– Да пишите, что было, то было, – благосклонно кивнул Бобр и налил еще по одной.

Так не спеша рассказывая историю и изредка перебиваемый восклицаниями ученого, поскрипывающего карандашом о бумагу, чередуя это с тостами за находчивость, за сообразительность, потом за удачу и еще раз за удачу, Бобр не спеша, иногда повторяясь, иногда ожидая, пока ученый закончит запись, повествовал.

– Ах, что вы говорите, ну кто бы мог подумать… – ошарашено приговаривал Валерий Степанович, и его карандаш с бешеной скоростью мчался по поверхности блокнота. – Ну надо же, усыплять человека, это же новый вид дистанционного посредственного воздействия на людей… прекрасный речевой потенциал, осознанное применение речевых оборотов… донт шут?! – эта фраза заставила ученого открыть рот и вытаращить еще шире глаза, он откинулся на спинку стула и с недоверием и некоторой обидой покосился на сталкера. – Вы меня не разыгрываете? – Но получив клятвенное поднятие руки и отрицательные махи головой, ученый продолжил записи с еще большей скоростью. – Вы понимаете, что это значит? Это существо не может быть человеком, по крайней мере такие изменения организма приведут к необратимым изменениям и сознания человека, стало быть, оно сверхобучаемо, и в его мозгу активированы гораздо более сильные механизмы, чем это считалось ранее… – и так далее и тому подобную ерунду.

Бобр, выслушивая все эти излияния научного ума, выцедил только одну интересную для себя вещь, когда Валерий Степанович, потряхивая в воздухе надкушенным огурцом, заговорщицким голосом прошептал:

– Вы знаете, Бобр, это ведь совсем другие существа, их происхождение не вяжется ни с какими другими животными на Земле. У всех животных, рыб, птиц, змей и человека мозг состоит на девяносто восемь процентов из воды, а у этих аборигенов Зоны присутствие воды в мозге всего лишь на семьдесят процентов! Вы представляете, какой потенциал заключен в их коробочках?! – Валерий попробовал сложить нечто из пальцев, чтобы лучше показать описываемое, но вилка с огурцом постоянно мешала процессу и норовила выпасть. – Их синаптические связи в сотни раз плотнее, чем у человека, а расположение активных участков каждой функции напоминает соты, каждая ячейка несет дублирующую информацию, в то время как у нас, я имею в виду людей, несмотря на все богатство возможностей, редкие участки мозга могут заменять и перекрывать друг друга. А у тех же pseudo unum armatus более чем в двадцать раз более совершенный мозг, и каждая ячейка дублирует как минимум еще несколько функций! – ученый сделал большие глаза, ожидая такой же реакции от сталкера.

«Вот гадство-то, – пьяно подумал Егор, – это значит, пока весь мозг мутанту в фарш не перемелешь, он жив… ладно, учтем…» – и почесал голый живот через ткань халата. Но тем не менее рассказ о добыче головы излома был закончен, и ученый был явно доволен. Он отложил блокнот в сторону и мечтательно сложил руки на животе, откинувшись назад. Тут настал черед сталкера спросить о своих интересах.

– Да, кстати, Валерий Степанович, я весь поистрепался. Что вы думаете, найдется ли у науки какой-нибудь хороший комбинезон для славного сталкера? – спросил Бобр, явно метя на секретную информацию о завалящем, но хорошем комбинезоне, который придется выписывать и выкупать окольными путями, поскольку новые комбинезоны ему были не по карману.

Валерий Степанович посмотрел на пустую литровую бутыль, даже приподнял ее и посмотрел одним глазом на просвет, икнув и сказав «Айн момент», удалился. Вернулся он через минуту, причем в щель закрывающейся двери Бобр заметил фигуру долговца, дежурившего на этаже.

«Ну у них тут и порядочки, конечно», – как-то нерадостно подумал Егор. На столе нарисовалась еще одна литровая бутылка «пшеничной». Бобр уважительно посмотрел на ученого.

– Бобр, а давайте знакомиться! – пьяно предложил Валерий.

– Так, мы вроде знакомились уже, – ответил сталкер.

– Э-э-э, нет, это мы для проформы знакомились, а теперь для души! – уже восторженно заявил ученый.

«Ну вот… – с грустью подумал Бобр, – нажрался, теперь начнется…»

– Ну давайте. Я – Бобр, – протянув руку, сказал Бобр.

