— Опять ходили в город собирать мусор? Устали, должно быть… Кстати, почему в последнее время не видно Сяо Хуа?

— Да, да! Мы уже несколько дней его не видели. Ужасно соскучились по этому мальчишке.

Се Лянь улыбнулся:

— Сяо… Хуа вернулся к себе домой.

Староста деревни удивился:

— Чего? Куда это — домой? Я думал, что это и есть его дом, он разве не переехал к вам жить???

— Нет, нет. Он приезжал только погостить. Теперь у нас обоих появились другие дела, поэтому пришлось пока разъехаться.

После той ночи Хуа Чэн засыпал принца вопросами, но Се Лянь упрямо повторял, что они лишь подрались. Гора Тунлу открылась, у Хуа Чэна тоже появились дела, которые необходимо решить. Появление нового непревзойдённого Князя Демонов станет ударом для всех трёх миров. Хуа Чэн и Черновод, пускай один отличался скромностью, а другой, наоборот, во всеуслышание заявлял о себе, всё же обладали довольно высокой моралью, понимали, как следует себя вести, и не утратили чувства меры. Но кто может предсказать, какая тварь родится на этот раз? Что если миру предстанет безумец, подобный Ци Жуну? Вдруг он вознамерится делить с остальными Князьями Демонов сферы влияния? Тогда проблем не оберёшься. Поэтому Се Лянь, сославшись на занятость в осенние дни, сказал, что им лучше какое-то время заниматься каждому своими проблемами и пока не видеться. А когда всё уладится, они договорятся о встрече. Так принц вежливо и дружелюбно покинул Хуа Чэна.

Подобная перемена сквозила равнодушием, будто Се Лянь больше знать его не хотел. Но у принца на самом деле не оставалось иного выхода.

Пока он не был до конца уверен, что сможет скрыть…

Как вдруг позади принца прозвучал голос Лан Ина:

— Огонь.

— …???

Тут Се Лянь и заметил, что, погрузившись в свои мысли, отвлёкся на минутку и, взявшись за котёл и лопатку, снова испортил мясо и овощи, припасённые в монастыре Водных каштанов. Огонь под котлом взвился на несколько чи в высоту и едва не подпалил потолок. Принц впопыхах принялся ладошками тушить пламя. Но только не рассчитал силу — заодно разрушил и всю печь. Шум стих, Се Лянь остался стоять с котлом в руке, полностью обескураженный и не понимающий, что теперь делать. Как раз наступило время трапезы, и местные жители устроились недалеко от монастыря с большими мисками. Они радостно уминали свою пищу, но услышав грохот, от страха снова окружили монастырь.

— Что стряслось?! Что такое?! Даочжан, у вас опять что-то взорвалось?!

Се Лянь быстро отворил окно и ответил:

— Всё в порядке, ничего не случилось! Кхэ-кхэ-кхэ-кхэ…

Староста, только глянув на него, заголосил:

— Ох, матушки мои, как же вы так! Даочжан, видите, лучше вам всё-таки позвать Сяо Хуа!

Помолчав, Се Лянь ответил:

— Не стоит. Всё-таки… он ведь не член моей семьи.

Когда принц пришёл в себя, Лан Ин уже помог ему прибрать беспорядок на полу, а на столе появилась тарелка с чем-то ярким и разноцветным. Блюдо, которое принц приготовил, витая в своих мыслях. Что ж, если прошлый результат его трудов назывался «похлёбкой столетнего мира и согласия», на этот раз принц решил назвать его «мясом, жареным в разноцветии». Кроме Хуа Чэна, никто в мире не мог бы съесть что-то подобное. Се Лянь и сам был не в силах смотреть на блюдо. Поэтому развернулся помыть котёл и, разминая точку между бровей, сказал:

— Ладно, не ешь, лучше выбросим.

Но когда принц вымыл котёл и повернулся обратно, его глазам предстала картина, как Лан Ин придвинул к себе тарелку и молча ест.

Се Лянь потрясённо подбежал к нему и схватил за плечи.

— О, Небеса… С тобой всё в порядке? Нигде не болит???

Лан Ин помотал головой. Из-за бинтов, плотным слоем закрывающих лицо, его эмоции оставались загадкой. Но даже у Ци Жуна и Черновода после стряпни Се Ляня помутилось в голове, а Лан Ин всё ещё находился в ясном сознании! Неужели он до такой степени проголодался? Или случайно открыл чудодейственные каналы жэнь и ду^[247]?

Насмешив такими мыслями сам себя, Се Лянь вымученно усмехнулся. Потом убрал со стола и приготовился ко сну.

