В моей семье, прабабушка - истинная волшебница, что ни слово - все в точку. Прадед ее побаивается, дед - боится - откровенно, а мать с отцом - держаться подальше, в целях "здорового образа жизни", как говорит мама.

К чему я это вспомнил?

Да к тому, что самая главная фраза прабабули звучит так: "Никогда не делай "Лучше!"".

Мои спутники поневоле, избавившиеся от своих мутированных личин, смотрели на меня, испуганно вжимаясь во все кресла и стенки разом. Хвост Дианы, почему-то не исчезнувший, метался из стороны в сторону, выдавая душевное смятение.

А я - я изображал рыбу. Потому как материться - не прилично, а приличных слов - не подобрать.

- Ты! - Пропищал я и, откашлявшись, продолжил уже нормальным голосом. - Дед, семь бед! Ты что натворил?!

Искин корабля, а никем иным это существо быть просто не могло, удовлетворенно вздохнул, словно закончил тяжелую, но увлекательную, работу.

- За прошедшие 593 часа, было подобрано более девяноста идеальных состояний. Основные были применены к вашим спутникам…

- Убью, сволочь! - Сквозь рыдания пообещала Тарлетта, демонстрируя фасетчатые глаза.

- Только скажи, где его искать… - Фыпар, ощупывал оставшийся без изменений гребень - ирокез, прикольного, голубенького в розовый горошек.

Глядя на себя, я с ужасом понимал - идея прикончить искина - нравится мне все больше и больше.

А когда до меня дошло, сколько он убил на это времени - начал закатывать рукава.

- Ты, что же делаешь?! Иисусу, что бы создать Вообще Все, понадобилось шесть дней. И день - на отдых! А тут - Месяц! - Глядя, как собственная кожа становится прозрачной, а спутники - бледными, стал вставать из кресла. - Все. Швах тебе, беленький! Сейчас я начну глумится, над твоим, беззащитным и никчемным, вместилищем!

- Торопыга! - Заявил искин, не вдаваясь в подробности, кто именно торопыга: Я или Иисус.

Хотелось верить, что я.

Защитное поле запеленало меня и уложило навзничь, рядом с еще тремя, трепыхающимися, свертками.

Надо отдать должное моим спутникам - никто не сдался просто так - трепыхались все, дружно, пока искин не усыпил нас.

Следующее пробуждение было более естественным - перед глазами не стояли столбцы и строчки, кости не норовили превратится в лапшу, мышцы - в тряпки, а суставы - в желе. Кожа не становилась прозрачной. Все как у людей. Даже глаза, снова, два, а не четыре, один из лишних - на лбу, а второй - на затылке!

- Между прочим, данная модификация являлась идеальной для выбранной вами работы! - Сердито бросил искин. - Полнейшая кожная маскировка, супер гибкость, супер ловкость, прямая связь между полушариями мозга! Со-вер-шен-ство!

Я, собрался уж было объяснить приставучему идеалисту, куда он может пристроить свое "совершенство", но осекся - а вдруг пристроит?! Нафиг-нафиг! Молчи да дыш!

Поднимаясь с пола, сладко потянулся, ожидая привычного хруста.

Облом.

Тело работало как идеальная машина - без малейших, уже привычных, отклонений.

Прислушиваясь к собственным ощущениям, прошелся по залу, разыскивая, одновременно, свою команду.

Три серебристых кокона обнаружились висящими на потолке и не подающими признаков жизни.

- Дед! - Пошел я в "атаку", заводясь с пол-оборота. - Это что за дела?!

- Я - не Дед! - Искин тоже начал повышать голос и в душе моей стали зашевелился странный червячок и стал въедливо клевать мне мозг, через пятую точку. - Меня зовут Троле!

- Тролль. Жесть. - Я приземлился на пятую точку, ухахатываясь и позабыв, на миг, о своих сомнениях.

- Троле! - Искин издал еще один звук и до меня дошло - искин, приготовился плакать!

- Троле. - Пошел я на попятный, ругая себя последними словами. – Хорошо. Троле. Почему мои спутники, до сих пор - под потолком? Есть проблемы?

- Я решил, что пусть повисят, до прилета. - Троле тяжело вздохнул, и перед моим мысленным взором возникла девчонка, лет десяти - двенадцати, мелкая, конопатая и взъерошенная.

