На этом моменте Се Лянь наконец смог выдохнуть чуть спокойнее.

И советник тоже расслабленно опустил руки.

— Я бежал далеко, за пределы государства Уюн. Прошло совсем немного времени, и Медная печь изверглась снова. На сей раз похоронила всё государство Уюн, почти никому не удалось спастись. Так погибло целое государство. Избежав страшной участи, впоследствии я больше не слышал вестей о Его Высочестве, как будто он был похоронен вместе со своей страной. Что до меня, я сам поднялся до Небесных чертогов путём самосовершенствования, достиг небольших успехов, чтобы иметь возможность поддерживать тело в форме, и отправился бесцельно скитаться по свету. С юного возраста я прислуживал Его Высочеству, а когда нужда в этом отпала, я даже не представлял, чем мог бы заниматься. Его Высочества не стало, мои друзья тоже погибли. Я сотворил три пустых сосуда, подарил им голоса моих друзей и наделил способностью беседовать со мной, а иногда играть в карты.

Услышав о «пустых сосудах», Се Лянь сделался чуть более задумчивым.

Советник добавил:

— После я продвинулся в магическом учении и передал своим «пустым сосудам» все особенности характера и навыки погибших друзей.

— Это были трое других советников Сяньлэ? — тихо спросил принц.

Недаром те трое всегда казались ему странноватыми, ведь никогда не передвигались по одиночке, не общались с принцем по одному. Оказывается, они были лишь марионетками, и в отсутствие советника эта тайна сразу стала бы явной.

— Да, — подтвердил советник. — Поэтому тебя можно считать и их учеником. Жаль, что это всё же не они сами, ведь я смог восстановить лишь малую часть их способностей, «пустые сосуды» не смогли бы ничему тебя научить. Да и сейчас они уже давным-давно уничтожены, хоть и провели со мной довольно долгое время. Ещё через сотню-другую лет пантеон Небесных чертогов полностью сменился, всех прежних богов постигло падение, их постепенно заменили новые. Но это меня уже не касалось, я просто влачил жалкое существование, дожидаясь смерти. Покуда однажды… в одном государстве не родился наследник престола. В день, когда звезда Огня зажглась в созвездии Сердца. И это были вы, Ваше Высочество наследный принц государства Сяньлэ.

Ну вот, история наконец приблизилась к главному. Пальцы Се Ляня, лежащие на коленях, чуть поджались.

Советник сидел в позе лотоса, скрестив руки на груди, и продолжал:

— Мне это показалось весьма интересным совпадением, знаком судьбы. Конечно, со времени гибели государства Уюн прошло уже слишком много времени, и за столько лет наверняка встречаются подобные астрономические явления, никаким совпадением это назвать нельзя. И всё же я, преследуя сам не зная какие цели, сменил имя, выбрав первое, что пришло в голову, и решил стать советником государства Сяньлэ.

Се Лянь подумал: «Так и знал, что имя выдумано наобум…»

— Не думайте, что я с презрением отношусь к Сяньлэ, но для меня оказалось слишком просто дослужиться там до советника. Оставалась лишь одна проблема: людям всегда кажется, что те, у кого над губой не растут усы, ничего не умеют. У молодых нет ни опыта, ни способностей, их не воспринимают всерьёз. Если бы я отправился на экзамены в этом облике, боюсь, меня бы не пропустили дальше, поэтому я сменил лицо, сделав себя старше лет на пятнадцать-двадцать. В итоге произошло то, чего я и ожидал, — меня приняли. Ну а будучи советником, я должен был напрямую общаться с чиновниками Небесных чертогов. Так я и встретился с Цзюнь У. Внешне он сильно отличался от знакомого мне наследного принца Уюна, но всё же я знал его слишком хорошо, и после нескольких разговоров с ним в меня закрались подозрения. Которые пока оставались лишь подозрениями. К тому же, даже подозревая его, я не собирался ничего никому говорить. Он сильно изменился, и те лики исчезли с его лица. Я подумал тогда, что, должно быть, затаённая злоба моих друзей рассеялась, а если так, то нет нужды вновь ворошить прошлое и нарушать всеобщий покой. Притвориться, что я его не узнал, показалось мне неплохим решением.

— На вашем месте я бы, наверное, поступил так же, — заметил Се Лянь.

