И лгут при бессовестных учениках,

Что так повелел всемогущий аллах.

Ты где, долгожданное светлое время?

Язык твой огонь извергает, Фраги.

Различий не знай, недостойного жги,

А там — в Хиндостан отдаленный беги...

Ты где, долгожданное светлое время?

В черный день одиночества сонные очи,

Увядая, родную страну будут искать.

В тесных клетках своих, опочив с полночи,

Соловьи только розу одну будут искать.

Из-за родины принял я жребий скитаний.

Тяжело мне; мой взор заблудился в тумане.

Зарыдают ладьи о своем океане,

Истлевая на суше, волну будут искать.

Не забудет престол о своем властелине;

Сердце, в пламень одетое, сгинет в кручине;

И в разлуке с луною, в беззвездной пустыне

Одержимые страстью луну будут искать.

Если кровь страстотерпцев прольется ручьями

И душа задохнется под злыми руками,

Беззаботные бабочки, рея роями,

В чашах роз молодую весну будут искать.

Безъязыкие рты, некрасивые лица

Будут молча на песню высокую злиться;

Вздор пустой, неуместная речь, небылица —

Глухоту, немоту, тишину будут искать.

Наяву, в сновиденьях счастливцы, страдальцы,

Неразумные шахи, рабы и скитальцы,

Руки нежные, белые тонкие пальцы —

Жемчуг, золото, клады, казну будут искать.

Стрелы гнет, тетиву обрывает изгнанье.

И Фраги и богач в золотом одеянье

Перемену судьбы, как свое достоянье,

У горчайшей разлуки в плену будут искать.

Вершины горные: туманы там и тут;

Морского ветра вой среди высот Гургена;

Когда промчится дождь, безумствуя, ревут

Потоки мутные вспенеппых вод Гургена.

Леса густые — там по берегам тростник;

Красавиц в серебре блестит живой цветник;

Там серая овца, конь белый, черный бык,

Там буйвол есть и тур: обилен скот Гургена!

Там неров с майями тяжелые ряды;

Купцы, погонщики толкутся у воды;

И всюду высятся слоистые гряды

Неколебимых скал,— как бы оплот Гургена!

Джигиты шаль спешат вкруг стана затянуть

И с ловчим соколом в опасный скачут путь.

И ветру влажному лань подставляет грудь;

Оленьим зовом полн весь небосвод Гургена!

Махтумкули прошел немало разных стран,

Но в сердце никогда не чуял столько ран:

Вот пери нежная, колеблясь, как джейран,

Отыскивает брод средь буйных вод Гургена!

Коль ты умен — с учеными дружи;

Знай: лишь глупец невежде другом станет;

Коль ты влюблен — терзайся и дрожи,

Что, может быть, любимая обманет.

Лишь храброму доверься всей душой;

Ждет нападенья караван ночной;

В сраженье трус позор снесет любой,

А дома вздор его обидой ранит.

Жалея труса, боль зажжешь в груди —

И света не увидишь впереди!

К богатым скрягам в гости не ходи;

Но щедр бедняк: он гостю все достанет.

Трус, дома сидя, хвастаться пойдет,

А в трудном деле друга подведет;

Джигит в богатстве радость обретает,

Скупцу оно арканом сердце стянет.

Ты на себя, Махтумкули, взгляни,

Умножь благое, злое отгони;

И слово мудрым мыслям подчини;

В избытке слов бесплодно слава вянет!

Не мучай друга словом безотрадным;

Голодного за стол свой посади;

Будь строг и сух с завистливым и жадным;

Любовь к труду храни в своей груди.

Приветлив будь с бездомным сиротою,

Прими его, согрей, снабди едою;

Будь с грустным добр и раздели душою

Его беду, в его дела войди.

Приказ джигиту не дается дважды;

Удачлив тот, кто знает меру жажды;

Дела благие должен делать каждый:

Будь щедрым, бек, и право, шах, суди!

Нужда сама людей не убивает,

Зато она улыбку с губ стирает;

Хитрит собака с волком и играет,—

И ты с врагом хитро себя веди.

Махтумкули дан речи дар медвяной,

Ее цветы цветут благоуханно...

И Гёр-оглы ведь умолял Рейхана!

Просящего пощады — пощади!

Коль с тайной своей к дураку, не подумав, пойдешь,

Он все разболтает, тебя осрамит и ославит;

Коль тесную дружбу с блудницей безумной сведешь,

Она облысеть тебя в юные годы заставит.

Рабу не под силу хотя бы семь дней пировать;

Дракона, хоть мертвого, ящерице не сожрать;

Знай, дружбу с медведем свирепым водить не под стать:

Тебе, разозлившись, он голову в лапах раздавит.

Кто пас ишаков — не оценит коня-скакуна;

И щедрость — в народе, а мудрость — в совете видна;

Лишь в скачке скакун благородство проявит сполна,

А щедрый — пред гостем обильную скатерть расправит.

Мечта у джигита: любимая, конь, ятаган;

Трус — горе народа, причина позора и ран;

В аульных раздорах презренный буян и смутьян

Мышей клеветы на отважного мужа натравит.

Фраги говорит: на пиру удальцов веселит

Отважный боец, он как друг меж друзьями сидит;

А в битве горячей во имя народа джигит

Все поле сражения кровью врага окровавит!

Ишак себя мнит равным скакуну,

Но рядом станет и — не будет равным!

Стать не найти у двух коней одну:

В бою лишь благородство будет явным.

Лишь в чистом детстве — радость без конца;

Глупцу ничто советы мудреца;

О роде не расспрашивай юнца,

Коль скромным он глядит и благонравным.

Твой взор вовек не будет миром сыт;

Лисица львом и тигром не рычит;

В гостях тогда лишь оценен джигит,

Когда с поклоном он войдет уставным.

Коль счастье вдруг тебе пошлет творец,

Ищи в народе преданных сердец;

На деле проверяется юнец:

Он в ратном деле мужем станет славным.

Махтумкули! Несчастных кровь и пот

Могли б расплавить этот небосвод!

Но и тиранов день возмездья ждет:

Судить их будет тот, кто был бесправным!

Средь этих выжженных песков ты сжалься надо мной.

Создатель сущего Субхан, дай исцеленье мне.

Моей измученной душе, истерзанной, больной,