- Буду. После еды. - Начал нагнетать обстановку я. - Еще вчера, тебе было все равно, когда я умываюсь и умываюсь ли вообще! С чего такие перемены?
В синих глазах девушки, заблистали молнии, завертелись хоботки ураганов и начали собираться грозовые тучи.
- Эрик, ты что - больной?! Или - идиот? - Марина зарычала. - Ты, вообще, понимаешь… Или ничего не понимаешь?! Девушка, сама, Сама! - пришла! А ты - спишь!!! Я, весь день, в… А он - НОЛЬ ВНИМАНИЯ!!! Ты что - импотент?! Или - гомик?!
- Э-э-э-э… - Протянул я, не зная как сказать, что я ни то, ни другое. - Понимаешь…
Я почесал затылок и виновато улыбнулся.
- Ты, что, Ни с кем…?! - Молнии, облака, грозовые тучи из глаз девушки вымело удивлением. - Серьезно?!
- Ну… На базе спать с киборгами было, хм, не принято… - Пожал я плечами. - Так что, да - ни с кем!
- Ах так!!! - Мне в голову прилетела тарелка с едой. - С киборгами спать не принято! Убью! Чистенький, выискался! Скотина! Да я, тебя…
От тарелки я уклонился.
От ножа - успел.
От ложки и вилки - нет.
Марина, бешеной тигрицей, перелетела через стол и от души добавила мне в челюсть - только кость хрустнула.
"А ведь у меня - все по высшему качеству!" - Проскользнуло в голове, и я порадовался этому факту - лучше уж пусть сломанная челюсть, чем сломанная шея!
До которой, кстати, Марина уже дотянулась и принялась меня душить.
- С киборгами он, видите ли, не спит! - Шипела она, вцепившись мне в горло. - Что, только, тепленьких и глупеньких…
Как мне удалось сбросить с себя взбешенную и кипящую праведным гневом, рыжую львицу - ума не приложу!
Получив в челюсть еще раз, для симметрии - с левой стороны, отскочил за кресло и сказал:
- Ничего, что я тоже - Киборг?! - И взвыл от боли, в сломанной челюсти.
Дважды, сломанной, челюсти.
- Это не дает тебе права, оскорблять девушку! Даже если она - Киборг! - Марина, облила меня призрением и приготовилась к очередному броску.
- Я, себя, имел в виду, дура! - Сказал я и плюхнулся на задницу - сломанная челюсть это смешно - только в кино. Даже моя машинная сущность, не могла полностью купировать болевые ощущения, от которых мир казался с овчинку, да еще и посреди моря кипящей лавы.
"Входящее сообщение - Принять?"
"Принять"
"?"
"!"
"?!"
"…!"
Отправив вдогонку к знакам, коротенькое видео с правилами нашей базы и своим "бывшим", внешним видом, качаясь, принялся раздеваться. Молча и не смотря на девушку.
Марина, получив данные, сперва побледнела, потом - покраснела и, виновато шмыгнув носом, спрятала глаза.
- Прости. - Пробормотала она, когда из одежды на мне остались только трусы. - Очень, сильно больно?
Мне так захотелось ей предложить сломать самой себе челюсть, а потом Я буду задавать ей вопросы и требовать на них ответов, что я открыл капсулу, покачал головой и, сняв трусы, залез внутрь - лечиться.
Крышка отрезала меня от внешнего мира, а передатчики и микрофоны я отключил сам - еще не хватало наговорить своей попутчице, чего лишнего.
Три укола в челюсть отогнали болевые ощущения, а раствор регенератора отказался лечить мои модифицированные экзотами, кости.
Такой подлости я не ожидал и взвыл, от всей своей чистой и не запятнанной души, саданув кулаком в крышку капсулы, от души.
Капсула зарегистрировала перелом двух пальцев правой руки и отправила меня в крепкий и продолжительный сон, чтоб не дергался.
Остатки машинерии в голове, поддержали капсулу, предатели!
Сознание полетело в тартарары, красиво рассыпавшись на мелкие звездочки, с колючими лучиками и разных цветов.
"-… Вера! Вера! Вера - Вот ваше главное оружие! - "Черный клобук", с золотым крестом на пупе, вещал с амвона сильным, густым басом. - Если он не будет стремиться Только к земным, то обеспечена ему будет вечная жизнь!
