V. АННЕ Н. КАМПИОНИ Где август тот, когда я в первый раз Приехал в уголок ваш безмятежный И, как родных, вдруг полюбил всех вас, В лесах Рафаловки, задумчивой и нежной? Я полюбил ваш дом, где жизнь идет С какой-то аккуратностью немецкой, Портреты предков, кипы старых нот, И солнце яркое, и смех в обширной детской. Казалось мне, здесь оживают вновь Предания моих погибших весен, И снова улыбалась мне любовь В безмолвном сумраке благоуханных сосен. О, эти дни на Золотой Горе, Сухой песок, в лазури облак нежный, И сосны строгие, как в алтаре, И тишина кругом, и всюду — лес безбрежный. Над вами Бог простер с любовью длань: Как май, цвели на материнском лоне, Маруся, робкая и дикая, как лань, И Топка резвая, и розовая Соня. Такой кругом дышал небесный мир, Ни облака на чистом поднебесьи… Охотники съезжалися на пир К трем братьям, как цари прославленным в Полесьи. Но грозный враг нагрянул на Волынь, Заливши кровью нивы золотые. Хозяин, дом свой ласковый покинь, Смени твой мирный труд на бури боевые. Перед тобой не раз бежал кабан И резвых коз сшибал ты пулей меткой. Тебя зовет гремящий барабан, Ты по родным лесам блуждаешь за разведкой. Но что за грусть овеяла твой дом, Куда ты медлишь радостным возвратом… Уже твой след исчез в дыму седом, Мы за тобой летим к заоблачным Карпатам. Но близок день, ты будешь с нами здесь, Женой, детьми ласкаем и лелеем, И будет вновь твой дом исполнен весь Обильем, миром, хлебом и елеем. Пускай скорей приходит этот час… Я ж не забуду в смене лет и весен Молитвы той, что я сложил за вас В тени Рафаловских, любимых, милых сосен. VI. 13 ОКТЯБРЯ 1914 ГОДА[204] Старик октябрь, ты стал неузнаваем: Давно ль я трепетал железных рук твоих? Но ты пришел, — и веешь кротким раем, Ты — ласков, нежен, сумрачен и тих. Пусть дни черны, и серебристый иней Окутал сад и дальние кусты, Пусть с каждым днем все глуше и пустынней, Спустилась ночь, дрова трещат в камине… Старик октябрь, нет, мне не страшен ты. Грози другим, как мне грозил, бывало, Стуча в окно могильною киркой! Мой май увял, но сердце не увяло: В нем ясное блаженство и покой. И призраки, поднявшись из могил, Ко мне слетаются в молчанье полуночи, И, кажется, мне прямо смотрят в очи Все милые, кого я схоронил. Вы мне приносите благословенье, И озарил загробный ваш привет Канун и полночь моего рожденья. Пора за труд: мне двадцать девять лет. VII. «Ты Радости Нечаянной недаром…»[205]
О Beatrice, dolce guida e cara… Dante Ты Радости Нечаянной недаром Молилась в те ужасные года. Подставив грудь мучительным ударам, Средь всех невзгод осталась ты тверда. Ты помнишь: небо яркое чужбины, И блеск воды, и черных скрип гондол, И пышный храм, и шелест голубиный, И гордый лев, крылатый, как орел! Волынский дуб и горлиц воркованье, Где мы прочли сладчайшую из книг, Когда свое нам благовествованье Раскрыл Христа любимый ученик. И светлый дом в саду Богоявленья Ты помнишь ли? Покинув море зол, Наш утлый челн, избегший потопленья, Там пристань безмятежную обрел. Там дивный муж благоволящим взором На нас взглянул… Как к югу журавли, Мы за его лазурным омофором К немеркнущему солнцу потекли. Ты повела меня стезею света, Когда я спал в сомненьях и страстях… Не плоть и кровь тебе открыли это, А наш Отец, который в небесах. Хвала тебе за месть и злобу мира, Которым ты удел наш обрекла; За то, что ты души моей кумира Разбила, как игрушку из стекла. Не будем вспоминать о горе старом, О темных днях, мелькнувших без следа… Ты Радости Нечаянной недаром Молилась в те ужасные года. 1915. 