От моего вопля: ""Дырка" слева", Хашин затравленно кинул взгляд налево и облегченно вздохнул - "Дыркой", истребители всех частей, называют Керранский тяжелый эсминец, идеально заточенный под уничтожение "москитов". За его черный камуфляж и вид сверху - круглый, воронкообразный, он и получил свое название.

- "Дырку" мы разобрали. Он, по-моему, и сам не ожидал нас встретить так далеко - шел в походном положении, на четверти полей, только от пыли, отмахиваться. - Я усмехнулся. - Так что, когда "Оса" вернулась, на месте "Кия", оказался "Тортик"… А еще, появилась традиция… Каждую разобранную "Дырку", отмечать тортом. Шоколадным.

-У нас отмечали "Кажавцев" - крейсера и мониторы. - Задумчиво покачал головой Хашин. - Я из "Хищников" - штурмовиков… У нас немного… Не так.

- Летал на чем? - Поинтересовался я просто так, для поддержания беседы.

Хашин отмахнулся и спрыгнул с плоскости.

Вот так всегда - душа шактийца потемки, пострашнее могилы. Они… такие скрытные…

А еще, у меня есть подозрение, что с некоторыми из них, "осы" встречались в бою. По разные стороны, барьера, так сказать… Например Хашин, на имитаторе, делает поворот налево, развернув кабину вправо, прикрывая нежное брюшко "Снежинки". Только, именно так же, уходили в поворот темно-синие москиты с четырьмя золотыми молниями, на корпусах и крыльях, собравшие с нашего авианосца богатую дань, новичками и торопыгами. В самом начале… Через год, даже упоминания, о "молниях", нигде не встречалось. Да, мы их знатно потрепали, встретившись еще раз, через две недели, но выбить всех - нонсенс! А тут, такое…

За всеми моими размышлениями, сам не заметил, как прошел санобработку, тобишь принял душ и переоделся и теперь топаю, куда глаза глядят.

Сегодня Хашин великодушно задержался со мной, отрабатывая мелочь, а завтра - начнется новый день. И начнется он, как всегда - с горячего душа, натягивания спецобмундирования, в виде тонкой пленочки, канареечно-желтого цвета на распаренную кожу и первого, наконец-то, вылета.

В будущем, обещают, что пленку можно будет просто напылять или даже - вот чудо-то - сделают внутренним слоем нашего летного скафандра.

Это в будущем. А пока, четырнадцать душ, ругаясь, на чем свет стоит - исключительно шепотом - натягивали на свои красно-распаренные тела пленочку защиты от паразитарного излучения, превращаясь в блестящие елочные игрушки. После десяти часов пребывания в этой гадости, тело отчаянно зуделось и, чесались мы - не переставая. Понятно, что это уже было больше нервное, чем необходимое, но… Прадед этот вопрос уже поднял и мы все, с оптимизмом, смотрели в будущее.

Не торопливо, прогулочным шагом, брел по тротуару, лениво размышляя - жрать или не жрать?

Если судить по часам - жрать, однозначно.

Если по ощущениям - так, еще пару часиков можно и погулять…

"Вызов от инструктора Л’Х’Н’Шиегу" - голос в голове, принадлежащий моему секретарю - искину, мягкий и спокойный. Это уже третий искин, за две недели пребывания в системе Чакра, на планете Шамбала -13.

Первого я гробанул об стенку, второго - "случайно" запер в камере очистки, вместе с вещами. Третий, пока, держится. Судя по сложившимся у меня ощущениям - боится он меня, до икоты. Но - фасон держит, не отнимешь! Потому и цел, пока. Все они, после Перчика, обычные железки, с потугой на эмоциональность и понимание мировых человеческих проблем. А этот - не дергается…

В вызове, Хашин прислал расписание завтрашнего дня.

Круто развернувшись, я полетел в столовую.

Полеты открывал я, в наказание. В 4-е утра!

То есть, я, как старший, обязан был прийти в ангар первым, в 03.30 и запустить системы диагностики кораблей. По проведению диагностики - запустить системы энергетической накачки и заполнение СЖО. В 04.05, все два десятка кораблей, должны быть готовы к вылету.

Знаю я эти наполеоновские планы! Никто из нас, за полчаса справиться не успел.

