Ведь я не сдерживался, вдарил своим пламенем как только мог… И если все остальные быстро начинали обугливаться, то вот мой подчинённый собрат всё ещё обладал устойчивой к пламени чешуей и плоть, отчего не пострадал… И начал отступать.

Улей, хоть и имел совершенно чуждый разум, явно понимал, что я могу его уничтожить своим огнём — ведь они подчинили скального лишь из-за отсутствия пламени, леденящего дыхания или хотя бы яда.

Но дал ему я это сделать?

Конечно нет!

И наглухо захлопнув пасть, рванул вперёд.

Драконьи уши, в целом аналогичные таковым у обычных рептилий, было неплохо защищены спереди острыми костяными наростами, растущими назад, а ноздри я защитил чрезвычайно горячим воздухом, выходящим через них. В таких мелкие твари сжарятся заживо.

Однако… Улей и не попытался меня атаковать частями себя.

Видимо я убил и так достаточно.

Единственное, что ему оставалось — попытаться убить меня за счёт возможностей дракона-носителя.

Мерзость! Отвратительно… Как эти твари только посмели! — я вторил своим мыслям ранее.

Вторил, когда с яростью столкнулся с собратом, прочерчивая в камне пещеры борозды, сбивая концы сталактитов своей головой.

После чего, вытянув голову вверх и назад, я когтями на лапах стал буквально разрывать чешую собрата, что подвергся ужасной судьбе.

Однако и тот не был промах — не имея возможности дышать чем-то опасным, эволюция развила у скальных драконов гигантские для их размеров когти и клыки. Отчего в ближнем бою и не наступило моей абсолютной доминации, позволяющей сразу же задавить более мелкого оппонента.

Тем более моя крепкая челюсть, обладающая силой укуса раз в десять, а то и больше, чем у самого большого крокодила — в этой битве не участвовала. Ведь я всё ещё помнил как эти червяки быстро проникли в тела краснолюдов, и такого же исхода не хочу.

Исхода, против которого у меня будет единственный выход — обратиться в эльфа и надеяться, что этот процесс аннигилирует тварей, ежели те проникнут в мою голову.

Так что мой рот был запахнут, и ни пламени, ни рёва я не издавал.

Удар за ударом.

Порез за порезом… Кровь начинала капать с обеих сторон.

Вот он царапает мою грудь своими завернутыми рогами по бокам головы, вот я со всей силы опускаю свою правую переднюю лапу на его голову. Три моих когтя на пальцах вонзились глубоко вовнутрь, туда, где уже не было половины черепа — лишь кишащие червяки, соединившиеся с остатками мозга.

Это и стало практически решающим моментом — а точнее, предтечей к нему.

Убедившись, что от моих вонзённых когтей он не избавится так просто, я стоически проигнорировал активно создающиеся на груди глубокие порезы. Затем кое-как ухватился тремя весьма подвижными пальцами левой передней лапы за его нижнюю челюсть, вцепившись когтями и в неё.

После чего используя всю силу моих более мощных мышц, вынул когти другой лапы и схватился за верхнюю часть узкой челюсти, вновь помогая удерживать её когтями.

И напряжа мышцы ещё сильнее, прямо-таки пересиливая самого себя, я принялся искусственно раскрывать пасть подчинённого дракона — ещё не мёртвого, но при исчезновении Улья он сразу же издохнет.

…Лишь когда я распахнул собственную пасть, червяки с лапками поняли, что я собираюсь сделать. И забрыкались в теле моего собрата ещё быстрее, нанося мне ещё больше ран. Но выносливость драконов была феноменальной — а он не дошёл даже до моих ребёр.

Дальше…

Дальше я приблизил свою распахнутую пасть к его собственной…

Тот отчаянно попытался плюнуть в меня почти всеми оставшимися внутри червяками, но… Их на подлёте буквально испепелило пламя, в которое я вложил почти все оставшиеся силы. Отчего оно стало даже слегка синеватого оттенка…

Оттенка, что освятил собой распахнутую мною пасть скального дракона, в которую моё пламя ворвалось буквально как к себе домой.

