- А "хи-хи" не "хо-хо", требовать объяснения, с руководителя организации?! - Опешил прадед. - Наглости, по - убавь, внучек!

- Ни за что. И это - не наглость. Это - разумное требование.

Хрустя яблоками, я раздражал деда и наслаждался этим состоянием.

Я очень любил своего прадеда.

Однако ключевым здесь стало прошедшее время.

Только перегибать палку, тоже не стоило и с яблоками пришлось завязывать.

- Интересно… - Прадед как - то странно подался вперед, разглядывая меня, будто впервые увидел. - В кого же ты, такой наглый, уродился? Матти в тебе и на грамм нету! Горенского - тоже сущие копейки. Словно подкидыш… Хотя… Так повернешься - вроде родной. А рот откроешь - совсем чужой!

- В зеркало давно смотрелся? - Раздался голос над нашими головами, и мы оба втянули голову в плечи. - Хватит, лясы точить. Обедать.

С прабабулей, спорить не желал никто.

И рука у нее - тяжелая, и язык - острый, и вообще… За ней не заржавеет… Их, на пару с Женькой, оставить на сутки… А потом, я даже боюсь представить, что может быть. Ладно, если передерутся. А если - договорятся?! Это ж моя жизнь станет кошмаром! Ну, уж дудки! Буду до последнего, держать их друг от друга, как можно дальше.

Прадед, сердито зыркнув на динамик, встал со своего места и стена, за его спиной расступилась, открывая чудеснейший вид на зеленый сад.

Ох, сколько нахлынуло, разом…

Пришлось мотать головой, отгоняя воспоминания и вытирая слюни - в этом самом саду росли медовые сливы, размером в половину моего кулака, золотые и сладкие, аж в варенье - без сахара.

Обед, бабуля Антонина Леонидовна, накрыла на столе под навесом, на улице.

Судя по количеству приборов, гостей ожидалось порядочно - не меньше десятка. И я очень хотел надеяться, что из членов семьи, больше никого не будет.

Впервые в жизни, мои мольбы были услышаны!

Первыми, из дверей летней кухни вывалилось трое совершенно безбашенного вида, парней.

Я сразу же почувствовал жуткую зависть - все трое оказались одеты по последней молодежной моде - драные джинсы, разбитые кеды и крашеные во все цвета радуги, волосы.

Расцеловав бабулю, один из них тут же умчался на кухню, второй занялся самоваром, а третий, принялся усаживаться на каждый стул, по очереди, словно примеряя их к своему заду.

Гости все прибывали и прибывали, наполняя сад дружным гомоном и рокотом молодых голосов.

От, все возникающих, новых и новых, лиц у меня пошла кругом голова: тарийцы, камальцы, шакти и ол’лари, словно пчелы над медовыми цветами, танцевали вокруг стола.

Бабуля куда-то отлучилась и народ принялся тягать со стола нарезанные продукты, кто-то прихватил тарелку с колбасой, прадед завладел тарелкой с сотами, полными янтарного меда, я успел отвоевать в неравном бою тарелку с мясной нарезкой.

Глумление над столом, сервированным заботливой, бабулиной, рукой стало приобретать воистину, вселенский размах - и было жестоко пресечено видом двух женщин - бабули и...

Моей Женьки…

Хорошо еще, что нарезку я успел благородно спитонить, иначе - были бы невосполнимые потери - тарелка, от удивления, у меня из рук выскользнула, зараза фарфоровая!

Всех, нарушивших святой закон - "Сперва - горячее"! - Ждало страшное наказание.

Горячее пришлось есть!

Обиженных, в принципе, не было - готовит бабуля изумительно.

Даже малоежка - Женька, с удовольствием "прошлась по голубцам", втянула в себя тарелочку окрошки и заполировала все чаем, со сдобой.

Сдобу, кстати, хитрая бабуля, держала на кухне - в духовке!

Так что, через два часа, народ с округлившимися животами, перешел из состояния "сидя", в состояние - "лежа", оккупировав все свободные участки сада.

Прадед - испарился, оставляя за собой право, устранится от уборки праздничного стола.

Женька и прабабушка, в четыре руки, заставили взрослых парней утащить грязную посуду на кухню - в мойку.

Чую я, чуйкой своей пятоточечной - быть мне женатому.

