7. «Всё человечество — колосс…» Всё человечество — колосс Тысячелетий бесконечных — Во власти тьмы, в тенях предвечных, Которым праотец хаос; И солнце — лишь над узким краем, Где жизни хор многоголос И думой смерти несмущаем. 8. «Но неуклонно гонит тень…» Но неуклонно гонит тень Зарю мерцающей каемки: Беззвучно близятся потемки, Покорно гаснет шумный день, И явь обманчивой полоски С ступени сходит на ступень В былое… в мифы… в отголоски… 9. «Несчетный ряд веков угас…» Несчетный ряд веков угас — Сказаний ярких тлеют книги: Обряд таинственных религий, Борьба и гибель гордых рас И блеск воинственных династий, — Мечтой поблекшей манят нас, Как сны без грез, тревог и страсти. 10. «Цари, любовники, жрецы…» Цари, любовники, жрецы, Шуты, воители и барды, Как и безвестных миллиарды, — Молчанья вечного жильцы; И в прахе — царские порфиры, Мечи бойцов, жрецов венцы И лавром венчанные лиры. 11. «Бессмертье здесь — самообман…» Бессмертье здесь — самообман И обольщение гордыни… Что помнит Сфинкс в песках пустыни Чем грезит в лаве Геркулан? Где след садов Семирамиды? И глухо ропщет океан Над вечной тайной Атлантиды… 12. «И мы из солнечной каймы…» И мы из солнечной каймы, Как давних предков поколенья, Уйдем туда, в страну забвенья, Под вечный кров молчащей тьмы; И не избегнут общей доли Ни светлых гениев умы, Ни гордый подвиг мощной воли. 13. «Недуги, совами ночей…» Недуги, совами ночей, Неслышно к нам слетятся в гости: Остынет кровь, иссохнут кости, Резец докучных мелочей Начертит новые морщины, Потухнет яркий блеск очей, Заблещут инеем седины. 14. «Теней победная орда…» Теней победная орда Идет на приступ: сердце сушит, Туманит ум и мысли тушит, Стирает чувства без следа, Царит в душе… И впечатленья Былые гаснут навсегда, Дотлев в седой золе забвенья. 15. «О, скорбь забвенья!.. Где мечты…»
О, скорбь забвенья!.. Где мечты, И страсть, и боль, и труд любимый? Где он, восторг неодолимый Пред созерцаньем красоты? Всё гибнет, как морская пена, Как поздней осени листы, Добыча царственного тлена. 16. «Не обновится наша плоть…» Не обновится наша плоть, Утекшим силам нет возврата; Мы — дети тленья, и заката Не суждено нам побороть: Мы, по предвечному закону, Уходим в ночь — земли щепоть Вернуть ее родному лону. 17. «Умчит нас времени поток…» Умчит нас времени поток В небытие с его покоем; Мельканье дней забвенья слоем Наш след завеет, как песок След каравана в сердце Гоби, И даже имя в краткий срок Сотрут дожди с немых надгробий. 18. «А вечной жизни благодать…» А вечной жизни благодать Дохнет в других… И нам на смену Нахлынет в мир, как на арену, Иная, радостная рать Беспечных, с жадной кровью в жилах, Чтоб жить, и петь, и пировать На наших сглаженных могилах. 19. «Но сна бесчувственных костей…» Но сна бесчувственных костей Не потревожит смех беспечный; Не донесется в сумрак вечный Ни шум забот, ни гул страстей; Нас не смутит ни гром сражений, Ни эхо светлое, вестей О славе новых достижений. 20. «Во льдах полярных областей…» Во льдах полярных областей Так с мачт застывших брига остов Не сбросит ледяных наростов, Не дрогнет призраком снастей, Когда, ворвавшись в сумрак бледный, Полет непрошеных гостей Над морем бросит клич победный… Июнь-Июль 1929 года «Я прежде жил во тьме времен…» Я прежде жил во тьме времен И в далях лет грядущих буду Вновь жизни радоваться чуду, Многообразно воплощен, Пока дорогой совершенства Не возвращусь, преображен, К истокам вечного блаженства. |
