Исполинская статуя протянула руку, и юноша, перевернувшись в падении, опустился ровно на её каменную ладонь. Почесав кудрявые волосы, слипшиеся от крови, он поднял голову и при виде всей необычайной компании растерянно застыл. Инь Юй уже спрятался за чьей-то спиной, но Цюань Ичжэнь всё равно его заметил, подпрыгивая с громким:

— Шисюн!

Юноша тут же принялся прыжками взбираться наверх по статуе, а у Инь Юя от одного его вида разболелась голова. Наверное, он готов был три дня и три ночи слушать крики Ци Жуна, чем лишний раз перекинуться словечком с Цюань Ичжэнем. К счастью, Пэй Мин перехватил последнего на полпути и повёл с собой.

— Пойдём, пойдём, за работу, Циин. Когда закончим, сможешь предаться воспоминаниям со старым другом.

Цюань Ичжэнь ничего не понял и, к тому же, был не прочь свести с Пэй Мином кое-какие счёты, поэтому уже собирался ввязаться в драку, однако заметил наверху Се Ляня, который, сложив руки в молитвенном жесте, искренне поблагодарил:

— Спасибо за помощь, Циин.

Цюань Ичжэнь совершенно не понимал, что тут происходит, но всё-таки, почесав голову, согласился принять участие. Если бы Му Цина одного попросили стать мечом для другого Бога Войны, не обошлось бы без возражений, но раз их набралось четверо, он не мог просто махнуть рукой и отказаться, так что промолчал. И вот четверо — Пэй Мин, Фэн Синь, Цюань Ичжэнь и Му Цин выстроились друг за другом в ряд на ладони каменной статуи божества.

Хуа Чэн, опираясь локтями об украшение в волосах изваяния, посмотрел вниз и спросил:

— Вам не кажется, что последним двоим лучше поменяться местами?

Если рассуждать разумно, то они должны были выстроиться так: Пэй Мин, Фэн Синь, Му Цин, а последним — Цюань Ичжэнь. По магической силе Цюань Ичжэнь был самым нестабильным, и, если окажется в центре клинка, при особенно мощном ударе такой меч может «сломаться». Но Се Лянь, стерев пот со лба, ответил:

— Нет, не лучше. Фэн Синя и Му Цина нельзя ставить рядом ни в коем случае, иначе в процессе битвы они, того и гляди, сами начнут биться, поэтому их непременно должен кто-то разделять.

Хуа Чэн приподнял бровь, всем своим видом как бы говоря: «Наилучшим исходом будет, если эти двое поубивают друг друга». А тем временем внизу четверо Богов Войны окружили себя духовным сиянием, которое становилось всё сильнее, распространялось всё дальше, объединялось с другими, пока наконец не приняло форму духовного меча!

Едва это случилось, огромная статуя подбросила клинок, протянула руку и схватила его за рукоять!

Ощутив в руке оружие, Се Лянь будто бы обзавёлся крыльями — его мощь многократно возросла, и принц нанёс сокрушительный удар!

Едва духовный меч касался озлобленных духов, как они тотчас, издав пронзительный крик, исчезали. Клинок в руках Се Ляня, сокрушая противника направо и налево, кружился так быстро, что казался распустившимся цветком; был подобен ураганному ветру, разгоняющему тучи. Там, где он пролетал, словно разрывались бесчисленные фейерверки — зрелище поистине услаждало глаз. Демоны, наблюдавшие за действом на земле, раскрывали рты от удивления и разбегались в стороны только тогда, когда каменный исполин едва не наступал на них своим тяжеловесным сапогом. Однако в самый разгар битвы изваяние вдруг неловко покачнулось, готовое упасть. Се Лянь поспешно упёрся мечом в землю, с трудом удержав статую на ногах.

— Ваше Высочество, в чём дело? — воскликнули все четверо Богов Войны, обернувшиеся мечом.

— Продолжайте биться! Они снова собираются!

Управлявший статуей так долго, принц ощутил лёгкую усталость. С него градом катился пот, в душе нарастало напряжение, однако он ответил:

— Ничего, всё в порядке! Просто…

Просто магические силы опять подошли к концу!

Се Лянь резко обернулся. Хуа Чэн стоял совсем близко, сразу за ним, как будто уже готовый протянуть к нему руки. Поэтому принц решил — была не была.

Он бросился к Хуа Чэну, ладонями обхватил его лицо, чуть приподнялся на носочках, закрыл глаза и прижался губами к его губам.

