Над озером и головами несчастных жителей столицы и окрестных деревень раздавались оглушительные рёвы и рыки, заставляющие мужчин открыто и испуганно материться, женщин — прижимать к себе даже взрослых детей, а священников молиться своим божествам, одни из которых решили сразиться над их многострадальным остров.

Окончилось это сражение титанов, в котором не было места для обычного человека — что стражи и рыцари ощущали более чем явственно, довольно быстро.

Несколько минут огненных вспышек, и гигантских волн, разбивавшихся об остров в центре озера… Как раздаётся самое сильное, ослепительно и ядовито-зелёное сияние, заставившее всех людей, эльфов, аль краснолюдов зажмуриться… И как только они успели проморгаться, как раздалась новая напасть.

Сверкнувший в свете молний самый настоящий дракон издал оглушительный и продолжительнейший рёв, перекрывший по громкости всё и вся в округе, особенно затихающий ливень.

Прим. автора: очередная прода послезавтра в полночь.

1112 год Новой Эры.

За 100 лет до рождения Геральта из Ривии.

Континент. Озеро Вызима.

Около года спустя.

Озёрный Рыцарь, он же — Ланселот.

Пробуждение давалось мужчине не слишком-то просто.

Его тело и разум не хотели просыпаться после очень, очень долгого сна, в котором он, Озёрный Рыцарь, видел прекрасные сны о феях, малых и Великих, волшебных озёрах и их Владычицах. А также о той…

О той, кто воспитала его подобно сыну — Великой Фее Элейн, предпочитающейся зваться Владычицей Озера… Которая и поведала ему о рыцарских добродетелях, которыми Ланселот до сего дня безукоризненно следовал — то был уже и не сон вовсе, а простейшее воспоминание просыпающегося разума мужчины, воспитанного феей.

— Мх-х… — слегка проморгался просыпающий рыцарь, однако вместо онемевшего тела от сна в темноватого цвета доспехах ощущая лишь небольшие неприятные ощущения. — Долго же я спал… — говорит он следом, слегка мотая черноволосой головой.

— Ты даже не представляешь насколько долго, воспитанник мой Ланселот. — раздался мелодичный, подобный текущему ручью, женский голос.

— Леди Элейн… — несколько медленно моргнул Озёрный Рыцарь, внимательно оглядывая прекрасную обнаженную деву, наполовину погруженную в озеро, и чьи длинные слегка мокрые волосы прекрасным серебристым водопадом ниспадали на её спину. — Прошу прощения за мой непочтенный взгляд. — сразу же раскалённой сталью всплыло в памяти осознание, что подобный взгляд был непочтителен. — Чем могу вам услужить?.. — продолжал он, параллельно словам поднимаясь с места и несколько неловко после сна, но всё равно куртуазно кланяясь.

— Извинения приняты, мой рыцарь. — даже слегка весело улыбнулась та, в ком Ланселот видел материнскую фигуру с абсолютнейшим авторитетом. Ведь помимо того, что она его воспитала, леди Элейн была и Владычицей Озера — покровителем Рыцарей и их Добродетелей. — Услужить ты впрямь мне можешь, благо уже достаточно вырос и возмужал, став достойным рыцарем. Пожалуй, ты уже являешься учтивейшим из всех рыцарей на свете и всем дамам и девицам покорным слугой… — леди Озера как-то странновато, хоть и абсолютно без злого умысла, ухмыльнулась. — Но есть одно, сэр рыцарь, чего, думается мне, тебе не хватает: вы рыцарь не служивый, и не служите какому-либо королю… И об том многие на этом Континенте и высокого роду и низкого весьма горюют, ведь не нет у вас покровителя, что защитил бы человека твоих добродетелей, Ланселот, от происков людей благородных кровью, но не сутью своей.

— И… Что вы предлагаете мне, леди Элейн?.. — с интересом и некоторым напряжением вопросил держащий ладонь у груди рыцарь, когда понял, что собеседница продолжать свою речь не собирается.

Он и впрямь о таком задумывался — память услужливо подсказывала, что он уже размышлял на тот счёт, что коли он рано или поздно не поступится своими принципами, его убьют. Ибо сколь много превозносили рыцарские добродетели, и сколько мало дворян им следовали на деле — и в конце-концов Ланселот станет им костью в горле.

