Румянец щек твоих алей, чем кровь в глазах моих.

Ты хорошеешь с каждым днем,— я с каждым днем слабею.

Ты все достойней слов любви,— не верю больше в них.

Ты, стройный кипарис, ушла — с тех пор все опустело,

Глаза мои покинуть грусть ни разу не хотела.

Имел когда-то душу я, и сердце нежно пело,—

Его за встречу отдал я, а за разлуку — тело.

Мне без тебя кровавых слез не осушить,

Огонь терзаний без тебя смогу ль залить?

Ушла — и вот мечты моей порвалась нить!

Приди — скажи, как без тебя могу я жить?

Хоть часто ты со мной бываешь — ну и что ж?

Ты для меня души дороже — то не ложь!

Ты ближе мне всегда, чем сам себе я,

Хоть взглядом иногда вонзаешь в сердце нож!

Смотрящий видит, ведающий знает —

Бессмертен мир, где смертный умирает.

И око уходящего смеется

Над теми, кто на свете остается.

Существовало разных стран немало,

Но время их давно с землей сровняло.

Немало было городов, родов,

От коих ие осталось и следов.

Где грозный тот правитель, кто считал,

Что край, ему принадлежащий, мал?

Он, покоривший сто земель в сраженье,

Взял во владенье только три сажени.

Где тот великий воин, тот тиран,

Кто землю полил кровью мусульман?

Владыка, землю бросивший во тьму,

Лежит в земле, не страшный никому.

Давно забыт и грозный властелин,

Мечтавший всей землей владеть один.

Земля, которую он сжег дотла,

Его в свою утробу приняла.

Богатство мира спрятать в свой ларец

Мечтал скупец, где он теперь, глупец?

Угнел богач в те дальние места,

Где нужно только два куска холста.

Таков наш мир, его постигни суть,

Чтоб истины ворота распахнуть.

Чем ты живешь,— страданье и покой,—

Все пролетит, все снимет как рукой.

Послушай, что сказал нам человек,

Страдавший и терпевший весь свой век:

«Ты, жаждущий веселья, веселись!

Перед страданьем, страждущий, смирись!

И помни: если проявить терпенье,

Страданье превратится в наслажденье!..»

...Мудрец, на мир сегодняшний взгляни:

Глупец в почете — знающий в тени.

Все в мире лживо, и на горе всем

Невежество болтливо, разум нем.

Тот, кто вина не пьет, скупцом слывет.

Тот, кто посты блюдет, глупцом слывет.

Все чистое исчезло; грязь одна

Вдруг на поверхность поднялась со дна.

Что стало с миром: он нечист и лжив.

Кто в мире справедлив и кто правдив?

Мысль говорящих слишком далека

От слова, что слетает с языка.

Пришла на смену правде осторожность,

На смену верности — благонадежность.

Не приложу ума, что с миром стало:

Благонадежных тьма — надежных мало.

Усердные затмили милосердных,

Приятели друзей сменили верных.

Кто встать поближе норовит к тебе,

Тот не в глаза — в карман глядит тебе.

«Доверие» — теперь пустое слово,

А «недоверие» — первооснова.

Уже давным-давно на свете нет

Людей, что божий помнили запрет.

К купцам и к тем утрачено доверье,

Художники в свой дом закрыли двери.

Ученый хоть и прав, но ои молчит.

Честь потеряв, забыли жены стыд.

Не совесть правит нами, не добро,

Тот в славе, в чьем кармане серебро.

Забыл народ молитвы и посты,

Мечетей мало, да и те пусты.

Был прав один мыслитель безупречный,

Сказав про этот мир недолговечный:

«В наш темный век в ком справедливость есть?

Где человек, в ком сохранилась честь?

На свете много зла и очень мало

Людей, кого бы это удивляло!»

Честь не криклива, доброта тиха,

Но слышен голос злобы и греха.

Молчат мужи — законов знатоки;

Сердца их тверды, мягки языки.

Жизнь — коротка, по в ней длинна тоска,

Убила счастье жадности рука.

Утешить бедных, приласкать сирот —

Кому такое в голову придет?

Кто помогает старикам и вдовам,

Коль слово «старость» стало бранным словом!

Наверное, был прав седой мудрец,

Сказав, что мира близится конец...

Читающий, читай хоть понемногу

Мои слова, а мне пора в дорогу.

Жизнь эта, может быть, в какой-то мере

Частица той — она ее преддверье.

Ты выбери себе достойный путь,

Исполни долг и мстительным не будь!

Я сделал все, свое сказал я слово

Для блага всех, ни для чего иного.

Я не искал ни злата, ни похвал,

Свое прославить имя не мечтал.

Ночей не спал я, слеп над этим списком,

Речь обращал я к вам — к чужим и близким,

Чтоб вы, нелегкий труд мой оценя,

Усердно помолились за меня!

Все строки этой книги от начала

Шептал язык мой, а рука писала.

Когда прочтете вы сии слова,

Язык мой будет нем, рука — мертва.

Я покидаю мир, где годы прожил,

Пусть мне земля отныне будет ложем.

А ты, читающий, не позабудь

Меня сердечным словом помянуть.

О господи, услышь мою мольбу,

Будь милосерден к своему рабу!

Грешил я, осквернял и дух и плоть,

Но я ведь только червь, а ты господь.

Я жалкий раб, не знающий пути,

Но ты, Прощающий, меня прости!

Мой край от Запада и до Востока,

Аллах великий, ие карай жестоко!