Отсмеявшись, попросился за джойстики управления - захотелось посмотреть на этот город, с высоты птичьего полета.

Джойстики Женя не передала, в верхний эшелон уходить не стала - просто не было его - город оказался всего на поллимона жителей и открывать трех-, четырех-, ярусное движение, власти города не спешили, надеясь на вековечное "Авось".

Вместо всего этого, сероглазка проскочила длинную набережную, украшенную аляповатыми скульптурами и выскочила за город, забираясь в горы, все выше и выше.

Смотровая площадка, огороженная лишь смешным пластиковым барьером, мне по колено и без единого следа упорядоченного хозяйствования властей города, выходила точно над городом.

Усевшись на курносый капот флаера, всматривался в город, весь в серой пелене, словно накрытый грязным стеклом.

В квартиру Женьки, мы приехали по самому пеклу.

Завалились дружно в душ, сделали набег на кухню - замотанные в полотенца и в спальне, рухнули спать, уставшие и довольные друг другом.

Проснулся я от стука капель по жестяному подоконнику, размеренному и действующему на нервы не хуже пытки водой.

Осторожно выбравшись из кровати, чтобы не разбудить прижавшуюся ко мне Женю, отправился искать источник звука.

Дневное пекло и духота, притянули - таки в город грозу, смывшую все следы пыли, размазав ее по тротуарам и машинам, ровным слоем.

Открыв окно, недолго думая, оторвал жестянку - на большее мозгов не хватило, признаюсь.

- Тортик… - Мурлыкнула мне в плечо девушка, когда я вернулся в постель. - Сладенький…

- Млин. Вот, прилипло же! - Ругнулся я в сердцах, признавая собственное бессилие, перед собственным прозвищем. - Хуже натуры…

В наказание, прижал девушку к себе покрепче и вдохнул запах ее волос.

Сероглазка тяжело вздохнула, попыталась вывернуться. Поняв, что не получается - закинула на меня ногу и сама прижалась всем своим горчим телом.

Утром меня разбудил тихий плач.

Женька, отвернувшись лицом к стене, кусала подушку и ревела.

От неожиданности, на душе стало совсем гадко.

Положив ей руку на плечо, попытался развернуть к себе, обнять, утешить.

Извернувшись, как кошка, Женька спрятала лицо у меня на плече и разревелась, уже в голос.

Вначале я лежал и гладил ее по голове, нес какую-то чушь, успокаивая.

А потом, слова как то стали не нужны…

Снова и снова, Женька, словно пыталась раствориться во мне, прогоняя нечто, о чем хотела забыть, прогнать из памяти и собственной жизни.

В жизни я не испытывал ничего, даже близко напоминающего…

Словно два сумасшедших, мы засыпали и просыпались, откидывали одеяло и подушки, мешающие нам, и снова стаскивали их на кровать - засыпая, крепко прижимаясь, друг к другу.

Время, этот самый злой волшебник, то растягивался, бесконечной лентой, то сжимался, становясь точкой, в которой билось два сердца.

- Женька! Женька! Стерва небитая! - В спальню влетела блондинистая девица, вырвав нас из цепких объятий полудремы. - Я скорую вызвала, не… Вот Ты… Я… А она…

Женька, испуганной птицей попыталась ретироваться с кровати, но запуталась в простыне и проехалась коленом совсем не там, где ему бы проехаться…

Через минуту, хохотали все трое.

А еще через минуту, стало совсем не смешно - приехала "скорая".

Хотя…

С другой стороны - скорая ведь могла приехать раньше, чем подружка Женьки…

Оплатив ложный вызов, и клятвенно пообещав, что больше так делать не будем, мы, все трое, собрались на кухоньке.

В холодильнике Евгении Андреевны - для нормального мужчины - еды не нашлось. Пришлось заказывать, из ближайшего ресторана.

К моему везению, кофе у сероглазки был. И очень даже хороший.

- …Вчера вечером, дура крашеная, забыла телефон на работе! - Призналась честно, блондинистая Ирина, делая аккуратный глоток свежесваренного, кофе. - С утра, выяснилось - телефон, за ночь сел, а зарядка - дома. Так и моталась, идиотка… Поставила на зарядку - вызвали на операцию. Привезли очередного… чина запойного… Пока симптомы сняли - глянь, а уже и вечер. Телефон включаю, а там твое сообщение. Ну, я и рванула - на звонки ты не отвечала, так что я, из аэропорта, сразу к тебе скорую и вызвала!

