В стенах спальни озноб, охвативший Вефу в библиотеке после ухода Никкорда, сменился липкой испариной, выступившей на лбу, висках и шее. Она сбросила шаль и домашнее запашное платье, желая отправить к ним и тонкую ночную сорочку, мешающую прохладному воздуху остудить испепеляющий жар во всём теле. Вефиделия раздвинула створки, отделяющие террасу, и навзничь упала на кровать, раскинув руки.

— Мама, — надломленный шёпот прорезал ночную тишину, — как же тебе удавалось порой так ненавязчиво направлять отца с его упрямством и уверенностью в своей правоте?

Вефиделия лежала, вглядываясь в невесомые складки шёлкового балдахина.

— Хотя я твоя дочь, но всё же копия папы, — она грустно рассмеялась. — А значит, именно меня кому-то следует иногда умело направлять.

Вефа собрала в кулаки ткань покрывала, завернулась в него, укладываясь на бок, и закрыла глаза. Погрузиться в крепкий сон ей так и не удалось. Отрывочно перед мысленным взором возникали разрозненные фрагменты прошедшего дня, сказанные фразы, история заморского рода Никкорда, её собственное желание прогнать мужчину и попросить его побыть ещё рядом.

Измученная думами и совсем не отдохнувшая, Вефиделия рано спустилась в кухню, обмыла руки, закатала рукава, зачерпнула горсть муки прямо из холщового мешка и под удивлёнными взглядами стряпух принялась вымешивать тесто для хлеба.

В большом помещении воцарилась настороженная тишина. Даже поленья под тяжёлыми котелками перестали потрескивать.

— Веледи, — робкий детский голосок немного отрезвил увлёкшуюся Вефиделию.

Она прекратила истязать вязкую массу и обернулась. Девочка, подправившая гриву коню ордовцев и вместе с тем причёску своей повелительницы, присела перед ней в поклоне.

— Я тебя слушаю, — Вефиделия стряхнула налипшие кусочки с пальцев.

— Сейчас заготовке нужно подышать самой по себе, — девочка выпрямилась, но глаз так и не подняла.

— Ты права, — согласилась Вефа и встретила быстрый любопытный взгляд исподлобья. — А раз так, то будь смелее. Помнится, ты не искала поддержки в полу, когда рычала на грозного ратника.

Девчушка вздёрнула подбородок, и её сомкнутые губы растянулись в осторожной улыбке.

— Простите меня за ваш локон, веледи.

Вефиделия сдержала усмешку, готовую сорваться при воспоминании о той стычке, и серьёзно ответила:

— Совершая что-то, будь готова отвечать за свой поступок. А если хочешь насолить человеку, не причиняй вред через животных. Надеюсь, та бедная лошадь всё же не захромала.

Девочка вспыхнула и виновато выпалила:

— Не уверена, веледи, ведь ваши срезанные волосы забрал их главный господин, а у него другой конь.

Тёплая вспышка… радости?.. разошлась приятными волнами в центре груди Вефиделии. Чтобы совладать с непонятным ощущением, Вефа подхватила влажное полотенце и начала оттирать запачканные руки.

— Раз ты всё знаешь, — обратилась она к девочке, — подскажешь, где сейчас точно пригодятся умения веледи?

Девочка сосредоточенно нахмурила гладкий лобик.

— Вчера несколько мальчишек из деревни устроили дурацкий спор и полезли по вьюнам на стену, — сообщила она. — Двое свалились и сильно расшиблись о камни. Наверняка плоские скальники, согретые веледи, помогут излечить их раны.

Вефиделия смыла въевшуюся в кожу рук муку, распорядилась предупредить знахарку подготовить походный сундучок с необходимыми снадобьями и найти Альпира.

— Проводишь нас, — Вефа кивнула девочке, которая тут же сдёрнула с себя фартук и метнулась выполнять поручения веледи.

Вефиделия покинула кухню, боковым коридором прошла к Западной башне, тихо проскользнула мимо зала, отведённого под лечение раненых, и поднялась выше. За пролёт до верхних покоев она отодвинула старинный гобелен, украшающий закруглённую стену, и толкнула неприметную дверцу. Девушка выбралась на стену, привычно загладила за собой образовавшуюся щель между углом дверного полотна и внешней каменной выпуклостью и протиснулась в узкую вытянутую бойницу, с которой открывался прекрасный вид на деревню и луг, на котором раскинулся на треть уменьшившийся лагерь Орда.