1 марта Дедово VIII. СВЯТАЯ РУСЬ[206] Святая Русь, тебя во время оно Призвал Христос — возлюбленную дочь, — И озарили молнии Афона Язычества коснеющую ночь. И греческие таинства святые Принес к родным Днепровским берегам Антоний дивный. Главы золотые Покрыли Русь на страх ее врагам. И процвела Печерская обитель, И как прекрасен был ее расцвет! Из тьмы пещер понес пустынножитель Во все концы евангелия свет. Когда ж была разрушена монголом Владимирова Киева краса, Святая Русь! — ты выбрала престолом Неведомые севера леса. Средь чащ глухих, знакомых лишь медведю, Убогий храм главу свою вознес, И огласился колокольной медью Покой безмолвный сосен и берез. И Сергий, муж, кому не будет равных, С природою вступив в суровый спор, Подъял труды, в удолиях дубравных Не уставал греметь его топор. И скит его процвел, как утро мая… Святой чернец, родной жалея край, Благословил на гордого Мамая Полки Москвы, — и был сражен Мамай. И кроткому отшельнику в награду, Когда полночная лежала тьма, В лучах, за монастырскую ограду, Явилась Матерь Божия сама. И, стае птиц бесчисленных подобный, Детей духовных Сергиевых рой Потек везде. И Савва преподобный, Над дикой Сторожевскою; горой, Воздвигнул храм среди лугов медвяных; Внизу лазурная Москва-река Струила волны в берегах песчаных; Как фимиам, курились облака. Здесь годы плакал схимник умиленный… Воздвигнув храм Пречистой Рождества, Он сна не знал в пещере сокровенной, Где мох чернел и дикая трава С цветами разрасталась на свободе… И ныне ты хранишь Московский край, Молвой чудес прославленный в народе, Моих холмов Звенигородских рай! Прошли века, и как осталось мало Красы церковной на Руси родной! Но Матерь Божия не забывала Своей страны, как дочери больной. И Серафим, Пречистою избранный, Готовя Русь к последним временам, Обвел чертой приют от бури бранной Христовой церкви избранным сынам. В таинственном безмолвии Сарова Окрепла Русь на брань последних лет, И ныне ждет Саровская дуброва Игуменью, одеянную в свет. И в наши дни, когда везде уныло, Когда весь край наш кровью обагрен, И черная антихристова сила Родную Русь теснит со всех сторон, Когда, нигде спасения не чаяв, Мы были только верою тверды, Восстала Русь, и отразил Почаев Австрийские кичливые орды. И от Ее нагорного престола, Перед Ее сияющей стопой, Германцев рать, как древле рать Монгола, Бежала вспять смятенною толпой. вернуться 13 октября 1914 года. 13 октября (ст. ст.) — день рождения Соловьева. вернуться «Ты Радости Нечаянной недаром…». Эпиграф — из «Божественной комедии» Данте (Рай. Песнь XXIII). В переводе М. Лозинского: «О Беатриче, милый, нежный вождь!» …Радости Нечаянной… молилась… — речь идет об иконе Нечаянная Радость. Сюжет ее взят из сочинений свят. Дмитрия Ростовского (XVII в.): грешник молится Богоматери с младенцем, и у Спасителя на теле открываются раны; но Богоматерь умоляет Христа простить раскаявшегося орешника, которому дается «нечаянная радость», после того как он целует раны Христа на иконе. С 1832 находится в московской церкви Неопалимой Купины на Девичьем поле, с 1835 прославилась как чудотворная. Христа любимый ученик — Иоанн. Ты повела меня стезею света… — речь о Татьяне Алексеевне Тургеневой (1896–1966), на которой Соловьев женился 16 сентября 1912. вернуться Святая Русь (с. 480). Сергий, муж, кому не будет равных… — Сергий Радонежский. Савва Преподобный… — Савва Звенигородский или Сторожевский, ученик пред. Сергия, духовник Звенигородского князя Юрия Дмитриевича; правил Сергиевой лаврой после преподобного Никона; в 1347 основал монастырь у горы Сторожевской. |