— Но всё же у меня не вышло скрываться до конца. Потому что… мы оба увидели вас. Ваше Высочество, должно быть, догадываетесь, почему я возлагал на вас столь большие надежды. Вы очень похожи на него. Поэтому я питал чаяния, что вы станете тем человеком или божеством, каким хотел стать он. И сможете сделать то, чего он сделать не смог. Что вы своим совершенством восполните мои и его неудачи, о которых мы сожалели.

Хуа Чэн же спокойно возразил:

— Вы ошибались с самого начала. Они нисколько не похожи.

Советник, посмотрев на него, ответил:

— Сейчас вы, конечно, можете так говорить. Но когда-то сходство существовало, и что самое страшное, сходство это было невероятным.

Он вновь вернулся к Се Ляню.

— Когда вы, в маске Воина, радующего богов, спасли ребёнка, упавшего с городской стены, меня это совсем не обрадовало. И не только потому, что из-за этого события прервалась церемония жертвоприношения. Ваш поступок слишком бросался в глаза и привлёк внимание Цзюнь У. Он начал говорить со мной о вас и каждый раз проявлял благосклонность, которая казалась мне неподобающей. Но я действительно видел, что вы очень понравились ему; он радовался, как радуются люди, обнаружив талантливое дитя. Кроме того, он проявил намерение поднять вас на Небеса, но каждый раз я под разными предлогами отговаривал его.

Се Ляню тоже не очень хотелось верить, что отношение Цзюнь У к нему было фальшью во всём. Слушая рассказ советника, принц ощутил сложную палитру эмоций, которую трудно было выразить словами.

— Переломный момент случился на мосту Инянь.

Услышав «на мосту Инянь», Се Лянь вернулся из своих мыслей.

— Помните призрака, поселившегося на том мосту?

— Это был толчок для моего вознесения, конечно, я помню, — мрачно ответил Се Лянь.

— Мне та встреча сразу показалась странной. Призрак бесчинствовал на разрушенном мосту в пустынной местности. Облачённый в сломанный доспех, с каждым шагом он оставлял на земле кровавые пламенеющие следы, а из тела, залитого кровью, торчали острые мечи. И ещё те три вопроса, что он задавал… Всё это заставило меня задуматься, однако я тогда не мог точно сказать, в чём причина моего беспокойства. Ну а ты, одолев призрака, вскоре вознёсся, и я так и не успел ничего понять. К счастью, после твоего вознесения Цзюнь У относился к тебе по-прежнему благосклонно и очень внимательно, будто ничего не поменялось. И я уговорил себя не выдумывать лишнего. А потом случилась великая засуха и мятеж в Юнъани. И появилась та тварь, Безликий Бай.

Се Лянь задержал дыхание и сосредоточился, а советник продолжал:

— Я уже говорил, что сначала не знал, что он такое. Даже впоследствии, когда разразилось поветрие ликов, меня лишь посещали смутные подозрения. Всё же озлобленные духи часто паразитируют на телах своих обидчиков, просто раньше это явление не распространялось в таких масштабах. Прибавлялось и моё негодование в отношении так называемой воли Небес. Вначале я посчитал, что Безликий Бай появился естественным путём, как наказание тебе от самого Неба. Но впоследствии ты встречался с этой тварью всё чаще, поветрие ликов буйствовало всё сильнее, множество других событий не могло не заставить меня предположить худшее.

— Что вы имеете в виду под «множеством других событий»? Например? — поинтересовался Се Лянь.

— Та семья из трёх человек, погибшая под стенами императорской столицы Сяньлэ.

Се Лянь едва не задохнулся:

— Это… были…?

— Впоследствии я осмотрел трупы и обнаружил, что они вовсе не являлись людьми. А были тремя пустыми сосудами.

— Но ведь пустые сосуды полые внутри, у них нет внутренностей, они не способны истекать кровью! — поразился Се Лянь.

— Наличие внутренних органов и не требовалось. Если человек падает с такой высоты, его внутренности от удара превращаются в кашу, и достаточно просто запихнуть в пустую оболочку гнилое мясо и залить кровь. Один из моих троих друзей как раз обладал мастерством изготовления таких необыкновенных вещей, он был первым, кто попробовал создать пустую оболочку в виде человека, однако обучил своему умению лишь нас четверых — в те времена создание пустых сосудов ещё не было так распространено, как сегодня. Мои друзья погибли, а кто ещё, кроме меня, мог создавать столь реалистичные оболочки?