Крепкие иноземные воины помогали разгружать местную телегу. Пастухи гнали коров на пастбище. Раздавались удары по наковальне, где-то спорили, кто-то молча занимался своим делом.

День обещал быть ясным. Небо уже посветлело и заголубело в вышине. Прозрачно-жёлтые лучи пронизали утренний воздух. Пахло солью, травой, дымом костра и… веяло спокойствием. Умиротворение, царившее повсюду, волновало и сбивало с мыслей.

Люди с обеих сторон освоились в новых обстоятельствах. Продолжая в основном держаться по отдельности, они тем не менее перестали выглядеть как заклятые противники. Вефа понимала, что немалая заслуга в том принадлежала их с Никкордом постоянному общению. Они оба осознавали значимость сохранения мира. Она же дополнительно радела за благополучие Вельда. Выходка Никкорда с их якобы совместными ночёвками оставалась неприемлемой и непростительной, но была достойна своеобразного уважения в её непреклонной решительности.

Вефиделия прижалась щекой к неровной стене, которая мгновенно откликнулась на нежной коже лаской через щекочущие шершавинки. Вефа больше не отмахивалась, признаваясь самой себе, что одновременно с наблюдением за окрестностями высматривает высокую фигуру с непослушными волосами цвета воронова крыла. Ищет и надеется не найти, потому что никогда не сможет сделать вид, что Орд не замешан в гибели её родителей. А разделить Никкорда и Орд она была не в состоянии. К сожалению и к облегчению, странным образом уживающимися в её душе.

— Веледи.

Вефиделия с трудом удержалась, чтобы не вздрогнуть, и медленно обернулась. Страж согнулся в поклоне перед ней.

— Продолжай обход, — обронила Вефиделия и проследовала к спуску во двор.

У ворот седлали лощадей. Ялга держалась чуть поодаль, рассказывая что-то девочке, пританцовывающей в нетерпении от важности своего задания. К подошедшей Вефиделии тут же приблизился Альпир, представший в полном боевом снаряжении.

— Что-то случилось, Альпир? — поприветствовав стража, спросила Вефиделия.

— Ничего нового, веледи, — ответил воин. — Господин Никкорд со смешанным отрядом уехал проверить берег на границе с Пренном и оставить там дозорных. — Альпир сжимал и разжимал кулак, досадуя, что не смог присоединиться к военачальнику Орда без разрешения правительницы. — После мы собирались отправиться вдоль прибрежной линии на запад, чтобы также увеличить частоту охранных постов, как обговаривали накануне вместе с вами. Но, как я вижу, вы тоже решили покинуть Вельдом.

— Мне нужно в деревню, — Вефиделия опередила сомнения воина, готового сопровождать веледи по первому требованию и сдвинуть запланированную поездку с Никкордом. — Выбери одного из своих людей в помощь нашей женской компании. Сам же делай что должно.

— Моё почтение, веледи Вельда. — Не успел Альпир отойти, как перед ней возник здоровяк, которого она неоднократно видела рядом с Никкордом.

— Югорд, к вашим услугам, — он протянул раскрытую ладонь и выжидательно замолчал в полупоклоне.

— Я знаю твоё имя, — Вефиделия коснулась кончиками пальцев предложенной мужской руки.

Юг медленно приподнял ладонь, не пытаясь сомкнуть её вокруг женских пальцев, и невесомо приложился лбом к их тыльной стороне.

— Я провожу вас, куда пожелаете, веледи Вефиделия, — Югорд оценил молодого стража, которого привёл Альпир.

Мужчины скрестили взгляды в немом поединке.

— Возьми сундук знахарки, — разрубила их невидимый захват Вефиделия, обращаясь к вельдомцу. — Надеюсь, правая рука Орда достаточно крепка, чтобы справиться с мешком скальника, — обронила в сторону Югорда и прошла между вставшими в боевую стойку воинами, не оглядываясь.

Их маленький кортеж сделал крюк к выступу над обрывом, где Вефиделия тщательно отобрала подходящие камешки. Она по одному прятала каждый в левом кулачке и прикладывала к земле правую руку, замирала на несколько мгновений и не глядя роняла осколки в подставленную холщовую суму.