А он станет! Ибо ни за что и никогда не отступится от тех понятий чести и справедливости, что воспитала в нём Владычица Озера!..

То значит, что он пойдёт против армий и их владык, а значит в один не очень прекрасный момент просто погибнет, насколько умелым фехтовальщиком бы не являлся.

— Рассказывают, что неподалёку от дельты реки Яруги стоит славный град Камелот, белокаменный и полный рыцарских добродетелей. — взмахнула ладонью в означенную леди Элейн. — Королевство Рыцарей, как его неофициально именуют среди народу низкого иль даже высокого роду. Полагаю, наслышан ты о нём, о сэр рыцарь.

— Истинно так, леди Элейн. — с готовностью подтвердил обладатель длинных чёрных волос, что в сочетании с его лицом были грозой женских сердец, при этом вскинувшись лицом, сделавшимся весьма одухотворённым.

— Так вот — нашла я решение, чтобы лучший и достойнейший из моих рыцарей, и не по причине той, что и единственен он… — прекрасная ликом Владычица Озера прикрыла глаза. — Погиб от козней тех, кто власть имеет, а ответственность за неё принимать не желает. — резко распахнув глаза, обнаженная леди приблизилась к берегу озера окончательно, оказавшись в нём лишь по колени ног.

— Леди Элейн. — поддавшись возникшему в груди наитию, Рыцарь рухнул на одно колено пред феей.

— Слушай же мой наказ, сэр рыцарь. Отправляйся в град Камелот, и служи верой и честью тамошней владычицы, что собрала в себе суть не только леди, которой можно и даже нужно служить, но и рыцаря высших добродетелей, такожде являющегося благороднейшим из монархов Севера! — возвестила среброволосая особа, что сверкала глазами, что были чище любой воды, и зеленее любой из трав мира.

— Принимаю, я ваш наказ ваш, леди Элейн. — рыцарь с силой ударил себе в латный нагрудник латной же перчаткой, заставляя сталь зазвенеть по всему озеру. — Моя верность отныне и навсегда будет принадлежать той, на кого вы указали, моя леди, однако… — прекрасное лицо брюнета посетил ряд сложнорасшифровываемых эмоций.

— Однако? — слегка удивилась Владычица Озера, с улыбкой распахнув глаза и заставляя рыцаря в них буквально потонуть. — Сэр рыцарь, ужели вы научились возражать приказам леди, и не по причине противоречия добродетелям рыцарским?..

— У меня возникла дилемма, Леди Элейн. Связанная как раз с девами… — склонил голову Ланселот, всё ещё находящийся в коленопреклонной позе. — Моя верность будет принадлежать той владычицы Камелота, как вы и сказали. Но такожде у меня есть вы, леди Элейн… И…

— И не попрёт ли верность другой леди верность мне самой?.. — как и ожидалось от его воспитательницы, она поняла всё с полуслова. — О нет, мой юный рыцарь. Нет. Королева-рыцарь никогда не сделает ничего, что противоречило бы твоим и моим идеалам — ибо сама она ими служит, и несёт предо ними ответственность, которую короли обычно не носят не пред кем. Оттого и не будет искушать моего рыцаря совершать поступки, недостойные сутью своей.

— Благодарю за разъяснение и разрешение моих терзаний душевных, Владычица. — ещё сильнее склонил голову сэр рыцарь, признавая мудрость стоящей перед ним женщины… Матери.

— Не стоят благодарности те слова, что я, как достойная воспитательница, должна разъяснить своему наставнику. — подняв голову, Ланселот увидел как глаза леди Элейн уходят в сторону Юга. — Но прежде должна я дать тебе орудие, что защитит тебя и твою королеву от напастей различных, в достойных количествах в мире существующих.

— Леди Элейн?.. — несколько недоумённо вопросил Озёрный Рыцарь.

— Вставать на одно колено тебе уже не надо, так что… — не обратив особого внимания на вопросительный взгляд своего рыцаря, среброволосая леди взмахнула изящной ладонью… И поверхность озера пошла основательной рябью и словно засветилась изнутри, прежде чем из воды показалась сначала рукоять, а потом и лезвие, что отливало сталью и серебром. — Узри же один из величайших мечей этого мира — Арондит Серебряный, Немеркнущий Свет Озера.