Надеюсь - не посмертно…

- Сидишь, любуешься? - Прадед подкрался незаметно. - Пошли. Поговорим. На чистоту.

За раскидистой ивой, опустившей свои ветви до земли, притаилась чудесная беседка, войдя в которую я почувствовал знакомое ощущение…

Прадед коварно улыбался.

Повернувшись лицом к входу, понял - верить, в моей семье, можно только тараканам. Они, по крайней мере - честно несут свой груз соседства с людьми. Да и то, насколько я знаю, в моей семье, тараканов отродясь не было, в домах. В отличие от голов. Тут уже полный простор для измышлений и фантазий…

Беседка оказалась еще одним артефактом переноса, с конечной точкой, снова - "не понятно где".

- Не верти головой. - Прадед растянул губы в подобии улыбки, больше похожей на оскал.- Это Шамбала - 13... Полигон министерства безопасности. 28 световых лет, от ближайшего человеческого жилья.

- Ничего себе, артефактик… - Вырвалось у меня.

- Не артефакт, внучок. Наука. Наша, наука. Че-ло-ве-чес-кая! - Прадед вышел из беседки и пошел по открывшемуся, по его команде, коридору. - Не сломал бы часики - был бы в курсе…

Следуя за ним по коридору, невольно сравнивал нас. И сравнение получалось не в мою пользу. Разве что рост у меня не подкачал, бгм, после "переборки" Троле.

Аппендикс коридора распустился диафрагмой, выпуская нас на центральную улицу Шамбалы-13.

Шамбала, к моему удивлению, оказалась не база и даже не каменюка - целая планета! Правда, очень даже аномальная - при диаметре в семь раз меньшем, чем у Земли, сила тяжести у планеты Шамбала -13 оказалась 1.2 же. До царства животных дело еще не дошло, а вот растения, свое царство уже заполучили, заполонив обочины улицы.

Из земных, сразу бросалась в глаза береза и рябина, да кусты смородины, густо увешанные здоровенными, иссиня-черными, гроздьями ягод.

- Есть - не советую! - Предупредил прадед, перехватывая мой взгляд. - Только после варки.

Заткнувшись, отвел глаза от ягод и принялся глядеть по сторонам.

От обочины, до обочины - метров тридцать бетонной дороги, с нанесенными пластиковыми полосами. Тротуары - метров по семь ширины, с отдельной дорожкой для велосипедистов и прочих скейтеров. А вот дома - максимум двух этажные, с окнами - бойницами. И обычных дверей - глаз не увидел. Только диафрагмы.

Народ, шагающий прогулочным шагом, здоровался с прадедом, кивал мне и важно шествовал далее, до следующего знакомца.

Все просто, размеренно и … Дико!

Нырнув в подземный переход, прадед не стал переходить дорогу, а подошел к стене и приложил ладонь на одну из кафельных плиток, сразу же подмигнувшей ему зеленым огоньком сканера.

Протаял вход в узкую кабину лифта, которая, едва мы устроились, ухнула вниз, заставив желудок постучаться в зубы.

Дед следил за мной краешком глаза, делая вид, что ему и вовсе не интересно.

Весь спуск занял почти две минуты.

По ленивым прикидкам - более пяти километров.

И тут, вдруг, по нервам резануло тонкое лезвие - сильно не хватало Перчика, с его аналитикой… Все мои глупости, и нервы - закономерный итог привычки человека, доверять анализ машине, самоустранившись от такого важного дела.

Коридор, открывшийся в проеме двери лифта, ставил все на свои места.

Люди, в серой и синей форме, спешили по своим делам, здоровались на ходу и расходились в стороны, пропуская более торопливых или торопящихся. Идеальная людская мешанина любой армейской базы, уже не одно десятилетие функционирующей по всем правилам устава и общежития.

- Камилл Францевич! С прибытием! - Козырнул двигающийся на встречу мужчина, в форме, с погонами майора и с петлицами, мною ранее не виданными - атомиум, с треугольным щитом.

- Спасибо, Анжей Строганович! - Тепло откликнулся прадед, разведя руками - к пустой голове руку не прикладывают. - Как тут?

- Снежинки привезли! - Анжей Строганович, судя по всему, от привоза неведомых мне снежинок, находился в парописательном состоянии.