, поэтому, поддавшись волнению, направились следом. Се Лянь с лёгкостью представил себе, что имей Фу Яо малейшую возможность отговорить их, ему бы попросту стало лень этим заниматься. Ведь людей, которые стоят на своём и, не слушая никаких уговоров, так и рвутся в сторону смертельной опасности, остановить невозможно.

Се Лянь, не в силах ничего поделать, произнёс:

— Вы в самом деле истинные смельчаки. Вы ведь прекрасно знали, что может обитать в этом городе и что может с вами здесь случиться. И всё равно решились прийти?

Очевидно, Тянь Шэн и сам понимал, что действия торговцев выдали их недоверие к Се Ляню и его спутникам. Юноша испытывал стыд, и потому, сидя в траве, не решился сразу подать голос. Наверное, по-прежнему ощущая себя неловко, он произнёс:

— Простите, речь идёт о спасении жизни, мы переволновались, и потому…

Ничего не поделаешь. Когда дело касалось жизни и смерти, люди часто проявляли излишнюю заботливость. Кроме того, раз уж они решились пойти на риск, чтобы собрать для кого-то другого противоядие, подобный поступок ради ближнего смело можно было назвать благородным деянием. Се Лянь не хотел их порицать, лишь потёр точку между бровей и произнёс:

— Вам несказанно повезло, что вы ни с чем не столкнулись, оказавшись в городе. Кстати, как вы узнали, что траву шань-юэ нужно искать именно у дворца государя?

Тянь Шэн, почесав затылок, ответил:

— Мы не знали, где именно нужно искать. Но ведь в той истории, что рассказал братец в красных одеяниях, говорилось о государыне, что сорвала траву шань-юэ. А государыня не может просто так покинуть дворец. Поэтому мы и решили, что стоит попытать счастья во дворце.

Се Лянь подумал, что у парнишки голова работает как надо, раз он принял верное решение. Неожиданно рядом прозвучал голос Сань Лана:

— Нашёл.

Обернувшись, принц увидел, как Сань Лан поднял руку, сжимая в ладони изумрудные листья с пучком тонких корней.

Листья по размеру могли сравниться с ладошкой младенца, а по форме напоминали персик — кончик листьев заострялся на конце. Се Ляню не потребовалось подтверждение А Чжао, он интуитивно почувствовал, что это и есть та самая трава шань-юэ из легенды. Не дожидаясь ответа, Сань Лан уже схватил принца за пострадавшую руку.

Когда змея только ужалила принца, рука ужасно опухла, но Сань Лан высосал яд и, пускай отравление не устранил, всё же опухоль заметно спала. Теперь юноша взял Се Ляня за руку, сжал в другом кулаке траву шань-юэ, а когда разжал пальцы снова, листья уже превратились в зелёный порошок, хоть никто и не заметил, чтобы юноша применял силу.

Затем Сань Лан аккуратно нанёс зелёный порошок на тыльную сторону ладони Се Ляня. Принц почувствовал, как от раны распространяется мягкая прохлада, и произнёс:

— Сань Лан, большое спасибо тебе.

Сань Лан же ничего не ответил. Закончив наносить лекарство, он отпустил руку принца. Се Ляню всё время казалась странной та атмосфера, которая повисла между ними, при этом он совершенно не представлял, как начать разговор, о чём спросить, ведь любые вопросы также казались ему неуместными. Остальные не ощущали никаких странностей, Тянь Шэн лишь взволнованно молвил:

— Братец, ну как, тебе стало лучше? Трава подействовала?

Се Лянь, отвлёкшись от размышлений, ответил:

— Намного лучше. Думаю, это она.

Услышав его, остальные несказанно обрадовались и заголосили:

— Быстрее, давайте поищем ещё.

Вскоре А Чжао сорвал зелёные листья с земли и произнёс:

— Я тоже нашёл, вот здесь.

Листьев травы шань-юэ в руках А Чжао оказалось явно больше, чем в том несчастном пучке, который отыскал Сань Лан. Торговцы, увидев, что форма листьев та же самая, бросились к А Чжао, удивлённо восклицая:

— Здесь её так много!

— Как много!

— Быстрее, срывайте побольше!

— А если останется, мы сможем продать её, когда вернёмся?