И принялось яростно сжигать сначала заверещавший в ментальном плане Улей, так и проходя дальше по длинной шее, достигая внутренностей. Которые изнутри были далеко не так огнеупорны и прочны, тем более подъеденные чёрными червяками с лапками.

Я же, не останавливаясь, продолжил изрыгать поток огня, проплавляя и прожаривая собрата изнутри, желая выжечь всё-всё.

Чтобы там была такая температура, что ни одна из этих тварей не выжила — ведь здесь наверняка находился какой-то условный Центр Улья. Даже если где-то ещё остались твари, они должны быть хуже качеством и не должны в ближайшее время восстановить численность — а там можно будет новую экспедицию снарядить и выжечь здесь всё окончательно.

— Сдохни. — вдарил я одним-единственным телепатическим словом по умирающему разуму Улья, в таком состоянии уже не могущего оказывать мне сопротивление.

Вскоре из бывших глаз, ноздрей и оставленных мною дыр на его голове стали вырваться огненные потоки, чем-то походящие на своеобразные гейзеры.

И уже через минуту интенсивной прожарки я резко прекратил изрыгать пламя, тут же закашлявшись из-за пошедшего из горла и ноздрей чёрного дыма — всё-таки переборщил с количеством огня.

Тем временем отпущенная мною туша дракона с грохотом упала на землю — от неё сейчас осталась чешуя да кости — самые устойчивые к пламени, оттого гореть и обугливаться даже не планировавшие.

— Как говорится… Как я уже говаривал… — следом я закашлялся, исторгая ещё больше дыма. — Люблю запах напалма по утрам…

Прим. автора: прода как всегда, в полночь по МСК… А эта глава даже больше остальных. Ещё больше.

1061 год Новой Эры.

За 150 лет до рождения Геральта из Ривии.

Шаэрраведд.

Неделю спустя.

Меринелтератсин, он же — Мерлин.

— И вот зачем было лично убивать их? Просто обвалил бы магией всё и дал им задохнуться… — в который уже раз за прошедшую неделю упрекала меня Нимуэ… К её чести, всё это время хлопотавшая за мной.

Всё-таки тот дался мне… Непросто.

Тогда, будучи на том ещё адреналине, я не особо обращал внимания на раны, которые мне наносили всё-таки эффективные когти подчинённого Ульем скального дракона… Но потом, когда наступила победа и начался откат, о-о-о… Мне было так весило, что я прямо там не грохнулся без сознания.

Ибо крови вытекло порядочно, до ребёр достало кое-где так, что те стали видны невооруженным взглядом… Располосованная грудь обеспечила бы мне такой шикарный набор шрамов… Если бы не ускоренная регенерация драконов, не оставляющая никаких ран на телах. Причём она имела несколько иную природу, чем простое усиленное заживление ран — у драконов даже рога отрастали!..

— Не-не-не. Заразу надо выжигать с гарантией — иначе она вернётся лет через сто, а ты потом сиди и хлопай глазами от ощущения собственной тупости и недальновидности. — хмыкнул я, посмотрев на свой почти заживший голый торс и грудь.

Хотя фантомные боли умудрялись меня мучать… С воображением.

— Этим мог бы заняться тот двуногий, возглавляющий их клан Фукс, теперь нам благодарный и обязанный… Как ты говоришь? По гроб жизни? — поинтересовалась золотая драконица с несколько возмущенным выражением лица, пока я облачался обратно в эльфские одежды.

Разве что местные их доработали под более удобные мне моменты.

— Он так-то потерял немало сил… — медленно заметил я, кое-что прикидывая в голове. — Как ты знаешь, среди краснолюдов воины и наёмники куда менее уважаемы и оттого менее популярны, чем ювелиры, банкиры или даже шахтёры. И гораздо так-то Гуннраду было гораздо проще найти себе ещё шахтёров и нести потери среди них, нежели чем тратить свои войска. Как думаешь, стал бы он там рыскать и всё зачищать, как сейчас это делает? Стал бы он так упорно этим заниматься до того, как эти чёрные мозголомы нанесли его клану такие потери и это почти перешло в разряд кровной вражды?..