Поп воздел руки, призывая всех к вниманию.
- И только пройдя испытание верой, отделив зерна от плевел, Знание от Веры… - Поп подавился, услышав отчетливо прозвучавшую фразу, в момент его набора воздуха.
- Пошли отсюда. Еще один козлище, несет религию стаду… - Трое, хорошо накачанных парней, стоящих посреди склоненного скота, коротко хохотнув и пожелав попу сдохнуть за его веру, ведь на большее, без своего "мерседеса" и трех телохранителей, он не способен, развернувшись, прошли к выходу.
Дернувшаяся в их сторону с бранью, скрюченная бабка, замерла и отшатнулась, когда блондин, блеснув очками, вежливо поинтересовался, куда она спрятала свой партбилет и попросила ли прощенья у тех, на кого писала доносы.
- Богохульство, в храме божьем! - Заверещала продавщица свечек и иконок, потрясая архангелом Гавриилом.
- Телефон забыли выключить? Или поняли, что в храме торгуете? - Поинтересовался брюнет, с очаровательной улыбкой. - Бывает, бабушка. К Богу по-разному, приходят. Вы, например, через кассу…
- Да какая же она - Бабушка?! - Изумился третий качок, с отливающими рыжиной, темными волосами. - Этож - Мадам!
Парни переглянулись и сделали ручкой, бывшей хозяйке публичного дома.
Выйдя за ворота храма, все трое тяжело вздохнули.
Лето, жара, июнь, белые острова тополиного пуха и позолоченные купола свежевыстроенного храма.
Идиллия. Идиллия, нарушаемая звоном плохо отлитого колокола, управляемого звонарем, с отсутствующим слухом. Нарушаемая длинной вереницей авто, приткнутых вдоль дороги, с лужицами потекшего масла и грязными окнами. Нарушаемая кучами шелухи от семечек.
- Все нормально… Люди пришли к Богу… - Скривился блондин и, достав носовой платок, принялся протирать снятые очки.
- Пришли. - Качнул головой рыжий. - Дали богу взятку и ушли.
- Как говорят евреи: "Спасибо Боже, что взял деньгами!" - Подмигнул брюнет и пикнул брелоком, открывая двери на старенькой "Мазде", стоящей за оградой церкви.
Тяжелый воздух, сотрясаемый маревом от раскаленного асфальта, пропитанный вонью бензина и сидящих невдалеке, профессиональных нищих, чья дневная выручка для кого то - месячная зарплата, давил на виски, хватал за сердце, бил по глазам и крутил, крутил, крутил облака вокруг города, не давая пролиться им благостным дождем, приносящим облегчение…"
"Системное время…"
От нецензурщины меня удержало только понимание, что смысла материться, уже нет.
Неделя в капсуле, как с куста.
Зато и челюсть - как новенькая!
"Интересно…" - Усмехнулся я, готовясь к маленькому чуду.
Крышка капсулы открылась.
Чуда не произошло.
Пыль.
Не тронутая, недельная пыль, накапливающаяся, даже при условии герметично закрытых дверей.
Просто пыль.
Просто "чудо", это такая странная материя, которого ждешь, надеешься, веришь.
И знаешь, что его - нет.
Спасибо, что хоть дверь за собой закрыла!
И, вообще - спасибо.
Умывшись, натянул чистую одежду и открыл дверь.
Табличка, что до Мюнхена 6 километров, под которой мы остановились, так и висела на своем месте, слегка покачиваясь и отчаянно скрипя при этом.
Вяло стучал дозиметр, отмечая повышенный уровень - не смертельный, но приятного мало.
Приемник ловил морзянку - замечательная новость! - куда корова языком слизнула станции FM, проблема седьмого дня.
"Не Судьба…" - Криво усмехнувшись, я достал свернутую в трубку карту и принялся выбирать, куда теперь меня потянет, на приключения.
Возвращаться - плохая примета.
А Мюнхен, как паук в центре паутины, держал под собой все ниточки дорог…
Хоть в Австрию, хоть в Венгрию, хоть в Италию - все едино, через него.
Выбросив из холодильника, пропавшие припасы, с удовольствием устроился в кресле мехвода, откинулся на спинку и, подключившись к системе напрямую, двинул свой танк в сторону Чехии.
Видимо, Прага все-таки хотела, чтобы я на нее посмотрел!