Фэн Синь:

— ……………

Му Цин:

— ……………

Цюань Ичжэнь:

— ?

Пэй Мин:

— Хо-хо^[303].

Просто схватить Хуа Чэна за лицо оказалось недостаточно — Се Лянь решил, раз уж всё зашло так далеко, почему бы не «позаимствовать» побольше? И крепко обнял демона руками за шею, целуя ещё глубже. Секундная усталость мигом прошла, тело наполнилось духовными силами. Ну а от меча в руке статуи послышались разнообразные вопли.

— Да что же это делается?! — потрясённо вскричал Фэн Синь. — Что вы творите?! Ваше Высочество?!

Се Лянь, по неосторожности подавившись, наконец отстранился от Хуа Чэна и, не решаясь смотреть вниз, крикнул куда-то в небо:

— Я… заимствую магические силы! Просто заимствую магические силы! Ничего неподобающего!

Му Цин тоже поразился:

— Но ведь для этого совершенно не обязательно делать ничего подобного! Достаточно было коснуться ладонями, как для принесения клятвы!!!

Се Лянь, сам не понимая, что говорит, нёс полнейшую чепуху:

— Ха-ха-ха-ха! Вы меня раскусили! На самом деле это не передача магических сил! Ха-ха-ха-ха…

Видя его состояние, Хуа Чэн, тоже посмеявшись, взял лицо Се Ляня в свои ладони, наклонился, поцеловал принца в лоб и с нежностью произнёс:

— Не волнуйся так, гэгэ.

Весьма странно, но в следующий миг Се Лянь сразу же пришёл в себя. Притворяясь, что не слышит голосов Фэн Синя и Му Цина, он сделался серьёзным и вновь сложил ручную печать. Каменное изваяние немедля вскинуло меч и принялось рубить с удвоенной силой, будто её тело переполняла бесконечная мощь!

Цюань Ичжэнь восхитился:

— Так значит, он и правда заимствовал магические силы! Неожиданно стал сильнее…

Му Цин, не выдержав, бросил:

— Просто чушь собачья, что бы ты понимал… — но потом, должно быть, вспомнил, что не стоит посвящать в такие подробности Цюань Ичжэня, этого большого ребёнка, и решил исправиться: — Да, именно, он заимствовал магические силы.

Пэй Мин, посмеиваясь, поддержал:

— Всё верно, но только не вздумай таким же образом заимствовать магические силы у кого попало, понял, Циин?

Фэн Синь:

— О чём вы вообще говорите? Вы что, правда в это поверили?

Несмотря на возросшую мощь каменного исполина, озлобленные духи закрыли собой всё небо, и не существовало такой сети, которая могла бы изловить их всех до одного. Разглядев серьёзного противника в лице статуи, твари разлетелись прочь, подобно огромным головастикам с человеческими лицами, за которыми по воздуху тянулись длинные хвосты.

Се Лянь скомандовал:

— В погоню!

Статуя не успела сделать и пары шагов, когда случилось непредвиденное — она вдруг завалилась набок!

Но ведь только что принц запасся достаточным количеством магических сил и находился в отличной форме, никаких причин для подобного происшествия не существовало. Когда изваяние накренилось, Се Лянь посмотрел вниз и наконец заметил, что в каменной ноге зияет дыра, из которой сыплются крупные куски скалы. А следом со статуи легко слетела белая фигура, которая приземлилась и тут же исчезла бесследно, так что ни боги, ни демоны её не заметили. Это был Безликий Бай.

Он голыми руками повредил статуе ногу!

Исполин с грохотом рухнул. К счастью, всех, кто находился в тот момент на статуе, нельзя было назвать простыми людьми, реакция у них оказалась молниеносной — божества заблаговременно спрыгнули с падающего изваяния и благополучно оказались на земле.

Се Лянь и Хуа Чэн вернулись на грудь статуи, и принц попытался вновь отдать ей приказ подняться, что оказалось крайне сложной задачей. Огромный каменный бог лежал, словно поверженный, и медленно пытался хотя бы перевернуться.

Му Цин, всё ещё внутри духовного меча, спросил:

— Ну как? Он ещё сможет встать?

— Опять закончились магические силы? — вмешался Цюань Ичжэнь. — Не позаимствовать ли ещё немного?

— Нет, — ответил ему Пэй Мин. — На этот раз дело не в магических силах. И вообще, Циин, не стоит больше вспоминать о том случае, забудь навсегда.