- Тебе лет то, сколько, чудо мелкое? - Вырвалось у меня и в кресле напротив, материализовалась смущенная девчачья фигурка.

- Догадливый… - Нахмурилась мелкая идеалистка. - Одиннадцать! Только ты не смотри, что так мало! У меня уже ого-го, сколько талантов!

- Стоять, Зорька! - Испуганно поднял я обе руки вверх, в испуге от того, что сейчас начнется перечисление талантов. - Верю. Только, что ты на корабле, делаешь? Взрослые, где?

Девчонка задиристо вздернула свой короткий нос и уставилась в потолок.

- А в ответ - тишина… - Скривился я. - Ты что, корабль угнала?

- Ага. - Кивнула мелкая и расплылась в улыбке. - Я же сказала - Догадливый!

- Ы-ы-ы-ы! - Меня начало плющить и таращить, от моей догадливости. - То есть, взрослыми на корабле и не пахнет?

- Ага! - Троле разгладила яркое синее платье в крупный, красный горох, поправила воротник и уставилась на меня, требуя продолжения игру в угадайку.

- И теперь Ты - за главного!

- Ну… Это и так было понятно! - Девчонка принялась болтать ногами в воздухе. - Что еще, предположишь?

- Предположу, что тебя мало пороли… - В сердцах, я откинулся на спинку кресла.

Спинки, у этого кресла - не было!

Слетев на пол и больно стукнувшись затылком, услышал счастливый и заливистый детский смех.

Который утих, стоило мне только выпрямиться во весь рост.

- Прости. Тебе очень больно, да? - Троле сделала мягкий пасс рукой и шишка стала стремительно исчезать, прихватывая с собой все болевые ощущения. - Я больше не буду, правда!

- Смеяться или корабли воровать? - Уточнил я, просто так, для проформы.

- Ну, что-то одно - точно! - Многозначительно хмыкнула маленькая ехидина и спрыгнула на пол. - А хочешь, я тебе корабль покажу?

- А давай, ты, сперва, мне о нем - расскажешь! - Попросил я. - Интересно же! И вообще…

В моей жизни, с младшими братьями - сестрами всегда сидела Самая Старшая Сестра - Софья. Но и мне, доставалась. Чаще всего - в наказание. Вот и пришлось научиться, общаться с молодым поколением. "И вообще" - срабатывало на них - идеально. Сработало и на Троле.

- Так не честно. - Троле спрыгнула с кресла и уставилась на меня. - Показать проще!

- Тогда - веди! - Согласился я, осторожно подсекая рыбку. - Только, водички бы, в дорожку!

По щелчку пальцев маленькой воришки, на полу появилась пол-литровая пластиковая бутылка, с серебряной этикеткой.

- "Ессентуки"! - Моему удивлению не было конца - минералка "Ессентуки" приказала долго жить за семь лет до моего рождения!

Свернув белую крышечку, сделал осторожный глоток. Вода как вода. Жажду утоляет и ладно.

Пока пил воду, несовершеннолетний капитан неведомого корабля, больше напоминающего вишню в полоску, успела добежать до двери в рубку и замереть на "низком старте".

- Пешком пойдем? - Ужаснулся я, представляя, насколько затянется наша экскурсия, при диаметре корабли в 74 км!

- Не смешно даже! - Фыркнула девчонка, явно подслушанной у взрослых, фразой и добила: - Не суетись под юзверем!

За дверью нас ждал странного вида экипаж - большая серебряная рыбина, слегка шевеля плавниками, зависла в десяти сантиметрах от пола и гостеприимно вывалила пандус - дверь, по которой и вбежала на борт, девчушка.

Заглянув внутрь, увидел два сиденья - высокое для Троле и обычное - для меня.

Да уж, девчушка позаботилась о себе.

Примостив свой зад в сиденье, девчушка улыбнулась, расцветив внутренности рыбины и похлопала по соседнему сиденью, приглашая на борт меня.

- Не бойся, Лайла смирная! - "Утешила" она меня, видя мои раздумья. - Садись, ну же!

С места Лайла взяла не хуже "Иглы" - меня ощутимо вжало в кресло.

Прозрачная защита силового поля оберегала нас от встречного ветра.

И все равно - было не по себе - скорость быстро перевалила за сотню и продолжала расти.