Плотно поужинав, прихватил с собой, в комнату, две плитки шоколада и два литра, приторно сладкого, смородинового компота. Это только Алена Иоганновна, варила компот кисленьким! В столовой, любителей кислого - не было. А шактийцы, так вообще на этот компот, бросали такие… взгляды, полные отвращения, что звезды прятались в тучах.

А по мне, так для снятия усталости и повышения бодрости духа, да с горьким шоколадом - самое оно то!

Помахивая пакетом с покупками, покинул территорию столовой и с довольной улыбкой на лице, отправился к себе.

Поселил меня, прадед, в казарме для пилотов - трех этажное здание, на первом этаже которого располагались: тренажерный, зал; зал имитационных капсул; библиотека и махонький, лазарет, на десяток коек.

На втором этаже жили девушки, а на третьем - мы, раненные на всю голову, мужчины.

Всего, пилотов в казарме было семьдесят три человека - сорок одна женщина и тридцать два - лица, мужского пола, как называла нас медичка.

У каждого из нас была своя комната, с отдельным, но совмещенным, санузлом. Хорошо хоть с ванной, а не душевой кабиной.

- Бассар. Увап та канн Хашин? - Обратилась ко мне на шакти, молоденькая девушка, не высокая росточком и в потрепанной форме, без знаков различия.

Поняв, по смыслу, что ищут моего инструктора, провел указательным и средним пальцами правой руки, по большому пальцу левой, от ногтя, к запястью. Понятливый искин, тут же высветил карту и отметил место пребывание Л’Х’Н’Шиегу, красной мерцающей точкой.

- Тарак, "Мартиго"! - Поблагодарила девушка и оставила меня в тишине, нарушаемой скрипом моих зубов.

После того, как я угробил второго искина, прадед, меня наказал.

Теперь, мой искин - это не часы, как у большинства. И даже не цепочка, с массивным кулоном. Мой искин, теперь, вживлен мне в кости левой ладони, а верхняя часть большого пальца, от ногтя и до запястья, светится тонкой серебряной лентой, представляя из себя, одновременно и экран, и тачпад, для управления искином.

Можно, конечно, и мысленно… Только я не доверяю.

Проглотив "Мартиго", чего уж там, шила в мешке не утаишь, вошел в нашу казарму и, скользнув большим пальцем, по сканеру, открыл силовую дверь, преграждавшую путь, всем кому попало.

Третий этаж, 68 ступеней. Лифт есть - закрытый на все замки, включая навесной, с дужкой, толщиной с мой большой палец!

Моя комната - 213, все, как я люблю - прадед постарался.

Первые два дня, соседи, видя, что я выхожу из страшной чертовой дюжины, старались держаться на расстоянии.

Так уж сложилось - пилоты, всех рас, наций и планет - самые суеверные. Это их бесконечное: Я не последний! Крайний вылет и куча прочего - сидит у меня в печенках.

Проведя на дне океанов, без малого, восемь лет, мои суеверия вымыло соленой водичкой и просушило жарким солнцем, превратив сперва в мумии, а затем и вовсе стерло в порошок - штормами.

Так что, из всех примет, у меня остались только погодные. Да вера в собственную пятую точку.

Из 202-й, доносился перебор гитары, и мужской голос снова выводил старинные баллады, а подтягивал, ему женский голос нашей певуньи - "Марго - маргаритки".

Судя по шуму, засели там надолго!

Серебряная полоска отразила время 19.06: ярко красные цифры, на серебряном поле, смотрелись очень здорово - искин постарался, я совершенно не причем!

Все так же, большим пальцем, открыл дверь к себе и разулся - не переношу ходить по дому, в уличной обуви! Даже полочку, поставил - с тапочками, для гостей. Которых, правда, пока не было.

Компот отправился в холодильник, шоколад - туда же. Разглядывая потроха своего белого друга, настороженно морщил лоб и чесал затылок - вот не стояло у меня в холодильнике, пяти здоровенных, литров на пять - шесть, бутылей, наполненных темно - красной, почти фиолетовой, жидкостью. У меня в холодильнике, кроме крабовых палочек, трех банок консервированной кукурузы и килограммовой упаковки соленых фисташек, больше вообще ничего не было!