Дух ребёнка перестал смеяться, зато заговорил:
— Мама.
Голос, который произнёс «мама», прозвучал совсем близко, но принц никак не мог понять, откуда именно. Замолчав, задержав дыхание и сосредоточившись, Се Лянь внимательно прислушался.
Спустя долгое молчание голос раздался снова:
— Мама. Возьми меня на ручки.
На этот раз Се Лянь наконец обнаружил… что голос звучит прямо из его живота!
Он до сих пор придерживал рукой живот, и заметил лишь теперь, что в какой-то момент подушка под платьем потяжелела. Принц ударил по подушке раскрытой ладонью, и вместе с громким хлопком из-под юбок что-то выкатилось. Се Лянь увидел существо, смутно напоминающее мертвенно-бледное тельце младенца. Оно выплюнуло изо рта какой-то комок и кубарем откатилось в темноту, исчезнув в мгновение ока. Се Лянь подбежал к месту, где только что лежало существо, и увидел, что оно извергло несколько комков ваты и клок чёрных волос. По всей видимости, отвлекающий трюк, придуманный принцем, всё-таки сработал. Демонёнок намеревался сожрать «ребёнка» Се Ляня, так же как сожрал дитя из утробы предыдущей жертвы, но подавился ватой из подушки, которую принц пристроил на манер живота. Почти сразу Се Лянь снова услышал, как тварь пронзительно заверещала:
— Мама!
Но как бы оно ни старалось, как бы ни визжало, Се Лянь оставался хладнокровен, даже рта не раскрывал. Поскольку дух ребёнка не имел определённой формы, принц пришёл к выводу, что это нерождённый плод, комната же являлась местом, где когда-то жила его мать, а может, и он вместе с ней. Если бы ребёнок умер в возрасте хотя бы нескольких лет, то и своим жертвам дух его являлся бы в том же виде, но в большинстве случаев он принимал вид сгустка чёрного дыма или же размытой белой фигуры. Всё говорило о том, что он и сам не уверен, как должен выглядеть. Вдобавок одежду, что хранилась в ящиках, очевидно, ни разу не надели на ребёнка, а прибавив к этому жуткие пятна крови на кровати, Се Лянь заключил, что у хозяйки комнаты случился выкидыш, тогда как ещё не родившееся дитя уже обрело форму и заимело крохи собственного сознания. Обернувшись духом, нерождённый желал вернуться в чрево матери. Таким образом и пострадала жена купца.
Явившись женщине во сне, дух принялся кричать «мама», и женщина сделала то, чего ни в коем случае делать нельзя — открыла рот и ответила ему. Надо сказать, что связь между «матерью» и «ребёнком» отличается от иных связей, поэтому ответ в данном случае является «разрешением» творить всё, что захочется.
Открыв же рот повторно, женщина дала тёмной твари возможность вторгнуться в её тело — демонёнок проскользнул в её утробу, сожрал плод, который там уже находился, и сам занял его место[184].
Се Лянь являлся мужчиной и не мог сказать наверняка, не проникнет ли дух точно так же и в его живот, если открыть рот. Но на всякий случай всё-таки решил не рисковать.
Вот так, плотно сжимая губы, принц с Фансинем в руке принялся повсюду искать младенца. В отношении любых опасностей Се Лянь всегда обладал обострённой интуицией, натренированной и отточенной в бесчисленных сражениях, поэтому ему не приходилось даже всматриваться в темноту — принц мог ткнуть мечом в предполагаемое место, где спряталась тварь, и с огромной вероятностью пронзить её первым же ударом. Конечно, сейчас они находились внутри иллюзии, созданной духом, поэтому вред, который ему мог нанеси Се Лянь, в разы уменьшался, но всё-таки принцу удалось попасть в цель несколько раз, а значит духу явно пришлось тяжело. Так прошло некоторое время, пока Се Лянь неожиданно не ощутил в ступне колющую боль, будто наступил на что-то чрезвычайно острое, и на мгновение замедлился.
Поняв, что противник попался, дух, кажется, коварно усмехнулся, и хотя его усмешка звенела детскими нотками, от ребёнка подобный звук ожидалось услышать меньше всего. Напротив, скорее это походило на взрослого злодея, и от столь разительного контраста волосы шевелились на голове. Однако на лице Се Ляня и мускул не дрогнул. Не останавливаясь, он занёс меч и сделал ещё выпад. Снова точно в цель!