Женька, посверкивая глазами, прижалась ко мне.

- Приезжаю - хорошо, знаю, где ты ключ держишь. Ору-ору - тишина в ответ! Думала - не успела… А ты… Подруга, называется… Неужто на телефон нельзя было ответить!

- Занята я была… - Огрызнулась Женька.

- Вижу, уже… - Ирина облегченно рассмеялась. - Все хорошо, что хорошо… Только, ты так больше не делай, подруга… А то я не посмотрю, что ты, такая хорошая… Возьму ремень…

- Есть уже кому, ремень взять… - Обреченно вздохнула Женя, понимая, что если она мне не расскажет всего - за ремень я точно возьмусь.

- Ладно, голубочки - белочки… - Ирина, наметанным глазом врача, хорошо заметила наше переглядывание. - Вы, поговорите, пока… А я - в душ. Без меня, мясо не жрать! Женька, если что - кричи громче.

- Неужто, так было плохо? - Задал я, один единственный, вопрос.

- Да. - Женька тяжело вздохнула и, отобрав у меня чашку с кофе, сделала солидный глоток. - Ты… Из древних, до космических авторов, Булгакова, знаешь?

Я кивнул в ответ.

- "Мастера и Маргариту", читал?

Я снова кивнул головой, уже понимая, к чему она клонит и продекламировал навскидку, по памяти: "…Таквот она говорила,что с желтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец ее нашел, и что если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь ее пуста..."

Судя по расширившимся зрачкам девушки - попал я точно в цель.

Больше на эту тему мы с ней и не разговаривали.

Талант Булгакова, разыгравший эту карту один раз, в книге, сумел найти нас и в жизни.

Так что и слов трепать нечего.

Звонок в дверь, оповестивший, что прибыл заказ, заставил нас через силу улыбнуться друг другу.

Реальный мир, как ты от него не запирайся, все равно стучит в дверь. Иногда - выносит ее напрочь. Нам еще повезло, что ураганом "Ирина", не снесло весь дом. А "скорая" и "доставка", это так, всего лишь дополнительные эпизоды, оттеняющие самое главное - вдвоем молчать намного приятнее, чем бесконечный монолог со стеной.

- Так… Влюбленные, ау! - Ирина пощелкала пальцами, отрывая нас от самого увлекательного занятия. - Хватит, целоваться! Между прочим, как пострадавшая сторона, я требую компенсации. И празднования! Я хочу в ресторан, Женька! Так что, собирайтесь!

- Так, привезли уже… - Растерялась сероглазая дивчина, от напора подруги.

- Это - Вам. На завтра. А сегодня - я хочу погулять. Может быть - напиться. И проснуться в номере гостиницы, с кем-нибудь, очень горячим, под боком! А не у тебя на диванчике - одной! - Ирина демонстративно облизнулась. - Dixi!

- Собираемся. - Подмигнула мне Женька и потащила в комнату, уцепив за ремень на джинсах.

- Да… - Щелкнула языком моя нежданная встреча, разглядывая меня. - Рубашку - только выбросить.

- Платье, между прочим - тоже! - Отпарировал я, разглядывая отпечатки своих лап и оторванную бретельку, на так впечатлившем меня, белоснежном платье. - Жаль. Мне нравилось…

- Боюсь даже поинтересоваться, что именно Тебе нравилось? - Женька озорно прищурилась.

- Вытряхивать из него девушку! - Довольно таки грубо, ответил я. - Раз, и - готово!

- Ах так! - Моя рубашка украсилась еще одним отпечатком помады. - И, вот так!

Женька старательно вцепилась мне в шею, оставляя засос.

Выставив меня за дверь, к нетерпеливо дизелящей Ирине, Женька принялась собираться на выход в свет.

- Если ты… - Ирина тяжело вздохнула. - Я тебя найду и кастрирую. Сперва. Потом уложу в ванну, отращу хозяйство и кастрирую еще раз… И так до тех пор, пока твой организм не потеряет ресурс регенерации. Потом прижгу каленым железом и оставлю посреди пустыни. Голым.

- Тамир… - Из спальни вышла Женька, с моим комбезом в руках. - Это что?!