– А я – Валерий, можно Валера… – пьяно кивнув, пожал руку ученый. – А как вас, нет, тебя по имени? – не отпуская руки, продолжил он.

Бобр вздохнул и негромко ответил.

– Егор.

– Так вот, Егор, – наконец отпустив руку, сказал Валера, – костюмчика для вас… нет, – ученый пьяно, а потому преувеличенно помахал рукой в отрицательном жесте, – для тебя – найду.

Хрустнув свернутой крышкой, Валера разлил по новой.

– Я вам… нет, тебе свой костюм дам, – сказал он и гордо посмотрел на сталкера.

«Да зачем мне ваша оранжевая хрень? – с тоской подумал сталкер. – Чтобы меня бандюки за километр на мушку брали и местные твари проходу не давали?»

– А что за костюм? – без особого интереса спросил Бобр, вяло перекатывая между пальцами ножку рюмки.

– «Сева»! – ответил Валерий Степанович и просиял, как медный таз.

Сталкер закашлялся. Теперь настала очередь Егора выпучить глаза и пустить слюну. Комбинезон «Сева» с замкнутой системой дыхания, самой лучшей защитой от аномальной активности, с более чем приличными защитными свойствами от механических воздействий стоил баснословные девяносто тысяч и был мечтой любого сталкера.

– «Сева»?! Но как же ты, Валера? – все еще думая, что ученый погорячился и порет пьяную чушь, спросил Егор.

– Обо мне не волнуйся, во-первых, – ученый пьяно согнул указательный палец, – я почти никуда не выхожу из бункера. Во-вторых, – загнул средний палец собеседник, – комбинезон «Сева» лежит у меня уже почти год и скоро будет списан, потому шта так положено. В-третьих, – Валерий икнул и согнул безымянный палец, – я одевал его всего пару раз. В-четвертых, – теперь уже был загнут мизинец, – мы всегда можем обойтись стандартными костюмами… этими СПП… ССП, кто они там… – ученый, с трудом удерживал мысль, – в общем банановые, панимаешь?! У нас ведь охра-а-а-на есть! – пьяно растягивая слова говорил он. Затем, уставившись на оставшийся единственным несогнутым большой палец, – в общем, костюмчик, во! – он повернул большой палец вверх в утверждающем жесте. – Егор, ты купи у наших… на складе старый, и отдай мне… а я-я-я тебе новый дам, – ткнув пальцем в грудь Егору на букве «О», подчеркнул ученый. – Старье я сдам, и у меня отчетность в порядке, и ты в порядке, и размеры у нас в по-ряд-ке! – по слогам произнес Валерий.

– Потрясающе!

– Значит, согласен?

– Еще бы! – сталкер поднял рюмку и чокнулся. – Спасибо, – сказал он искренне.

Дальнейшие разговоры, по мере опустошения бутыля, переходили от околонаучных тем к сталкерскому фольклору, пока, наконец, Валерий не стал выпадать из русла разговора, на чем, собственно, Бобр и решил остановиться. Подхватив его под руку, он выволок старшего научного сотрудника в коридор, где и передал дежурившему долговцу. Затем, держась за стену и всматриваясь в одинаковые снаружи двери комнат, он завис, не понимая, в какую дверь ему идти, до тех пор, пока, наконец, не появилась твердая рука все того же дежурившего долговца, указавшая ему его апартаменты. Громко икнув, Бобр поблагодарил и, придерживаясь стены, добрался до своей шконки, где и рухнул в сон.

Следующее утро встретило сталкера практически полным отсутствием похмелья, поскольку в Зоне похмелье само по себе редкость, и еще, кроме этого явления, обновленный артефактом «душа» организм Бобра легко компенсировал все нежелательные эффекты. Проспав несколько часов, Егор, судя по оживлению в коридорах, проснулся вместе с основным научным составом Янтаря. Спешно позавтракав и умывшись, он напялил на себя всю действительно потрепанную амуницию и подошел к бронированному стеклу, за которым как раз стоял некто в белом халате, опершись обеими руками на стол, о чем-то сосредоточенно размышляющий, глядя в раскрытую перед ним тетрадь.

– Здравствуйте, – поздоровался Егор, стараясь выглядеть как можно более прилично.