Дух болезненно ойкнул. Вдоволь натерпевшись от принца, он бросился наутёк и спрятался где-то далеко, так что у Се Ляня наконец появилась минутка, чтобы осмотреть подошву сапога. Оказалось, что он наступил на торчащую из пола иглу, которую наверняка специально оставил зловредный дух. Видимо, в самом деле надеялся, что Се Лянь вскрикнет от боли. Однако просчитался — принц умел терпеть боль как никто другой: в случае необходимости он бы не проронил ни звука, даже зажатый в капкан на громадного зверя, не говоря уже об иголке в ноге.
Тонкая игла вошла довольно глубоко, и Се Лянь хотел было первым делом вынуть её, однако побоялся, что дух, потерпев поражение, разгневается и попытается сбежать от него, чтобы навредить другим людям. Поэтому так и покинул комнату, наступая на иголку. Вскоре боль перестала ощущаться, и принц практически летел за беглецом. Однако, поискав внутри дома, не обнаружил ни следа духа и в недоумении подумал: «Неужели он испугался?» Размышления Се Ляня прервали оконные ставни неподалёку, открывшиеся сами по себе.
Принц немедля подбежал к ним, выглянул наружу и оторопел. За окном не оказалось ни улицы, ни горного пейзажа, ни прохожих. Только глубокий пруд, кажущийся бездонным.
А на другом берегу пруда стоял дом, в одном из окон которого принц увидел сидящих за столом детей — Лан Ина и Гуцзы. Они торопливо поедали яства, от которых ломился стол.
Но только мальчики совершенно не замечали, что прямо над ними кружится в воздухе густой чёрный туман, издающий весёлый детский смех и звонко выкрикивающий:
— Мама! Мама!
Сердце Се Ляня резко сжалось, он схватился руками за переплёт, против своей воли едва не выкрикнув предостережение детям. Однако вспомнив, что рот открывать нельзя, насилу сдержался.
Пусть они находились внутри иллюзии, принц не знал наверняка, мог ли дух затянуть в неё также и мальчишек. Если всё действительно так, любые раны, которые они получат здесь, перенесутся также и на их тела в реальности. Принц огляделся вокруг в надежде найти цветочную вазу, чтобы бросить её за окно и тем самым предостеречь детей, однако не обнаружил совершенно ничего подходящего. Стол и стулья никак не добросишь, а между двумя домами раскинулось целое озеро. Неужели придётся плыть?
Тем временем Гуцзы, видимо, притомившись за день, широко зевнул, и чёрный дым собрался сгустком, судя по всему, намереваясь проскользнуть в открытый рот ребёнка.
Детский организм значительно хуже защищён от нечистой силы, и вполне возможно, что духу удастся занять его тело даже без разрешения. У Се Ляня не осталось времени на неторопливые размышления и тем более на неторопливый заплыв по озеру. Приняв мгновенное решение, принц выкрикнул:
— Закрой рот! Бегите!
Стоило ему крикнуть, и дети в самом деле его услышали — тут же испуганно захлопнули рты и вскочили из-за стола. Чёрный сгусток над ними внезапно исчез, а в следующий миг дымовой завесой рассеялся прямо перед лицом Се Ляня!
Принц закрыл рот сразу же, едва крикнув, однако тут же почувствовал, как внутрь проскользнула струйка холодного воздуха — чёрный дымок проник в живот, и внутренности мгновенно сковало льдом. Стиснув зубы, Се Лянь быстро разорвал несколько защитных талисманов, вынул изнутри ароматные травы и бумагу с магическими надписями, остервенело разжевал и проглотил. Очень скоро горло охватил зуд, и чёрный дым снова как ошпаренный вырвался наружу, исторгнутый принцем!
Се Лянь прикрыл рот рукавом и зашёлся неистовым кашлем, так что выступили слёзы, при этом стремительно придумывая стратегию противостояния духу. Чёрный дым, покинув внутренности принца, всё так же плотно окутывал его от макушки до пояса, не желая отступать. Поэтому Се Лянь, опершись рукой о переплёт, прыгнул из окна прямо в озеро.
«Бултых» — Се Лянь погрузился глубоко под воду, задержал дыхание, скрестил ноги и сложил руки на груди, приняв позу для медитации, чтобы позволить телу медленно опуститься вниз в ледяной озёрной воде. Когда сердцебиение пришло в норму, он поднял взгляд наверх и смутно разглядел, что чёрный туман клубится над озером, накрывая собой всю его поверхность. Стоит принцу вынырнуть из воды — он непременно сделает резкий вдох, а стоит ему сделать вдох — он наверняка вдохнёт и дух нерождённого ребёнка, позволив тому поселиться в своём животе. Мужчина с огромным беременным животом… Картина, прямо скажем, нисколько не услаждающая взор.