Теперь в монастыре Водных каштанов имелось две циновки — по одной на человека. Но стоило принцу подумать о том, что на циновке, что сейчас под ним, они когда-то лежали вместе с Хуа Чэном, и глаза отказались смыкаться — уснуть никак не получалось. Се Лянь не хотел ворочаться и будить Лан Ина, а промучившись довольно долго, решил просто встать и выйти на улицу, освежиться. Но тут послышался скрип от окна — кто-то осторожно толкнул деревянные ставни и пробрался в дом.

Се Лянь лежал на боку, спиной к окну. Его тотчас охватила тревога.

Кто же мог отчаяться настолько, чтобы заявиться ограбить монастырь Водных каштанов? Ведь так можно и своего лишиться, не взяв чужого!

Незваный гость передвигался крайне осторожно, его шаги поражали ловкостью, и если бы Се Лянь не обладал обострёнными природными чувствами, то наверняка не заметил бы его присутствия. Перебравшись через окно, незнакомец направился прямиком к ящику для пожертвований. Се Лянь немедля вспомнил, что ящик полон золотых слитков. Неужели воришка явился из-за них? Но ведь принц успел и те слитки вернуть на Верхние Небеса и передать Линвэнь, чтобы она нашла хозяина. Ещё раз внимательно прислушавшись, принц обнаружил, что тот не взломал замок на ящике, а наоборот — что-то забрасывает внутрь по одной штуке!

Закончив с этим, странный гость, наверное, хотел уйти так же как пришёл, через окно. Се Лянь решил дождаться его ухода, затем направиться следом, чтобы узнать, куда тот пойдёт и что это за человек. Однако к неожиданности принца тот, проходя мимо стола, увидел несколько тарелок, и, видимо, проголодался. Без лишних раздумий он схватил тарелку с недоеденным мясом, жареным в разноцветии и засунул несколько кусочков в рот.

Мгновение, «бум», бессознательное тело лежит на полу.

Се Лянь мгновенно подскочил, в мыслях пронеслось: «Ну вот, так меньше хлопот!» Но когда принц зажёг свечу и увидел человека с лиловым лицом, вытянувшимся по струнке на полу, сразу бросился его спасать — влил несколько глотков чистой воды, насилу приведя того в чувство. Очнувшись, пострадавший первым же делом вскрикнул:

— Что это за дрянь?!

Се Лянь притворился, будто не слышал, и проникновенным тоном стал увещевать:

— Ваше Высочество Циин, вы слишком бесстрашны! Даже не зная, что это, без раздумий сунули в рот.

Юноша с высокой переносицей, глубоко посаженными глазами и копной чёрных вьющихся волос. Кто же ещё это мог быть, как не западный Бог Войны, Цюань Ичжэнь?

Он вытаращился на принца.

— Откуда мне знать, что кто-то будет класть яд в пищу, поднесённую в собственном храме?

Се Лянь размял точку между бровей, затем открыл ящик для пожертвований и обнаружил, что тот вновь полон золотых слитков.

— Ваше Высочество, в прошлый раз мой ящик тоже наполнили вы?

Цюань Ичжэнь кивнул.

— Но зачем вы всё это мне отдаёте?

— Потому что у меня много.

По правде говоря, Се Лянь примерно догадался и без ответа, что всё из-за того случая на пиршестве в честь Середины осени, когда он запустил палочкой в верёвку, чтобы опустить занавес.

— Лучше вам забрать золото. Негоже получать награду, ничем её не заслужив.

Цюань Ичжэнь ничего на это не ответил — очевидно, просто пропустил мимо ушей, оставив Се Ляня в полном недоумении, что с ним делать.

И вдруг раздался холодный голос Лан Ина:

— Тебе сказано, забирай.

Юноша в какой-то момент тоже поднялся. Когда Се Лянь обернулся к нему, принцу показалось странным, что обыкновенно мальчик то и дело прятался по углам, словно хотел притвориться, что его не существует, а теперь почему-то сам вмешался в разговор. И к тому же весьма недружелюбным тоном^[248].

Впрочем, принц не стал заострять на этом внимание и подумал, что в крайнем случае опять унесёт ящик Линвэнь, чтобы вернула отправителю.

— Ваше Высочество, — обратился он к Цюань Ичжэню со всей серьёзностью. — Вы прибыли как раз ко времени. На сегодняшнем собрании во дворце Шэньу вас не было, Владыка поручил нам с вами задание. Вы читали свиток? Ладно, ничего страшного, я знаю, что не читали. Главное, что я читал. Нам предстоит заняться тварью под названием «Божество парчовых одежд».