Пока они торопливо собирали траву, Се Лянь отвернулся, посмотрел на свою руку и решил сказать хоть что-то, лишь бы заговорить с Сань Ланом.

— Кажется, ты уже искал в том месте, где сейчас ищут они. Неужели ты ничего там не заметил?

Открыв рот, Се Лянь и сам почувствовал, что тему для разговора выбрал совершенно бессмысленную. Сань Лан покачал головой со словами:

— Траву, которая растёт там, тебе трогать нельзя.

Се Лянь заинтересованно спросил:

— Почему?

Но Сань Лан так и не ответил на вопрос. Он и рта не успел открыть, как кто-то выкрикнул:

— А ну отойди!

Торговцы немедленно застыли в замешательстве и начали переговариваться:

— Кто это кричал?

— Я не кричал!

— И я тоже…

Внезапно резкий крик раздался вновь:

— Отойди, ты на меня наступил…

На этот раз люди, наконец, поняли, что голос раздаётся откуда-то из-под ног!

В тот же миг торговцы, собравшиеся на клочке земли, где росла трава шань-юэ, разошлись в стороны. Се Лянь уже привык, что в подобных обстоятельствах ему приходится действовать не так, как все: остальные отбегают подальше, а он выбегает вперёд. Поэтому и сейчас принц подошёл к тому месту, откуда раздавался звук, вытянул руку и осторожно отодвинул заросли густой травы. Его движение заставило людей вокруг задержать дыхание.

Путники увидели посреди зарослей травы, в грязи, лицо мужчины.

Невероятно, но в землю был зарыт живой человек, а на поверхности осталось только лицо!

Представшая взору картина выглядела настолько жутко и неестественно, что торговцы от страха сбились в кучу и громко закричали. Се Лянь уже поднаторел в искусстве утешения напуганных, поэтому произнёс:

— Не стоит паниковать. Прошу, сохраняйте хладнокровие. Всего лишь чьё-то лицо, не более. Ничего особенного. У каждого человека есть лицо, не так ли?

А лицо тем временем усмехнулось:

— Я напугал вас? Эх… Я частенько пугаю даже себя самого.

Се Лянь склонился и внимательно рассмотрел зарытое в землю лицо.

Оно принадлежало мужчине, и если не улыбалось, то выглядело совершенно плоским, если же улыбалось, на нём появлялось множество морщин. Невозможно было точно сказать, принадлежит оно старику или юноше, также трудно было судить, уродлив этот человек или красив. Принц довольно долго разглядывал его, но так и не смог понять, что это такое, поэтому пришлось спрашивать напрямую:

— Кто ты?

Лицо в земле вместо ответа спросило:

— А вы кто такие?

— Проезжие торговцы.

— Ох. Проезжие торговцы, — вздохнуло лицо. — Я тоже когда-то был проезжим торговцем. Но с тех пор прошло уже пятьдесят, а то и шестьдесят лет.

После этих слов картина стала ещё более дикой.

Если незнакомец был зарыт в этом заброшенном древнем городе на протяжении шестидесяти лет, то мог ли он всё ещё называться человеком?

Один торговец робко проговорил:

— Но… тогда как ты… оказался здесь… а?

Лицо в земле закашлялось, потом сморщилось и стало рассказывать:

— Меня… меня притащили сюда воины Баньюэ. Я по неосторожности забрёл в город, они схватили меня и закопали здесь, чтобы я стал удобрением для травы шань-юэ…

Так значит эта трава шань-юэ выросла на костях живых людей. Неудивительно, что так сильно разрослась!

Торговцы быстро побросали на землю всю траву, которую только что собрали. Для них теперь держать её в руках было всё равно что трогать чей-то труп. Се Лянь, не сдержавшись, тоже посмотрел на свою руку, но Сань Лан развеял его подозрения:

— Там трава чистая.

Вот почему Сань Лан, совершенно точно уже обыскавший то место, где зарыто лицо, не стал собирать буйно растущую траву шань-юэ. Возможно, он даже увидел лицо, и догадался, что трава здесь выращена на трупах. Поэтому не обратил на неё внимания, развернулся и направился на поиски в другом месте, пока чуть подальше не нашёл выросшее без удобрения, чистое растение, лишь после этого нанёс его на кожу принца.