Ведь до рассвета я всю ночь терзаюсь, как в бреду.

Мне страшно, что без розы вдруг я смерть свою найду,

Тоскуя, с розой разлучен, в могилу я сойду.

Хотя б, без розы, дали мне весь мировой простор,—

Все будет жалким для меня, презренный, лишний вздор!

Пусть песнопевцы мне поют и с музыкою хор,—

Мне будет сладкий их напев как тягостный укор.

Куда же унесли тебя иль скрыли где тебя?

Твою высокую любовь как позабуду я?

Страдает сердце у меня, как и душа моя,

И увядают все цветы сегодня, грусть тая.

Я весь дрожу, вся жизнь моя — как будто сны одни,

И самый солнца свет, как мрак, мне кажется в тени.

В мучениях и в горести провел я эти дни,

И жизни той, что прожил я, в счет не войдут они.

Моя разлука тяжела, терпимая едва.

Не обо мне ли издавна сказал пророк слова:

Не хуже ль я, чем пеликан, в стране, где жизнь мертва,

И на развалинах не я ль уселся, как сова!»

Пошел садовник, говорил с соловьем и сказал:

Пришел садовник и его утешил средь забот,

Сказал: «Не плачь, о соловей, ведь роза вновь придет.

Смотри: фиалка уж пришла, предтеча розы,— вот,

Я с доброй вестью прихожу, несу поклон вперед».

И соловей благодарил и был безмерно рад:

«Дай бог, чтоб ты блаженно жил и дней бессчетных ряд;

Пускай твои цветы цветут, распустится твой сад,

Пусть обновятся в нем фонтан и камни из оград!

Все веточки и все ростки пусть зеленеют в нем,

Росой покроются с небес, заблещут, как огнем,

Размерно зыблются пускай под нежным ветерком,

На радость людям аромат пусть разливают днем!»

Затем соловей написал письмо к розе.

И роза созвала цветы и велела читать перед всеми.

Взяв, розе ко двору снесли посланье от певца,

Там розу-астру перед ней избрали как чтеца.

Встав на ноги, она, держа посланье у лица,

Прочла от соловья письмо всем громко до конца:

«Душой любимая! Тебе я низкий шлю поклон!

Блаженная! Здорова ль ты, лишь этим я смущен.

На господа надеюсь я, кто всем обогащен,

Что беспорочной и живой тебя содеял он.

Простерши руки, целый день я возношу мольбы,

Молюсь, чтоб длились для тебя дни радостной судьбы.

Ты — всем земным цветам глава, они — твои рабы,

Над ними всеми ты царишь и правишь без борьбы.

По цвету несравненна ты, и запах твой — хорош,

Ты ярче солнечных лучей сиянье утром льешь.

Когда увижу я тебя, как будет час пригож,—

Ведь по природе ты кротка и ненавидишь ложь.

Покорнейший пишу поклон тебе издалека.

Прошу тебя: вернись ко мне и пожалей слегка.

Коль хочешь ведать, как живет покорный твой слуга,

Знай: у него и толк и ум — все отняла тоска.

Покой и мир утратил я, гнезда не создавал;

Ни капли сил нет у меня, всю кровь я потерял;

Тебя не видя, я дрожу, почти совсем пропал,

До утра в бденье нахожусь, все ночи я не спал.

Тоскуя, надрываюсь я: наступит ли весна?

И печали, в думах по тебе душа изнурена.

Морозная, суровая зима проведена;

Все горе по тебе, всю скорбь изведал я сполна.

С упреком говорили мне: зачем страдать, любя?

Ты — раб! Царица всех цветов полюбит ли тебя?»

Выслушала роза письмо соловья и возвратила ему письмо

И отвечала роза так, когда закончил чтец:

«Отправлю множество цветов к нему я наконец,

Да скрасят горы и поля и за дворцом дворец,

Чтоб с радостью среди цветов мог обитать певец.

Мне ехать не пришла пора, немного подожду.

Пусть подождет и соловей немногих дней чреду.

Что высока его любовь, не подлежит суду.

Ему скажите, чтоб меня он поискал в саду».

Пошли и отнесли то письмо соловью.И он открыл уста с радостью

Услышав это, соловей стал очень ликовать,

Сказал: «Благую нынче весть мне довелось узнать:

Прелестнейшая роза в сад вернется к нам опять.

С единой розой твари все возможно ли равнять!»

Поднялось солнце в небеса и до Овна дошло.

Вдруг туча на небе росой взгремела тяжело,

И тысяч тысяча цветов внезапно возросло,

Но розы, хоть искал певец, там не было назло.

Зеленый розы лист потом он заприметил вдруг:

Она была еще светлей и ярче всех подруг,—

За завесой, на трон воссев, обозревала луг,

И били, как рабы, челом ей все цветы вокруг.

«О боже,— молвил соловей,— тебя благодарю!

Все славят господа уста, и я хвалой горю.

Все славословье вознесем небесному царю!

Я розы меж кустов узрел в счастливую зарю».

Опомнись, Ахтамарец, ты! В стихах не суесловь!

Припомни, что колючий шип — здесь, на земле, любовь!

На слезы обречет и скорбь, согрев недолго кровь.

Что проку в радости, когда — потом рыдать нам вновь!

Сады вокруг в цвету стоят,

Бессмертьем веет аромат.

Зову желанную в тоске,—

Возрадуемся в цветнике.

Вином полны и молоком

Груди твои. К устам влеком

Я медом, что хранится в них,

Томлений не тая моих.

Сладкоголосая краса,

Таинственные чудеса —

В любви твоей. Мои пути,

Мой разум солнцем освети.

Рай дивный, дерево в плодах,

Вино, чья сладость на губах.

Я пьян от этого вина,

Мне келья темная тесна.

Вот расцвели цветы земли...

Пойдем к бахче. И ты внемли:

Я о любви тебе спою,

Что душу тяготит мою.

Тебя встречая в день любой,

В тоске беседуя с тобой,

Смотря на образа красу,

Как лихорадку я снесу?

Тебя перед глазами нет,—

Глаза души найдут твой след;

Живешь ты в сердце, как в дому,

Тебя душой я обниму.

Ты золота богатый склад,

Ты камень дивный, ты гранат,

Сверканье искры и топаз,—

Тебя ищу в который раз.

Когда тебя увижу, мой

Рассудок расстается с тьмой.

Ты только губ не отнимай:

Целуя, поднимаюсь в рай.

Вся сдержанность исчезла прочь,

Сижу и плачу день и ночь.

Перегорающий в жару,

Я вечность вижу. Я умру.

Царица, лучезарный лик,

Я пьян, немеет мой язык,

И восторгаться я готов,

Изнемогая от оков.

Ты свежий утренний цветок,

Ты око солнца, ветерок.

Что с юга стелется в тиши,

Владычица моей души.

Как роза красная, в ряду

Других цветов знатна в саду.

Стан равен пальме. Надо мной